Александра Лисина - Обретение (СИ)

Маг наклонился к самому лицу ученицы и что-то тихо шепнул.

- Она вас не слышит, мастер, - сокрушенно вздохнул господин Лоур. - Боюсь, она слишком истощена. Здесь нужен мощный Источник, но не простой... простых у меня как раз хватает... а такой, чтобы ее Щит его принял. Чтобы родной ей был по духу, по крови, происхождению...

- Что? - неожиданно вздрогнул Викран.

- Щит, говорю, у нее слишком...

- Я не об этом. Что вы сказали насчет Источника?

- Айра истощена, - терпеливо повторил лекарь. - И метаморф тоже. Но я испробовал все возможные Источники, что только есть в Академии, включая небезызвестный вам Ключ, однако у меня ничего не получилось: ее Щит их не принимает. Просто отталкивает, как нечто чужеродное! В этом ведь и есть главная проблема!

- Источник?! - Дер Соллен на мгновение замер, словно вспомнив о чем-то важном, а потом вдруг подхватил ученицу на руки и, осторожно переложив метаморфа себе на шею, вскинул на коллегу странно загоревшийся взор. - Кажется, я знаю, где ее Источник!

После чего пинком распахнул дверь и почти выбежал наружу.

Внутренний двор Академии был погружен в темноту: по распоряжению директора свет магических фонарей гасился сразу после вечернего гонга, то есть, где-то около полуночи. С этого времени ученикам строго запрещалось покидать жилые корпуса и, разумеется, пребывать вне своих комнат, за чем пристально следила искусно сплетенная Охранная Сеть.

Причины для таких жестких ограничений были весьма вескими, однако Викран дер Соллен, несший на руках умирающую ученицу, об этом совершенно не думал: в его голове и без того слишком много бродило сомнений и догадок, чтобы беспокоиться о нарушении какого-то правила.

Дойдя до Оранжереи - единственного подсвечиваемого пятна во всем дворе - он ногой распахнул стеклянную дверь, предусмотрительно сняв с нее охранное заклятие, а затем быстрым шагом двинулся в самый дальний угол, в котором надеялся отыскать то, что нужно. Единственное, что могло бы помочь ему выполнить приказ строгого наставника.

- Должно сработать, - пробормотал он, кинув быстрый взгляд на безвольно обмякшую в его руках девушку. - Один раз это помогло. Должно помочь и сейчас. Если бы учитель был здесь, можно было попробовать по-другому, но его нет... а за каждую смерть отвечать все равно придется мне... так что днем раньше или позже... Айра?

Магу вдруг показалось, что ее ресницы чуть дрогнули.

- Айра?! Ты меня слышишь?

Но она не ответила.

Тяжело вздохнув и поняв, что это просто - игра тени и света, маг со смешанным чувством подобрал ее светлые волосы, чтобы не испачкались в земле. На мгновение коснулся щеки, неуверенно замер. Затем перехватил ее поудобнее, быстро покосился в сторону, когда краем глаза отметил какое-то движение слева, но снова ничего подозрительного не увидел и, некрасиво помянув про себя упрямую травницу с ее привередливыми любимцами, двинулся дальше.

Нужное растение он нашел быстро - Иголочка уже давно возвышалась над всеми своими соседями, упираясь лиловыми верхушками в потолок, а толстыми листьями - в границы Охранного Круга. Родившись когда-то тонким и слабым стебельком, теперь она повзрослела, раздобрела, обзавелась многочисленными стеблями и невероятно длинными, смертельно опасными колючками, способными насквозь проткнуть незадачливого вора, вздумавшего выкрасть у нее драгоценное семечко.

Викран дер Соллен чуть не споткнулся, когда увидел, во что превратилась Айрина Иголочка. А потом споткнулся второй раз - о пустое ведро, явно забытое на дороге рассеянной травницей.

- Тьфу! - зло сплюнул маг, едва не упав на колени. Но быстро выровнялся, с досадой отпихнул из-под ног загремевшее по полу препятствие и подошел к неярко светящейся границе. После чего прерывисто вздохнул, со смешанным чувством оглядывая смертоносного обитателя Занда, и, наконец, очень осторожно протянул вперед раскрытую ладонь.

При виде ночного гостя игольник на мгновение замер, словно тоже узнал - и своего несостоявшегося убийцу, и тяжело дышащую хозяйку. А затем медленно, недвусмысленно, с явной угрозой приподнял многочисленные ветви и выразительно развернул длинные иглы. Словно говоря: не смей...

Маг заметно напрягся, когда в его сторону дернулось сразу несколько десятков колючек с верхних, ядовитых ветвей. Безошибочно разглядел на кончиках крохотные желтые капельки. Почти ощутил, как эти иглы готовы не только его ударить, но и выстрелить на приличное расстояние, однако не отступил - с мрачной решимостью стер краешек светящейся в темноте линии и осторожно протянул свою ношу.

- Помоги!

Иголочка вздрогнула от его тихого шепота. Растерянно шевельнула острыми иглами, словно все еще сомневаясь, но потом ощутила на себе пристальный взгляд, в котором впервые не было ненависти, и... неуверенно потянулась навстречу.

Она снова была в жестких объятиях сдавившего ее со всех сторон игольника. Снова чувствовала, как пронзают ее насквозь острые шипы, после чего боль в пробитом сердце начала постепенно затихать. Видела, как с бешеной скоростью мелькали перед ее лицом лиловые ветви. Слышала, как шумела на них необычная листва. Помнила чувство стремительного движения, уносящего ее в неведомые дали; чужой шепот, врывавшийся тогда в ее голову. Помнила, как когда-то точно так же билась в тугих ветвях, будто попавший в сети мотылек. Как рвалась обратно и едва не падала наземь, если обхватывающие ее ветки неожиданно исчезали, но потом снова возникали из ниоткуда, осторожно отдавая ее следующим кустам. Как раз за разом передавали ее тело жесткие руки-ветки молчаливым и таким же колючим соседям, те - еще дальше и еще. Пока, наконец, перед глазами не сверкнуло весенней сиренью и не заиграла луна на удивительно пышной кроне огромного, величественного, древнего, поистине божественного Дерева.

А еще она помнила маленькую тень, стремительно несущуюся следом, и предсмертный волчий вой, с которым медленно погибал под чужими руками ее мохнатый спаситель...

Потом - пустота. Тишина. Уютная постель, надежно защищенная снаружи многовековой корой. За ней - звездная ночь и большое Дерево, умеющее слушать мир. Чуть дальше безмолвными стражами стоят странного вида древесные великаны, переплетясь ветками и тесно сдвинув вылезшие из-под земли толстые корни. Потом - бесконечная чаща, где живут странные птицы и бродят еще более странные звери, плотная поросль игольника, трепетно защищающая их покой от постороннего взгляда. За ней извивается синей лентой бурная речка, богатая на многочисленные водопады. А если подняться выше, под самое небо, как это делают птицы, то становится видно, как вокруг Живого Древа и лилового овала из смертоносного игольника таким же ровным кругом стоят, будто вторая стража, совсем другие леса - широкие, темные, неприветливые... Охранные. Пронизанные бесчисленными речками и ручейками, разбегающимися из Занда на все четыре стороны света. И лишь после них природа постепенно меняется, окончательно теряя свою угрожающую лиловую окраску, становится тихой и умиротворяющей, словно бы отгороженное от всего остального мира Дерево лишь теперь решило, что чужаки ему не страшны.