Бронислава Вонсович - Когда умирают короли (СИ)

— Но, папа, — умоляюще сказала она, — я же хотела в академии поучиться. Хоть немного.

— Поучишься в лорийской, — предложил Гердер.

— В лорийской, — скривилась Лотта. — Ты же сам говорил, что она очень слабая. Что они там мне могут дать? Это Артуро может не понимать, с его-то посредственным даром, но ты… Как ты можешь мне такое предлагать?

— Дорогая, в чем дело? — удивленно сказал отец. — Ты же всегда знала, что выйдешь замуж за Артуро и уедешь в Лорию.

— Но я не думала, что мне так скоро придется с вами расставаться, — расстроенно сказала девушка. — Хотела поучиться в нормальной академии. Да и Артуро раньше не торопился со свадьбой.

— У тебя есть еще какие-нибудь возражения, кроме того, что ты хочешь учиться у нас? — неожиданно сухо спросил Гердер, который уже начал подозревать, что "игра", свидетелем которой он был, оказалась не столь уж невинной.

— Есть, — неожиданно даже для себя твердо ответила Шарлотта. — Я не хочу так же, как тетя Лиза, все время бегать в поисках новых любовниц мужа. А Артуро, при всем моем к нему уважении, в этом плане недалеко от отца ушел.

Гердер удивился. Не думал он, что дочь замечает за будущим мужем такое потребительское отношение к противоположному полу. Эта черта Артуро будущему туранскому монарху тоже не очень нравилась, но все же относился он к этому достаточно снисходительно.

— Возможно, он изменится, когда вы поженитесь, — осторожно сказал он дочери, хотя и сам сильно сомневался в этом предположении.

— И что его заставит измениться? — Лотта была настроена весьма скептически и не собиралась скрывать это. — Нет, папа, я в это не верю.

— Подобные неудобства можно и перетерпеть ради короны, — заметил Гердер. — На самом деле у тебя не так уж и много возможностей выйти замуж без потери статуса. Но я готов пойти тебе навстречу и предложить выбор. Твой кузен Эвальд не так давно сказал, что был бы рад видеть тебя своей женой. И академия у них не в пример лучше лорийского университета.

— Не так давно ты говорил о том, что у него половина Гарма в любовницах перебывала, а теперь предлагаешь его мне в мужья?

— Не мог я такого при тебе говорить, — запротестовал отец. — Что ты выдумываешь?

— Хорошо, не при мне, — согласилась Шарлотта. — Ты говорил маме, я случайно услышала. Но это ведь ничего не меняет в его поведении.

— Лотта, я немного преувеличил, когда описывал твоих гармских кузенов, — ответил Гердер и подумал, что с этого дня все разговоры в его кабинете будут вестись только при включенной глушилке. — Да, у Эвальда тоже несколько вольные отношения с противоположным полом, но он утверждает, что знает, как сделать из своей спутницы истинную пару, а это значит, что после свадьбы жене он изменять не будет.

Принцесса на миг представила рядом с собой старшего гармского принца, и ее передернуло от отвращения.

— Артуро я хотя бы знаю, — проворчала она недовольно. — А этот Эвальд… какой-то он скользкий, не то что младший брат. Не нравится он мне совсем.

— А младший тебе, значит, нравится? — уточнил Гердер, в душе которого опять начали появляться подозрения. Свою дочь он хотел видеть королевой, пусть даже при этом под боком у нее будет этот облезлый кот Эвальд. Но облезлого кота без королевской короны ему не надо.

— Ну да, он славный.

— А за него бы ты пошла?

Лотта задумалась. Что-то внутри нее кричало "да", что несказанно удивило ее саму, но тон, которым был задан вопрос, подразумевал, что положительный ответ отцом будет воспринят очень плохо. Да что там, она была уверена, что в этом случае ее мнение точно в учет не возьмется. Слишком хорошо она знала родителя.

— Знаешь, папа, я, наверно, не хочу ни за кого замуж, — наконец ответила она. — Берни, конечно, милый, но этого же мало, чтобы сделать такой серьезный шаг.

— Значит, остается один Артуро, — обрадованно сказал Гердер. — Ты его знаешь достаточно хорошо.

— Вот именно, что я его хорошо знаю, — проворчала Лотта. — Папа, а если бы я выбрала Эвальда, то что ты сказал бы Артуро?

— Предложил бы ему жениться на твоей кузине Маргарет. Думаю, он не стал бы отказываться.

Принцессе тоже так казалось, тем более, что родственница обладала более пышными формами, чем она, и, значит, нравилась Артуро гораздо больше.

— Так ты ему сейчас предложи. Маргарет старше меня на два года, учится она с большим трудом, ей это неинтересно.

— Так ты все-таки выбрала Эвальда, — с неудовольствием сказал отец. — Этого хвостатого наглеца.

— Ну уж нет, — отрезала Шарлотта. — Да он тебе самому не нравится, ведь так?

— Ради тебя я мог бы и смириться, — ответил Гердер. — Но если тебя Эвальд не интересует, тогда кого ты выбрала?

— Вас с мамой, — девушка состроила умильную рожицу. — И учебу в академии. Не нужны мне эти женихи хоть с хвостами, хоть без.

— Нет, Лотта, — довольно жестко ответил отец. — Твоя свадьба состоится через месяц, и это не обсуждается.

И было сказано это таким тоном, что девушка поняла, спорить бесполезно, но все же она сделала еще одну попытку:

— Неужели ты хочешь, чтобы у меня была такая жизнь, как у тети Лизы? Сам-то ты на маме женился.

— Это другое, — недовольно ответил Гердер. — Заключая брак с твоей матерью, я не переставал быть наследным принцем. Не думаю, что тебе подходит вариант моей сестры Олирии.

В этом Лотта была с ним совершенно согласна. Она помнила, что с замужеством тети была связана какая-то темная история, но подробностей ей никогда не рассказывали. Единственное, что она твердо знала — брак был вынужденный, супруги друг друга не любили и после рождения дочери жили почти все время раздельно. Сначала Олирия с удовольствием хозяйничала в замке мужа и даже успела завести знакомство с соседями, но потом это все ей прискучило. Она вернулась в Туран и без устали жаловалась на черствость и невоспитанность мужа всем, кто соглашался ее выслушать. Таких находилось не так уж много. Собственно, всего двое — ее давние подружки по дворцовой жизни и академии. Гемма, в девичестве Дорен, умудрившаяся, по словам самой Олирии, пользуясь близостью к королевской семье, женить на себе принца Олина. И Дарма Рион, так и оставшаяся при своей девичьей фамилии. Как утверждала сама леди, после того, как оба брата ее ненаглядной подруги оказались женаты, сама она окончательно разочаровалась в лицах мужского пола. Подругам она приводила длиннейший список тех, кому было отказано в ее руке, но те не очень-то в это и верили. Как-то с трудом они могли представить того, кто ради приданного Дармы, мог закрыть глаза на ее недостатки — глупость, вздорный характер и совсем не безупречную внешность.

Сейчас все три дамы сидели в покоях, отведенных принцессе, и сплетничали.