Наталья Ручей - Мур-мур, моя киса (СИ)

***

Три дня до Нового Года тянулись улиткой. Не хотелось ни есть, ни пить, ни готовиться. Зачем? Настроения ноль, на душе кошки скреблись, ей бы начать привыкать к одиночеству, а она то и дело выглядывала в окно. Не вернется ли?

Ярвуд не возвращался. Ни в виде кота, ни в виде мужчины. А его телефон, - да, Соня пошла и на это, - молчал. Вне зоны доступа. Правильно. С такими дурочками так и надо. Пропасть раз и навсегда, а потом через годик маякнуть на горизонте с другой, чтобы дурочкам было больнее, чтобы помнили, что любимыми, какими бы хвостатыми и толстыми они не оказывались, просто так не разбрасываются.

За эти три дня Соня практически еще раз прожила каждую минутку и с Бандитом, и с Ярвудом. Она вспоминала, как нашла кота, как вызывала ему доктора, и теперь-то понимала, что коты, конечно, бывают умными, но ведь не настолько! Удивительно, как она сразу не заподозрила, что кот – не совсем кот. Тем более, с таким весом и такими глазами… Да, его глаза… зеленые… большие… А ведь она, глядя на Ярвуда, однажды мысленно сравнила его со своим котом, уловила повадки, но… Не свела воедино, даже предположить не смогла…

Как слепая, ей-Богу.

Может, все дело в том, что ее стихия – не книги и буквы – а отчеты и цифры? Если бы она прочла хоть одну книгу-фэнтези раньше…

За три дня Соня упущенное наверстала и много читала, глаза были красными от недосыпа, но она так и не разобралась: кусает оборотень свою девушку, как вампир, или нет? Наверное, лучше ей было не смотреть фильм про Беллу и Эдварда, но это было первое, что ей всучили на лотке после просьбы узнать что-нибудь о любви обычной девушки и кого-нибудь… сверхъестественного.

Эдвард свою девушку укусил, и Соня долго думала, смогла бы она согласиться. Ну, как долго? Минуты три точно. А потом поняла, что смогла бы. И на укус согласиться, и принять, что заснуть можно с котом, а проснуться с мужчиной…

Вот только поздно.

Почему именно этот мужчина, который ей нужен, не знает старой пословицы, что надо послушать женщину и сделать наоборот?

Тщетно Соня надеялась, что его телефон заработает. И напрасно не запирала на засов форточку в кухне.

Новый год подкрался к ней вместе с осознанием, что в этом году она точно заработала одиночество. Пенять не на кого. Мама звонила, приглашала к себе, говорила, что Васенька тоже будет рад ее видеть, но Соня не желала мешать – это раз, и два – ей хотелось упиваться своим одиночеством. Она заслужила худший день в этом году и не собиралась им делиться с теми, кто заслужил что-то получше.

Единственное – за целый день отвлеклась на готовку утки, а так – вязала носки, почему-то подозрительно большого размера, перебирала бабушкины фотографии, где она молодая и с дедушкой, закончила вышивку на пальто, а ночь все длилась и длилась, часы подкрадывались к одиннадцати…

Жесть.

И так весь год, потому что как встретишь…

Утка приготовилась, заполняя квартиру пряным ароматом, мандарины притаились в вазочке, шампанское стояло на столе, хотя открывать некому, Соня сама не сумеет – так, традиция, да еще потравить себе душу, думая: а вот если бы…

Да, если бы.

Но уже никогда.

Она нашла в шкафу ароматическую свечу, когда-то ее подарила мама, но все повода не было зажечь, поставила тарелку, вилку, и села за стол. Мясной салат тоже был, и даже не магазинный. Просто захотелось вдруг сделать его, хотя аппетита не было. Пусть будет. Завтра она угостит салатом соседку. А, может, сейчас, пока свежий?

Включив телевизор, а то будто траур в квартире, Соня прошла на кухню, взяла салатницу, судок и начала перекладывать. А потом обернулась на счастливые крики за окном. Света, Иван и мальчишки бегали по улице, хихикая, когда крупные снежинки падали им на лицо.

- Толик! Смотри, снег пошел! Как я и загадывал! Снег пошел! А ты не верил! В прошлом году на Новый Год снега не было, и в позапрошлом не было! А в этом я загадал на снежинку, и вот! Неси санки!

Соня улыбнулась: действительно, снег. Но вряд ли дети помнили, что было в позапрошлом году, им ведь всего по пять лет. Но кто знает? Они верили в то, о чем говорили. Забавно было наблюдать, как спешит Толик за санками, хотя сомнительно, что в ближайший час снега выпадет столько, чтобы можно было кататься. Но родители его не останавливали – зачем отказывать детям в мечте? Если они сами поймут, сами и выход найдут, а отказываться, не попробовав… Дети – не взрослые, они еще не боятся.

- Максим! – радостно закричал Толик, вернувшись с санками. – Смотри! На них колесики выросли!

- Ага! – обрадовался тот. – Это ты тоже загадывал?

- Нет, я хотел, но не догадался! - качнул головой мальчик.

- Это загадала ваша мама, - улыбнулся отец малышей, и обнял Свету.

И по его счастливому лицу было понятно: ему все равно, считает ли кто-то еще Свету красивой? Для него она самая-самая…

Расчувствовавшись, Соня отвернулась. Глаза наткнулись на какую-то бутылочку, она посмотрела на этикетку, где на непонятном языке что-то было написано, и поняла, что это капли – импортные, дорогие, для ее кота.

Все один к одному – и счастливая семья за ее окнами, и эти капли, как укор, что могло бы быть, но не будет…

Стоп!

Соня резко развернулась к окну. Мальчишки бегали, катая друг друга, Иван и Света, обнявшись, наблюдали за ними…

Желание…

А если поверить еще раз, если не побояться и еще раз попробовать?

Как дети. Они ведь не думают, что оступятся, что не получится. Они верят.

Не медля больше, Соня накинула пальто, бабушкин шарф, обула бурки и выскочила на улицу. Где-то дети и взрослые бегали с бенгальскими огнями, где-то слышались фейерверки, но ей нужна тишина, чтобы сосредоточиться. Тишина и всего одна снежинка на нос.

У Максимки же получилось!

И у нее тогда получилось! Она загадала, чтобы было не поздно, и ведь успела спасти кота.

А теперь… теперь…

Она закрыла глаза, подняла лицо к небу, рассыпающему белые хлопья, и прошептала:

- Пожалуйста, пожалуйста, пусть и в этот раз будет не поздно…

- Соня? – окликнула ее Света. – Что, Новый Год на порог зазываешь?

- Привет, ага, - улыбнулась девушка, но глаз не открыла – Пусть Новый Год приходит в дом, а вместе с ним…

- Я? – послышался мужской голос, который она тут же узнала, но еще не могла поверить, что это ей не почудилось. - Соня… - Мужская ладонь провела по ее щеке, обмотала шею шарфом, в лицо чуть слышно подули теплом, парфюмом и чувством. – Пойдем домой, Соня. Если, конечно, для примирения не слишком поздно?

Она открыла глаза и посмотрела сначала на белые тюльпаны, потом на черноволосого мужчину в пальто, который улыбался так, что хотелось и плакать, и смеяться одновременно.

- Ярвуд… - она попыталась обнять его, но не вышло. Что-то на его груди воспротивилось и громко мяукнуло, а потом высунуло любопытную мордочку и уставилось на Соню умными зелеными глазами.