Дана Арнаутова - Избранная морского принца (СИ)

— Надо было мне заранее спросить вас, на кого ставить!

В голосе Эргиана слышался веселый азарт. А Джиад задумалась совсем не о том, что происходило на Арене.

— И большие бывают ставки? — спросила она Алестара. — Кто их принимает?

— Еще какие большие, — рассеянно откликнулся принц, все-таки тоже наклоняясь вперед. — Если поставить на новичка, который выиграет, целое состояние заработаешь… А принимают… да вон, на трибунах, в белом…

Он махнул рукой, и Джиад разглядела тут и там на склонах Арены иреназе в белых туниках. Ее все сильнее терзала медленно принимающая форму мысль.

— Кто выиграл тогда, ваше высочество? — спросила она, остро жалея, что нельзя куда-нибудь отправить кариандца, которого этот разговор никоим образом не касался, и надеясь, что Алестар сам поймет вопрос.

— А? — повернулся к ней принц. — В тот…

Джиад успела увидеть, что он бледен, и испугаться, что не вовремя спросила, напомнив о гибели Кассии, но принц с явным трудом перевел дух и недоуменно пожал плечами.

— Я не знаю. Но кому-то явно повезло. Ставили-то, в основном, на меня… А я даже не помню, продлилась ли Гонка…

— Это можно узнать?

Что-то не то творилось с Алестаром, но он кивнул, на мгновение поднеся руку к виску и снова ее убирая.

— Да, конечно. И тебе, наверное, надо рассказать про того чистильщика… Но это потом, хорошо?

— Разумеется, — согласилась Джиад, поискав взглядом Ираталя.

Тот был внизу, говорил с кем-то из охраны, судя по крепким мощным плечам, короткой стрижке и выправке, которую, оказывается, и в море не спрячешь. Стражник, он и есть стражник, с хвостом или без.

А на Арене творилось нечто потрясающее. Шары марве разлетались теперь все чаще, причем в самые неожиданные моменты, и если кто-то проскакивал поверху или сбоку, то следующим за ним почти наверняка доставалось. Насколько разглядела Джиад, белое облако неминуемо оставляло следы на шкуре салту и костюме ездока, так что неудачника легко было распознать.

А вот двое салту столкнулись, и один рванул соперника зубами. Ездоки, отчаянно хлеща зверей лоурами, заставили их отплыть в разные стороны, но преимущество в скорости уже было потеряно, а над пострадавшим зверем расплывалось в воде темное пятно. Джиад похолодела, вспомнив гибель Кассии, зрители взвыли, но пара служителей ловко перехватила раненого зверя и направила подальше от остальных. Судя по тому, что Алестар остался спокойным, такое здесь не было редкостью. Значит, Кассия пострадала только из-за приманки на упряжи?

— Тоурос победит, — вдруг ясно сказал Алестар, кривясь от нового приступа боли и потирая виски пальцами. — Да что же это такое… Жаль, что ставить уже нельзя. Ничего, тир-на Эргиан, если останетесь у нас в Акаланте, с радостью подскажу вам в следующий раз.

Ох, какая же горькая у него была усмешка. Кариандец, явно понимающий, в чем дело, немного помолчал, прежде чем спросить голосом бодрым, как у хорошего врача рядом с тяжело больным:

— Тоурос? Это вон тот, в желтом? Но почему? Салту у него мелковат. Да и плывет всего третьим.

— Потому и третьим, что мелковат.

Алестар теперь был бледен болезненно. На скулах так и горел нездоровый румянец, но кожа посерела, под глазами как-то мгновенно залегли темные тени, и встревоженная Джиад снова нашла взглядом Ираталя, не зная, как привлечь его внимание. На счастье, начальник охраны сам поднял к ней взгляд и начал было всплывать наверх, но кто-то привлек его внимание.

На Арене тут и там взлетали белые облака. Ездоки пошли то ли на третий круг, то ли на четвертый — Джиад не считала. Уже несколько уплыли с белыми пятнами на одежде, но тем злее и упорнее шла борьба между оставшимися. Вот двое, будто сговорившись, толкнули третьего в облако марве. И это тоже допускается правилами?

— Хвост уродам оторву, — мрачно пообещал Алестар, глядя на Арену. — Если судья не удалит — сам их потом найду и оторву. Он же еще мальчишка, первый раз на Гонках, а дошел до последнего Дня…

— Так почему Тоурос? — не унимался кариандец.

— Потому что мелкий и быстрый. Шел бы первым, его бы тоже столкнули, как этого малыша. А его сейчас не боятся. Пока не боятся. Не видят, что он все марве проходит чисто и совсем рядом, чтоб другие не сунулись. Ах, как же хорош!

Одного из двоих, толкнувших новичка, служители, догнав, уводили с Арены, второго Джиад потеряла из виду. Да и неважно это было сейчас. Ираталь, закончив, наконец, разговор, плыл к ним, и лицо у него было… Каменное. Из резко и грубо рубленного серого камня, а не живой плоти.

Сердце у Джиад стукнуло громче, остановилось на миг и зачастило, как перед боем, готовясь гнать кровь сильно и долго. Но не пришлось. Разумеется, никакого боя не случилось, да и случиться не могло. Просто начальник охраны, подплыв к ним, глянул на Алестара, недоуменно поднявшего голову, и медленно, низко склонился перед ним, сказав:

— Ваше величество…

— Что? Ираталь, вы с ума…

Алестар осекся, застыл, как-то странно всхлипнув, будто задохнувшись. Помотал головой, не веря, отрицая то, что поняла даже Джиад.

— Ваше величество, — смертельно ровным, каким-то обреченным голосом повторил Ираталь. — Ваш отец, великий Кариалл… убит…

Сбоку слышалась какая-то суматоха, Джиад мельком глянула туда, и что-то вновь потянуло внутри тревогой. К ним плыли поверх рядов четверо иреназе в одинаковых синих туниках с белыми полосами на груди. Того, что впереди, она узнала: сам верховный жрец Троих амо-на Тиаран.

— Убит? — неверяще повторил Алестар. — Ираталь, что вы несете? Кем? Когда?

Тиаран и трое за ним доплыли, наконец, до королевской ложи. Алестар перевел взгляд на верховного жреца, низко поклонившегося ему.

— Тиаран, — сказал он растерянно, — это правда? Но кто… мог…

— Ваше величество, — бесстрастно произнес жрец, глядя почему-то на Джиад. — Могу ли я спросить у этой… женщины… узнает ли она нож?

В руках у него был знакомый нож, только сегодня утром оставленный Джиад на постели. Серебряная рукоять, хороший клинок, кожаные ножны… Она еще беспокоилась, чтоб Джи их не погрыз. Впрочем, ножа было два. Уже все понимая, Джиад обреченно пожала плечами.

— Это ножи-близнецы, амо-на Тиаран. Если нож господина Дару у него на поясе, значит, это мой.

— Что ж, ваше величество, — в голосе жреца слышалось холодное торжество, очень неуместное на взгляд Джиад. — Вы спрашиваете, кто убийца? Проклятые дети Земли снова наносят удар вашему роду. Предательский удар! Она даже не отрицает!

— Да что вы несете, Тиаран! — отчаянно крикнул Алестар. — Она все утро и день была со мной.

Он повернулся к Джиад, возмущенный, еще не осознавший потерю, но боль уже сменяла злость, и Джиад посмотрела прямо в яростные синие глаза.