Раса проклятых (СИ)

— В каком смысле?

— Изначально все мы были лишь исполнителями воли Творца. Инструментами в его руках, — это сравнение покоробило близнецов, но они промолчали. А инструментам эмоции не нужны. Вся наша жизнь состояла лишь из исполнения долга и наблюдений за природными явлениями и развитием всякой жизни на Земле. Мы были не подвержены старению и не видели необходимости в продолжении нашего рода. Но с годами мы стали меняться. Не знаю, причастна ли к этому Венимира, и пробудила ли она эмоции в каждом из своих сосудов поочерёдно, но… Важно лишь то, что мы с вашей матерью одними из первых испытали чувство любви. Чувство это в итоге стало нашей погибелью.

Седовласый мужчина приложил ладонь к своей груди и нахмурился, придаваясь воспоминаниям, не приносившим ему ничего, кроме боли и горя.

— Это произошло в первой половине двадцатого века от рождества Христова. Шёл третий год с того момента, когда ваша мать стала новым вместилищем Венимиры. Мы с ней уже давно были вместе и, наконец, решили завести ребёнка. Ещё ничего нам не хотелось так сильно, и ничто не приносило большей радости, чем её живот, начавший в скором времени округляться. Мы не знали… Не могли знать… что Венимире беременность её сосуда на руку. Пока нас ослепляло непомерное счастье, эта проклятая тварь портила вас. Вы были ещё в материнской утробе, а она уже сеяла в вас семена своего зла. А в день родов ей и вовсе удалось вырваться на свободу, — Видемонт сжал свой посох до болезненной белизны в пальцах и не без усилия продолжил: — Ваша мать при этом не выжила. Венимира буквально разорвала её тело изнутри. Что же касается остальных членов общины… Мы были совершенно не готовы к такому. В противном случае мы бы сразу же смогли её приструнить. Буйство Венимиры было недолгим, но смертоносным. Я выжил и сумел одолеть её лишь благодаря тому, что все свои силы она потратила на убийство моих сородичей. Мне необходимо было снова запечатать её, но сам стать сосудом я не мог. Это всё равно, что пытаться на самом себе провести сложнейшую операцию. Мне нужен был подходящий сосуд, и единственными доступными кандидатами на эту роль стали вы с Тессой. Мои собственные дети.

Вот близнецы и узнали, как именно погибла «Ева». Женщину, давшую им жизнь, скорее всего, на самом деле называли по-другому, но какая теперь разница? Едва ли она внезапно оживёт и возникнет перед ними. Завеса тайны их происхождения и обретения силы так же приоткрылась для них, но знание это не принесло им никакой радости. Лишь какое-то чувство опустошённости и тупой боли.

— И в качестве сосуда ты выбрал меня. Была ли на то хоть какая-то причина, или выбор был непредвзятым?

— Никаких особых причин. Вы были новорождёнными близнецами, а я был близок к безумию от горя. Признаться честно, тогда я даже не разобрался толком, запечатал ли Венимиру в мальчика или девочку, — когда отец произнёс эту фразу, S-02 так сжала руку брата, что кости чуть не затрещали. — Уже позже я в полной мере смог оценить непоправимый ущерб, нанесённый Венимирой за те краткие мгновения, что она провела на свободе. Когда осмотрел вас и понял, что вы колоссально отличаетесь от своих предков, и в Вас куда больше от Венимиры, чем от Творца. А позднее обнаружилось, что по всему миру на свет стали появляться и другие «необычные дети», которых позднее назвали Объектами.

— Дальше можете не рассказывать, нам и так всё известно! — буркнул Николас, утративший всякое желание острить. — Объектов семьдесят лет со свету сживали! Дай же нам взглянуть на Бога, который бездействовал, пока мир захлёбывался в крови!

Видемонт, не поведя седой бровью, стукнул посохом по каменной плите. Звук этот эхом разнёсся по улицам города, и спустя пару мгновений огромная дверь центральной башни начала медленно подниматься вверх. Свет, вырвавшийся из твердыни, ударил Объектам в глаза, заставив их сощуриться.

Решимости у Ника вмиг поубавилось. Он вспомнил разговор с Асурой, состоявшийся в ночь перед тем, как они отправились в небесный город. Альбинос обещал сделать всё, что в его силах, чтобы убить Бога при встрече с ним. По словам Видемонта, Асура не мог воспользоваться своими способностями в стенах города, но остановит ли это его?

Сжав пистолет сквозь ткань плаща, надеясь, что им всё же не придётся воспользоваться, невидимка сглотнул и сделал шаг вперёд. Вслед за ним зашагали и другие Объекты, словно мотыльки, летящие на пламя. Однако впереди их ждала не погибель, а нечто совсем иное…

Существо, таившееся внутри башни, было столь огромных размеров, что даже стоя на коленях, оно едва ли не задевало головой потолок твердыни. От всего его колоссального тела исходил ослепляющий, белый свет, размывавший все его черты. Из-за этого Объекты не могли как следует рассмотреть его лицо. Он стоял на коленях, запрокинув голову и сложив ладони в молитвенной позе, и не шелохнулся при виде своих визитёров. Не издал ни звука. Трудно было даже сказать, заметил ли он Объектов.

Отец близнецов как нельзя лучше подобрал слова, когда сказал, что это не «Бог» в привычном понимании слова. Калеба, кажется, больше всего шокировало несоответствие стандартам. Его рыбьи глаза сейчас казались особенно выпуклыми. Он не моргал, глядя на Творца, и скрипел острыми зубами. Асура и Тесса буравили существо испепеляющими взглядами, а Тёрнер не сдержал дерзких слов:

— И Чад когда-то молился этой хреновине? — а после зашёлся тихим истерическим хохотом.

Близнецы продолжали смотреть на Творца, когда отец приблизился к ним со спины. S-01 и S-02 это заметили, но не обернулись. Седоволосая девушка первой прервала тишину:

— Почему он не двигается?

— Думается мне, что он устал, — ответил ей Видемонт. — Уже очень много лет Творец провёл в этой башне, без движений.

— Он хотя бы знает, что творится в мире?

— Да. Ему всё известно.

— …А что это он делает? — спросил Первый Объект, указав взглядом на прижатые друг к другу ладони гиганта. Его поза показалась Асуре какой-то странной.

— Он молится.

— Ха-ха-ха-ха! - — S-01 немедленно взорвался смехом. В отличие от Ника он смеялся не из-за истерики, а просто потому, что молящийся Бог показался ему забавным. Он резко развернулся лицом к отцу, улыбаясь, словно безумец. — И этому-то созданию ты служишь? По его приказу ты отдал собственных детей на милость людей?

— Подобного приказа он мне никогда не давал, — Видемонт ощетинился. — Вы мои дети, и вашу судьбу должен был решать я.

— Славное же ты принял решение! Знать бы ещё, на что ты рассчитывал, принимая его! — было видно, что Первый Объект с трудом подавляет желание вновь ударить мужчину. — Ты хоть знаешь, через что мы с Тессой прошли за все эти годы?!