Джена Шоуолтер - Темнейшее прикосновение

Демон специализировался не просто на одном недуге, а на бесчисленном множестве.

Со временем Болезнь часто изменял штаммы [15] Штамм — чистая культура вирусов, бактерий, других микроорганизмов или культура клеток, изолированная в определенное время и в определенном месте. . Черная смерть в тринадцатом веке уступила место пандемии [16] Пандемия — эпидемия, характеризующаяся распространением заболевания на территории всей страны, территорию сопредельных государств, а иногда и многих стран мира (например, холера, грипп). Обычно под пандемией подразумевают болезнь, принявшую массовый, повальный характер, поражающую значительную часть всего населения, первоначально, почти все население. холеры в восемнадцатом. Чтобы миру сложнее было победить зло, предполагал Торин. Чтобы самому Торину было сложнее его победить.

— Разве никто и никогда не оставался здоровым после прикосновения к тебе? — спросила Кили.

Надежда в ее голосе… раздавила Торина, утопив его в агонии.

— Нет.

— Но я, вроде, супермогущественная.

Она не просто супермогущественная; Кили оказалась наиболее могущественным человеком из всех, кого он встречал.

— Болезнь питается определенными типами силы. Как еще ты думаешь она распространяется?

Кили прикусила нижнюю губу, повозилась с бутылочкой таблеток.

— Я хорошо себя чувствую.

— Не на долго.

Опустив плечи, она спросила:

— Как долго в среднем живут твои жертвы?

— Около недели. В редких случаях немного дольше. — Торин присел по другую сторону от костра. Не уверен, что смогу держать себя в руках. — Как тебе удалось получить настоящее человеческое тело без человека в нем? — спросил он, надеясь немного отвлечься. — Хранители… были… духами.

Вспышка ярости на ее лице, мир вокруг них задрожал.

— Кое-кто дал мне его. А что?

Торин проигнорировал вопрос.

— Кто его дал? И как?

— Не важно. — Она добавила задумчиво: — Знаешь, обычно я могла общаться с животными.

На самом деле не очень удивительно. Как в прочем и все сказочные принцессы.

— Уверен у тебя и твоих друзей-животных случались по настоящему возбуждающие беседы.

— Да, — вздохнула она. — Тело изменило все.

— Ты можешь его покинуть? — Это могло бы ее спасти.

— Вряд ли. Я слилась с ним. — Взгляд Кили заострился на нем. — Почему ты все еще здесь? Почему не оставишь меня отвратительной судьбе?

Торин избрал легкомыслие вместо краткости.

— Я бы ни за что не бросил тебя, раз уж мы собираемся сыграть в мою любимую игру. Некомпетентный врач и Несговорчивый пациент. — Но ему не удалось достичь желаемого результата.

Кили нахмурилась.

— Так… ты собираешься мне помочь? Снова?

— Я собираюсь попытаться. — Но хватит ли этого? С Мари не хватило.

Торин заскрежетал зубами. Человек против суперзлодея. Большая разница. Это совершенно новая игра.

Взгляните на меня. Надеюсь на лучший сценарий, хотя и так все знаю.

— Почему? — спросила она. — Я отплачу тебе болью и агонией, а в конечном итоге смертью.

Она сказала это так просто, словно они обсуждали ногти на ее ногах… которые сверкали подобно бриллиантам. Торин почти улыбнулся. Почти.

— Я понимаю почему ты хочешь навредить мне. Твоя злость вполне оправдана, и ты сделаешь все необходимое, чтобы все было правильно. Ну, настолько насколько это возможно, учитывая тяжесть моих преступлений. Но я не оставлю тебя здесь страдать… «умирать»… в одиночестве.

Торин испытывал острое чувство потери, которое не мог полностью понять. От самой мысли о ее смерти? Почему? Он почти не знал ее. Она не была другом. Он должен чувствовать вину, да, но ничего более.

— Но почему? — настаивала Кили. — Ты предупреждал меня. Я сама выбрала эти страдания. Помнишь?

Она утверждала, что ценит правду, значит это он ей и даст: истину, каковой знал ее Торин.

— Мне жаль, что Мари мертва. Сожалею, что прикоснулся к ней. Сожалею, что она заболела и умерла такой ужасной смертью Мне жаль, что ты потеряла дорогую подругу. Я сожалею, что оказался не достаточно силен и не ушел от нее… и от тебя. — Жало в его груди оказалось более смертоносным чем клинок или когти. — Особенно потому, что знал — из этого никогда ничего хорошего не выйдет. Я так сожалею обо всем, и все же не могу ничего сделать чтобы это изменить. Прошлое это прошлое. Закончилось, ушло. Как и ты, я могу только двигаться дальше и делать все от меня зависящее, чтобы все исправить.

Кили отвернулась. Чтобы спрятать слезы?

Боль внутри него обострилась. Но Торин приветствовал боль, заслужил ее.

— Не плачь. Пожалуйста, не плачь.

— Никогда! — разозлившись, прорычала она.

Уже лучше.

Она резко вдохнула, еще резче выдохнула.

— Пожалуй мне стоит оставить тебя и отправиться за Кроносом. У меня будет время подумать. — Кили провела пальцем по грязи, рисуя символ, который Торин не узнал. — Я слышала, как он торговался с Мари. После того, как попытался договориться со мной. Он знал, что она умрет, и не смотря на мои протесты и желание поменяться с ней местами, Кронос все равно позволил ей пойти к тебе. Его нужно наказать.

— Кронос мертв. — И миру от этого только лучше. — Ему отрезали голову.

— Кто посмел лишить меня моей мести? — прохрипела она с удивительно очаровательным выражением лица.

— Это было не намеренно. Моя подруга убила его на поле брани. Теперь она возглавляет Титанов.

Моргнула, ещё раз моргнула.

— Женщина?

Он кивнул.

— Супруга Повелителя Преисподней.

— И Титаны не отказались служить ей?

— Нет. Зачем им это?

Трепет в ее глазах. Зависть.

— Потому… просто потому!

Здесь определенно крылась какая-то история. Черт, наверняка целое множество историй, и Торин хотел бы услышать их все.

— Что на счет твоих людей? — спросил он. — Есть еще кто-нибудь?

— На сколько мне известно, я последняя из чистокровных, оставшиеся Хранители начали соединяться с падшими ангелами, в надежде, что это сделает их сильнее. Но им удалось только разбавить родословную и умереть.

Честный ответ, хоть в нем не было ни намека на ее эмоции. Скучала ли она по остальным? Оплакивала их потерю?

И еще один вопрос: Почему Торину захотелось ее обнять?

Чувак. Объятия ведут к поцелуям, а поцелуи — к сексу. Разве это высшая математика.

Он больше не будет самым старым девственником в истории. Наконец-то он узнает какого это ощущать, как стенки лона женщины обхватывают твой член. Жаркий захват. Влажное сжатие, которое его руки никогда не смогут заменить.

Торин ухватился за корень дерева сбоку, в попытке удержать себя от нее… не могу это сделать, не могу взять ее. Хотя он по-прежнему чувствовал покалывание в тех местах, где она к нему прикоснулась…