Джена Шоуолтер - Соблазнить тьму

— А где все? — спросила Брайд.

— Спят, — ответил МакКилл.

Как по-человечески.

— Как они отличают день от ночи?

Он завернул за угол и провел пальцами по столбу приглушенного уличного фонаря.

— У нас собственная система освещения, которая похожа на ту, что на поверхности.

Они прошли дальше по длинному проходу, несколько раз поворачивали, очевидно, обходили пугающих размеров дворец, три стены которого были вытесаны из скал, и, наконец, пришли к железным воротам, украшенным переплетающимися кругами и квадратами.

МакКилл открыл их одним взмахом руки и двинулся вперед. И вновь она, и Девин пошли следом. Однако стражники нет. Они остались у ворот. Брайд обнаружила, что идет прямо в другую пещеру, отделенную тонкими нитями бусин. «Или костей?» — задалась она вопросом. Кусочки были небольшими и кремово-белыми, словно кости, с субстанцией похожей на костный мозг в центре.

Внутри лежали шкуры животных, кушетка и диван сделаны из камня и обтянуты густым темным мехом, а в центре комнаты стоял длинный изящный стол. Невысокий, размером с двуспальную кровать. На нем спал МакКилл?

— Садись, садись. Давайте подкрепимся, до того как начнем. Ты хочешь пить? — спросил он. И прежде чем она успела ответить, воин хлопнул в ладоши. Человеческая девушка выбежала из дальнего входа, звон бусин, ударяющихся друг о друга, зазвучал позади нее. Запах еды… фруктов и орехов, никакого мяса или специй, Слава Богу… окутал ее. — Накормите моих гостей, — приказал он.

Девушка была одета в… кожу персикового цвета? «Нет», — поняла Брайд при ближайшем рассмотрении. Плоть. Она едва успела прикрыть рот рукой. На девушке оказалась выделанная человеческая кожа, материал прикрывал ее груди и бедра.

Боже мой. Они должно используют то, что остается после потребления еды.

Вокруг ее шеи, запястий и лодыжек были татуировки. Словно кандалы. Дизайн выглядел замысловатый и уникальным с такими же завитками и точками, которые Брайд видела на железных воротах.

Человек держала голову склоненной, а глаза опущенными, пока ложилась на стол и протягивала руку Брайд.

— Нет, спасибо, — мягко отказала Брайд. Ее охватило отвращение, и одновременно она села на пол возле стола, ее ноги внезапно ослабли, чтобы удержать.

Девушка задрожала, словно испугалась, что из-за отказа Брайд получит наказание.

— Она тебе не по вкусу? — спросил МакКилл.

— Я не могу пить не из кого кроме Девина, — напомнила она ему.

Он замолчал на некоторое время.

— Кто знает? Девушка может стать исключением. Тебе следует попробовать ее. Она очень сладкая.

Его движения были резкими и сильно контрастировали с его вежливым тоном, когда он взял девушку за другую руку и поднес ко рту. Затем сильно укусил, но девушка, казалось, не заметила.

Он пил без остановки. Сначала девушка побледнела. Затем ее глаза стали закрываться. Ее голова накренилась вбок, и она провалилась в беспамятство. Прикрыв веки, МакКилл остановился и откинулся назад, спиной опираясь на кушетку. Его губы окрасились в красный цвет.

— Точно не хочешь ее попробовать?

Брайд сглотнула от усиливающегося отвращения. Помогало присутствие Девина рядом, который выписывал маленькие круги на ее спине, напоминая о себе и своей силе. У всех были такие рабы?

— Точно, — ответила она. — Иначе, девушка умрет к концу дня.

У нее никак не получилось скрыть свое отвращение.

Воин нахмурился.

— К тому времени как я снова проголодаюсь, она полностью восстановится.

— Как часто ты кормишься?

— Раз в неделю. Все вампиры питаются так. А ты нет?

Раз в неделю? Повезло.

— Нет, я ем каждый день. Иногда приходится терпеть дольше, но мой голод всегда возвращается после захода солнца.

Он нахмурился сильнее, а на лбу появились морщины.

— Интересно, но нет причин для беспокойства. Скорее всего, это из-за того, что ты живешь на поверхности. — МакКилл вздохнул. — Уверен, у тебя есть другие вопросы.

— На самом деле, очень много. — И она более чем готова задать их. — Где мои родители? У меня вообще есть они?

Воин кивнул. Он самодовольно взглянул на Девина, словно говоря: «Смотри, я могу дать ей то, что ты не можешь».

— Вампиры рождаются, как и обычные люди, хотя для нас это намного сложнее, так как наш процесс старения постепенен. И да, у тебя действительно есть родители. Или скорее были. Боюсь, они умерли. Твоя мама умерла от болезни. А отец вскоре после нее на охотничьем рейде.

Умерли. Ее плечи поникли. Она не знала их и не оплакивала, но Брайд скорбела по утрате мечты о них.

— Поэтому меня выслали отсюда? Потому что некому стало заботиться обо мне?

— Нет. Если бы они умерли и оставили тебя одну, то за тебя начали бы сражаться. Дети встречаются редко, и поэтому здесь это драгоценный дар. Они погибли после твоей ссылки на поверхность.

Значит, ее выслали. Ой. Было бы не так обидно, если бы она потерялась.

Столько ночей она представляла себе воссоединение семьи со сладостями, цветами и воздушными шариками. Ее родители рассмеялись от радости, завидев ее, подхватили на руки и заявили о вечной любви. Вместо этого, они охотно расстались с ней.

МакКилл заметил, как она расстроилась, и вздохнул.

— Не суди их слишком строго. У тебя появились знаки… — он наклонился вперед и, когда вновь заговорил, прошептал слова, словно проклятье, — …нефрети.

Ее охватила дрожь ужаса.

— Что это? — прошептала она. Египетская царица?

Его губы сжались в тонкую линию, словно даже мысли об этом приносят боль.

— Ими отмечены вампиры, которые более могущественны, чем кто-либо может быть. У них не единственная необычная способность, как принято, а сразу все. Они неуправляемы и неудержимы, поэтому считаются опасными для королевской семьи, для всех, и их убивают, когда вычисляют.

Девин вытащил один из тех деревянных кинжалов, которые взял на аукцион, до того, как воин сказал последнее слово. Таргон подбросил его в воздух, словно совсем не беспокоился.

— Не думаю, что нужно говорить, но, если коснешься ее, я на кусочки тебя нарежу.

— Такой подозрительный. — МакКилл покачал головой. К счастью, он не вспылил при виде оружия. — Я не привел бы ее сюда, чтобы убить. Я помог отправить ее на поверхность, в конечном итоге гарантировав жизнь. Поскольку Брайд считалась моей невестой, я часто навещал ее и любил как свою собственную.

К концу речи, он выжидательно на нее посмотрел.

— Я не помню тебя, — призналась она. — Я не помню ничего об этом месте.

Он вновь вздохнул.

— Нет, на другое я и не рассчитывал. Твоя мать забрала воспоминания о времени, проведенном здесь, чтобы ты никогда не вернулась.

Итак. Вот почему Брайд понятия не имела кто или что она.