Дж. Уорд - Клятва Крови

— Акс, что произошло?

— Неважно. — Его пальцы скользнули по ее челюсти к горлу. — Больше ничего не болит.

Посмотрев на его тело, она выругалась. Подол больничной сорочки немного задрался, обнажая плотную повязку на бедре. Также она чувствовала выпуклость в районе его ребер, под другой рукой. И — о, милостивый Боже — его лицо.

— Я настолько страшный? — прошептал Акс.

— Для меня — нет. Никогда и ни за что.

— Ничего, говори, как есть. Ты же за правду, помнишь?

Элиза могла лишь покачать головой, потому что к глазам подступили слезы, руки задрожали, на нее навалилось все и сразу.

— Я в порядке, — прошептал Акс. — Иди сюда, ложись рядом.

Элиза вытянулась на тюфяке, подперев голову рукой.

— Ты не расскажешь, что произошло, ведь так?

— Ничего существенного.

— Не правда.

Но он замолк. И просто смотрел на нее.

— Хотела бы я помочь хоть чем-нибудь, — сказала она.

— Ты можешь.

— Чем?

— Принеси со второго этажа зубную щетку, пасту и стакан воды? Я бы с удовольствием почистил зубы.

На мгновение Элиза решила, что он шутит. Но потом расплылась в улыбке, потому что могла оказаться полезной хоть чем-то.

— Что-нибудь еще? — спросила она, стоя на вершине лестницы.

— Да, но расскажу после зубов.

Элиза моргнула. Потом покачала головой.

— Ты же не подкатываешь ко мне?

— Тебя это оскорбляет?

Она резко рассмеялась.

— Вовсе нет. Просто, для особо невнимательных, ты сейчас в полумертвом состоянии.

На лице Акса расплылась невероятно красивая улыбка.

— Женщина, ты не представляешь, насколько далека от правды.

***

Удивительно, как смена сценария помогает мужчине взбодриться.

Когда Элиза вернулась на первый этаж и села на колени перед ним с запрошенным мятно-освежающим набором и стаканом воды, она действовала на него как укол морфия. Только без опиатов и иголок. Он вообще перестал чувствовать боль.

— Помочь тебе с этим? — спросила Элиза, поднимая щетку с пастой.

Акс кивнул, и она взялась за дело: склонила голову, ее волосы, сейчас собранные в конский хвост, упали из-за ее плеча, пока она сосредоточенно выдавливала «Крест» [69] «Крест» — марка зубной пасты. на его щетку.

Черт, звучит пошло.

С другой стороны, в его текущем состоянии, он способен опошлить все, от снятия крышки с пасты и до того, как она вставляет щетку в его руку…

— Как мы это сделаем? — спросила она.

Акс посмотрел на свое тело и ответил в голове: «Подними больничную сорочку и оседлай мои бедра, предварительно раздевшись. Потом скачи на мне, как на быке».

Вау. Романтика.

— Я приподниму голову. И…

Зашипев, он позволил чугунному котелку рухнуть на подушку.

— Черт возьми…

Широкая улыбка Элизы появилась прямо перед ним.

— Открой рот шире.

Он подчинился, но холодный, освежающий вкус полностью потерялся на фоне аромата Элизы, ее красоты, его жажды. В итоге она щеткой собрала пасту в его рту, раз за разом споласкивая щетину в стакане… и, хотя конечный результат вышел не идеальным, по крайней мере, он больше не чувствовал вкуса крови.

И не почувствует Элиза.

Элиза отставила стакан с щеткой в сторону и, потянув рукав простой флисовой кофты, вытерла его рот.

— Ну как?

— Я не пригоден для поцелуев?

— Вовсе нет, — выдохнула Элиза.

Она наклонилась к нему, но он остановил ее.

— Ты можешь распустить волосы?

Воспоминания о том, как ее белокурые локоны колыхались на ветру возле человеческого мужчины, тогда, перед стейк-хаусом, не отпускали Акса, и он хотел тоже урвать момент волшебства и чуда, который достался тому придурку, хотел лишить идиота этого, застолбить право за собой.

И ему нравился запах ее шампуня.

Когда Элиза стянула резинку и вернулась к нему, мягкие волны упали ему на лицо… а потом ее губы прикоснулись к нему, и он собрал остатки сил, чтобы положить руки на ее плечи.

— Можешь лечь на меня, — прошептал он ей в губы.

— Где у тебя болит?

— Колотая рана в боку, ничего страшного…

Она резко вскинулась.

— Что?!

Акс махнул рукой.

— Да все нормально.

— Дай посмотреть.

Хммм. Если она разденет его, то поймет, насколько все плохо. С другой стороны, алло, он будет голым.

В нем заговорила совесть.

— Под сорочкой ничего нет. В смысле… я голый.

Она смежила веки.

— Я не против.

От ее сексуального голоса Акс заерзал бедрами.

— Тогда срежь ее с меня. Ножницы в кухне. У плиты.

Слушая, как она тихо шагала по первому этажу, как это было ранее со вторым, он осознал, насколько пустым был его дом… и насколько безлюдно было в глуши: в сельской части Колдвелла не было слышно шума ночного траффика, отсутствовали огни зданий и уличных фонарей, никаких соседи поблизости.

Забавно, раньше он вообще не думал о своем коттедже…. Но ему нравилось это отшельничество.

Особенно, когда Элиза рядом.

— Я аккуратно, — сказала она, вернувшись из кухни и сев на колени рядом с ним. — Думаю, стоит начать с подола.

Дыхание застряло в горле, а потом резко вышло наружу.

— Элиза…

— Что? — спросила она, направившись с ножницами к краю сорочки.

— Ты осознаешь, что я…

Забавно, что мужчина вроде него, испробовавший все мыслимое и немыслимое в плане секса и зачастую — на глазах у толпы, внезапно почувствовал стеснительность. Но была принципиальная разница: он хотел нравиться Элизе. В других ситуациях ему было плевать.

— Ты что? — прошептала она. — Я хочу услышать это от тебя.

— Я возбужден, — простонал он. — Из-за тебя.

Да, наименее сексуальные слова во всем мире слышишь от пациента… от избитого, потрепанного, заштопанного вдоль и поперек Франкенштейна, который говорит тебе, что одна конкретная часть его тела была цела и рвалась в бой.

Но, по неясной причине, ее не волновал его неприглядный вид.

Ее улыбка была бесподобна.

— Значит, мне придется что-нибудь с этим сделать, не так ли? — прошептала Элиза.

Когда она приступила к делу, при виде серебряных ножниц, блестящих в свете камина, член дернулся так, словно выполнял приседания.

Она принялась разрезать больничную сорочку прямо по центру, и когда ножницы прошлись близко к эрекции, Акс чуть не кончил. А потом она оказалась в непосредственной близости.

Элиза провела ножницами прямо по всей длине ствола.

Вцепившись в покрывала, Акс сжал руки в кулаки и запрокинул голову, стиснув зубы, простонал:

— Я сейчас кончу… о, черт…

Разрядка была мощнее той, что он получал в секс-клубе, ощущения чистые и незамутненные, словно лезвия этих ножниц, пронзали его тело.

Но он переживал, что Элиза подумает о нем. Он не хотел заходить так далеко, чересчур быстро…

Нет, ему не следовало беспокоиться. Элиза была в восторге, прикусила нижнюю губу белыми клыками, словно сама пыталась сдержать стоны наслаждения, ее взгляд не отрывался от содроганий его члена, казалось, она хотела забраться на него сверху.