Дж. Уорд - Король

Из груди вырвался неконтролируемый плач, настолько быстро, словно прямиком из ее души. И, блин, живот ужасно болел.

Она потянулась через кровать, натягивая шнур катетера, но ей было плевать. И ее мужчины приблизились к ней: Роф подошел с новорожденным в руках и присел рядом с ней на больничной койке.

— О, Боже, мой малыш, — услышала Бэт свой голос.

Роф-младший… да, она действительно уже дала ему имя… был вылитой копией своего отца. Даже редкий пушок на голове образовывал вдовий пик на лобике. И, словно узнав ее каким-то образом, малыш открыл глазки, когда его отец позволил ей взять сверток.

— Хэй, здоровяк.

И хотя малыш весил… сколько? Семь фунтов, не больше? Он смотрел на нее так, будто уже вымахал выше своего отца.

— Ты такой красивый, — сказала она ему.

А потом она увидела его глаза. Зрачки были нормальными, радужки — темно-синими, а не бледно-зелеными.

Она посмотрела на мужа:

— Он идеальный.

— Я знаю. Мне уже сказали, что он похож на меня.

— Похож.

— Кроме глаз. Но я любил бы его в любом случае.

— Я тоже.

Она потеребила красную ткань, которую соткала шеллан того бригадира. Но потом поняла: что-то было не так. Ее муж был слишком сдержан в этот особенный момент.

— Роф? Чего ты не договариваешь?

Когда он потер лицо, ею снова овладел ужас.

— Что?! С ним что-то не так?

— Нет.

— Где «но»?

— Они удалили твои внутренности. У тебя было слишком сильное кровотечение.

Бэт нахмурилась, качая головой.

— В смысле?

Роф, похлопав по койке, нащупал ее руку:

— Твои органы, их удалили.

Ее окатило холодом.

— Гистерэктомия?

— Да. Так они назвали это.

Бэт шумно выдохнула. Этого тоже не было в ее плане. И она с шоком осознала, что части, определявшей ее как женщину… больше в ней не было.

Но потом она посмотрела на своего идеально сформировавшегося, абсолютно здорового малыша. Сама мысль, что у нее могло не быть подобной возможности, что ее могло не быть рядом с мужем и сыном?

К черту матку.

— Хорошо, — сказала она. — Все нормально.

— Мне жаль…

— Нет. — Она резко покачала головой. — Нет, нам не жаль. У нас есть наша семья, и нам очень, очень повезло. Нам не жаль.

И тогда Роф заплакал, кристальные капельки закапали с его напряженного подбородка на татуировки на внутренней стороне предплечья.

Посмотрев на длинную цепь имен, Бэт улыбнулась, представив, как Роф-младший вырастет в большого, высокого и сильного мужчину, как его отец.

— Мы это сделали, — заявила она, испытывая внезапный прилив оптимизма. — Мы это сделали!

Роф начал улыбаться, а потом поцеловал ее.

— Да. Ты это сделала.

— Участвовали двое. — Она погладила его лицо. — Ты и я. Вместе.

— Мне досталась самая веселая часть работы, — сказал он, ухмыляясь.

Несколько часов спустя, Бэт выбралась из кровати и умылась в туалете при помощи губки. Потом она накинула ночнушку и с помощью Рофа вышла из комнаты с Рофом-младшим на руках… навстречу бурным аплодисментам.

Она собиралась вернуться в особняк и найти всех, но друзья сами пришли к ней. Около пятидесяти, все, начиная с Братьев и заканчивая додженами, они заполнили до отказа бетонный коридор учебного центра, выстроившись до самого конца.

Сложно сдержать слезы.

Но, к черту. Они — ее семья.

— Да здравствует Король! — раздался речитатив.

Прижимая сына к груди и прикрывая его ушки, Бэт начала смеяться. И тогда она увидела своего брата. Он буквально сиял, широкая и гордая улыбка расплылась на его лице, и он сжал руки в замке перед собой, будто до смерти хотел подержать ребенка.

Прихрамывая, она подошла к нему без лишних слов. И просто передала Рофа-младшего.

Она не видела ничего прекрасней той радости, с которой Джон неловко взял красный сверток. Ну, не считая радости Рофа.

— Да здравствует Король… — начала напевать толпа на Древнем Языке.

— Ну, не совсем.

Сказав три слова, Роф словно отключил звук во всем мире.

Нахмурившись, она посмотрела через плечо, уставившись вместе с остальными на последнего чистокровного вампира на планете.

Роф прокашлялся и сдвинул очки, потирая переносицу.

— Прошлой ночью я упразднил монархию.

Был слышен лишь цокот сверчков.

— Что..? — выдохнула она.

— Ты сказала, что не хочешь, чтобы из-за тебя я отказался от трона. Ты не причем. В конечном счете, это был мой выбор. Рано или поздно кто-нибудь повторит покушение на меня… и вы с малышом тоже попадете под прицел. А когда я умру? Моему сыну придется сражаться за что-то, что должно быть заслужено не по праву крови. А исходя из достоинств.

Бэт приложила руки к лицу.

— О, Боже…

— Так что, сейчас у нас демократия. Сэкстон помог все узаконить. И скоро пройдут выборы. Я поговорил с Абалоном… он все организует. Черт, у парня уже есть хороший список кандидатов. О, и самое главное: Глимера осталась без работы. Я распустил Совет. Покеда, ублюдки.

— Безумно счастлив своему увольнению, — добавил Рив. — Без шуток.

Роф посмотрел в сторону Бэт. — Так будет лучше для нас. Для Рофа-младшего. И, кто знает… может, он решит управлять. Но тогда это будет его выбор. А не ноша… и никто, ни один из представителей общественных слоев не сможет заявить ему, что выбранная им женщина недостойна. Никогда.

На этих словах Роф засунул руку в карман черных военных штанов… и достал бумажные обрезки?

Нет, это были пергаментные листы.

И сказал, раскидав их по полу: — О, я также разорвал свидетельство о разводе. Человеческая церемония абсолютно законна. Но я решил, что раз в нашем сыне течет кровь двух видов, то я хочу соблюдать традиции обеих рас.

Бэт открыла рот, чтобы сказать что-нибудь, но в итоге смогла лишь подойти к сильному телу своего мужа и обнять его.

Естественно, в учебном центре плакали все.

Но так и бывает, когда обычный смертный… совершает поступок супергероя.

Только месяц спустя Роф осознал, о чем было видение Ви. Лицо в небесах, будущее в его руках.

У Рофа-младшего уже установился порядок — он спал в течение дня, бодрствовал всю ночь… то, что надо. Бэт вылетела из родильной палаты как ракета, хорошо питалась, кормилась и была самой лучшей мамой на чертовой планете.

К слову о самой естественности. Она была невероятна… и так счастлива, на седьмом небе.

На самом деле, иметь сына — не сравнится со всеми мечтаниями.

О, и да, Роф-младший ступил на эту планету как настоящий десантник. Ел, какал, спал, какал, ел. Он редко суетился, плакал и без проблем переходил с рук на руки во время трапез, чтобы каждый житель в доме мог подержать его.

Даже пес с котом любили его. Ребенок спал в колыбельке в покоях Первой Семьи, и, очевидно, Джордж и Бу считали комнату охранным постом. Когда ретривер не помогал Рофу передвигаться по дому, он не отходил от ребенка, лежа перед чертовой колыбелью и охраняя ее круглые сутки. А когда Джордж служил своему хозяину? На смену заступал котяра.