Кейт Бакстер - Последний настоящий вампир (ЛП)

Его первым делом, после перехода, было кормиться. И Ронан насытился кровью. Дампирша была согласна, дав ему столько, сколько могла, прежде чем слишком ослабла, чтобы дальше питать его. Пока Дженнер заботился о ее благополучии, другой голод поднялся внутри Ронана. Его поднимала на гребанные стены беспрецедентная нужда. И он точно знал, куда мог пойти, чтобы получить необходимое удовлетворение.

Он вошел в крепость Шивон, наплевав на свой внешний вид, который получил от дампиров, когда прокладывал себе путь по коридорам ветхого здания. Он уже был не одним из них, и видел их новыми глазами, способными различать даже малейшую слабость. И в один миг ему удалось вычислить, как использовать эти слабые места. Он знал план действий в случае эскалации ситуации к насилию. Неудивительно, что Михаил был столь прославленным воином. Но это также побудило Ронан только удивляться, какими грозными были рубаки Сортиари, им почти удалось уничтожить всю вампирскую расу.

Потому что сейчас он чувствовал себя гребаным Богом .

- Вас нужно пригласить, - сказала взбешенная женщина, когда Ронан вошел в комнаты Шивон. - Моя хозяйка занята в данный момент.

- Ну, это слишком плохо, не так ли? - Ронан сверкнул помощнице Шивон злобным оскалом, и ее глаза расширились, когда она попятилась. Его язык щелкнул по кончику одного из его удлиненных клыков. Он уже не мог дождаться утопить их в сливочной фарфоровой плоти Шивон.

Он распахнул двери и обнаружил ее распластанной на кровати, запястья и лодыжки привязаны к спинке кровати и подножке, а двое мужчин возвышались над ней. Судя по всему, они только начали, а он собирался отослать их. Если он в ближайшее время не похоронит свой член внутри нее, то сойдет с ума. Переход принес с собой такие интенсивные ощущения и призывал к тому, с чем Ронану было трудно справиться.

- Вон, - прорычал он удивленным дампирам. - Прежде чем я вышвырну вас.

Те глянули на их распластанную королеву, которая слегка кивнула. Мужчины хмуро прошли мимо Ронана, тот бросил мимолетный взгляд на их обнаженные тела, члены в боевой готовности и напряжены от необходимости получить высвобождение. Он почти чувствовал к ним жалость. Но также это возбуждало. Он отказался от предложения Шивон, чтобы еще один мужчина присоединился к ним, но Ронан был так взвинчен, что от идеи полной вакханалии член в его джинсах стал таким твердый как, блядь, мрамор.

Он будет трахать ее до рассвета, прежде чем почувствует какое-нибудь облегчение.

Глядя через комнату Шивон изучала его, ее изумрудный взгляд был острым и сверкал желанием. Ее бедра и распухшие губы блестели от возбуждения, а запах заставил низкий рык подняться в груди Ронана. Он никогда не видел Шивон, всегда доминирующую, в такой покорной позе, ноги раскинуты и привязаны к подножке за лодыжки. Ее запястья тоже были привязаны, по обе стороны от головы. Она выгнулась, и ее груди задвигались, будто умоляя его коснуться их.

- Что заставляет тебя думать, что ты можешь входить сюда без разрешения? - Ее тон намекал на упрек, но выражение ее лица молило его подойти ближе. - Ты должен быть наказан за свое высокомерие.

Ронан ухмыльнулся, когда подошел к кровати. Ее запах расцвели вокруг него, оседая в воздухе тяжелой мглой, которая едва не свела его с ума.

- Не думаю, что ты в том положении, чтобы кого-либо наказывать, Шивон. - Он протянул руку, чтобы проверить стойкость ее пут, и повернул ее бедра, обнажая лепесток розовой плоти ее киски. У Ронана внутри все сжалось, и он быстро разделся догола, суматошно сбросив одежду.

- Что он с тобой сделал? - Запах Шивон изменился. Ее беспокойство стало шипами с острыми цитрусовыми нотками. - Он обратил тебя? - Сердитое серебро мелькнуло в ее глазах. - Этот ублюдок сделал тебя одним из бездушных .

Ронан сверкнул двойным комплектом клыков, и очередной цитрусовый всплеск ударил в ноздри. Ему нравилось смотреть, как она ерзает, для разнообразия. Женщина, которая была достаточно напориста, чтобы вымогать его тело в качестве оплаты за простую книжку, боролась со своими путами.

- Ты боишься? - Хищник в нем вырвался на поверхность, радуясь ее страху. Но мужчина в нем не мог дождаться взять ее, трахнуть ее так глубоко и так сильно, что она будет слишком усталой, чтобы беспокоиться о том, чем он стал или как.

- Конечно, нет. - Ее крошечный клык царапнул полную нижнюю губу, брызнула капелька крови. Лучший стратегический ход, который он когда-либо видел. - Мне противно. Не говоря уже о том, что я разочарована.

Ронан усмехнулся ее шокированному тону, когда прошагал к кровати. Она вызывающе наклонила голову, надувая губки и так и упрашивая слизнуть каплю. Ронан уперся руками по обе стороны от ее головы и наклонился. Медленным движением он поймал рубиновую капельку языком. Дыхание Шивон стало поверхностным, ее сердце бешено колотилось в груди, музыка для слуха Ронана.

Он протянул руку, расположил между ее бедер и поймал ее киску в ладони, будто намазывал ее холмик и бедра ее же собственной влагой.

- Ты готова быть оттраханной без жалости, женщина?

Шивон выгнулась и потянула руки и ноги, разрывая нейлоновые стяжки. Веревки свисали с ее запястий и лодыжек, зрелище было почти столь же возбуждающим, как и распятие на кровати. Она набросилась на него, обернула одну из веревок вокруг его горла. Изящным маневром она легла на спину, обхватив его ногами за талию и затягивая шнур.

- Ты предал меня, Ронан. - Она затянула покрепче, но ему больше не нужно было дышать. - Ты обещал мне свое тело. Ты мой . И разрешала тебе уходить, чтобы дать возможность Михаилу Аристову превратить тебя.

Ронан сбросил ее, как незначительную муху. Она приземлилась на кровать с отскоком, и он воспользовался моментом, чтобы насладиться видом, прежде чем присоединился к ней на матрасе и прижал ее вниз. Изумрудный огонь горел в глазах, когда уголок рта намекал на ухмылку. Она могла притворяться, будто его трансформация была ей противна, но аромат ее возбуждения рассказывал совсем иную историю.

Он прижался своим ртом к ее рту, и Шивон дернула челюстью. Ее неповиновение заставило его хотеть ее еще больше, и он рискнул подавить ее крошечные клыки, прижав приоткрытые свои губы к ее. Она укусил его, и сладкий запах крови разжег его вожделение ее тела и ее вен. Он должен был быть осторожен. Его жажда все еще была неуправляемой, малейший промах, и он увидит ее истощенное тело. Кроме того, если он покормит ее из своей вены, она обратится, и он сомневался, что и Шивон, и Михаил обрадуются этому.

Она укусила его еще раз - на этот раз пронзив нежную плоть его нижней губы. Его язык прошелся по ране, и та мгновенно зажила. Отстранившись, он пробежался по ней взглядом.