Бронислава Вонсович - Эрна Штерн и два ее брака

– А что, интересно должно получиться, – задумалась Грета. – Шкатулку тоже надо резную, с растительным рисунком.

Мы отправились выбирать подарок, что оказалось не так-то просто сделать. Нет, шкатулок было очень много, но либо они нам не подходили, либо цена их выходила за пределы суммы, которую я могла выделить на покупку. Наконец я все-таки определилась. Ларец был не очень большой, деревянный, обитый внутри темно-синим бархатом. Украшен он был рисунком с растительными мотивами. Грета придирчиво его осматривала, но недостатков не нашла и согласилась, что для нашей затеи он подойдет. Пока шли в общежитие, обсуждали, какую иллюзию будем туда вкладывать, поэтому вернулись мы с готовым решением. Оставалось его лишь воплотить, но это много времени не заняло. Изображение взяла на себя Грета, а я все остальное. У нас с ней хорошо получалось работать в паре – понимали друг друга с полуслова. Мы открывали и закрывали шкатулку, выявляя и устраняя все возможные недочеты. Наконец результат был признан нами идеальным, накопитель, спрятанный за обивкой, полностью заполнен, а шкатулка красиво упакована. Я пристраивала сверху пышный бант, напевая незатейливую песенку про весенний ветер, когда к нам постучали.

За дверью неприкаянно стояла Фогель, что сразу испортило настроение, бывшее до ее появления прекрасным. И не только мне.

– Лиза, ты двери, часом, не перепутала? – недружелюбно спросила Грета.

– Эрна, я хотела с тобой поговорить, – не обращая внимания на явную враждебность подруги, обратилось ко мне лицо, пострадавшее не так давно от нашей магии и, видимо, стремившееся это опять повторить.

– Просто поразительно, – язвительно сказала Грета. – Поговорить она хотела. А до этого ты чем занималась? Если это ты так молчала, то мне страшно становится, когда я подумаю, как ты разговариваешь.

– Эрна, пожалуйста, – умоляюще глядела на меня Фогель.

Она делала вид, что не замечает Гретиных подначек, и это было так непохоже на нашу сплетницу, что я решила ее выслушать. В конце концов, ничего страшного не случится, если я с ней поговорю.

– Что ты хочешь мне сказать?

Я жестом пригласила ее в нашу комнату, где Лиза тут же уселась у стола и окинула его плотоядным взглядом. Но конфет, к ее большому разочарованию, там не было. Она разочарованно вздохнула.

– Я хотела поговорить об Олафе. Он тебе не нужен. У тебя есть Штаден. Отдай Олафа мне.

– Как я могу отдать его тебе? – опешила я. – Он не вещь и мне не принадлежит. Он сам решает, с кем быть.

– Но он же тебе не нужен? – умоляюще спросила Фогель.

– Не нужен, – согласилась я.

– Так скажи ему это.

– Лиза, я ему это столько раз говорила, что не сосчитать. Я просила даже леди Кларк об этом с ним побеседовать. Он и тогда не понял. Я не знаю, что я еще могу сделать.

– Я его так люблю! А он меня бросил! – Она зарыдала, некрасиво скривив рот.

Истерики в нашей комнате – дело нечастое. Что там говорить, до этого дня такого не было ни разу – ни я, ни Грета не склонны рыдать по малейшему поводу. Мы с подругой только и смогли, что растерянно переглянуться.

– Лиза, не плачь, пожалуйста, – испуганно сказала я. – Давай вместе подумаем, что можем сделать.

Фогель всхлипывала и причитала. Мы с Гретой пытались ее успокоить, но безуспешно. Она не обращала на нас внимания и лишь бесцельно водила глазами по комнате. Вдруг что-то ее привлекло настолько, что слезы моментально высохли.

– Какой красивый браслет, – восхищенно сказала Фогель, беря его со стола. – Если бы мне подарили, я бы носила не снимая. Это не Штаден принес, правда? Это тот, его друг. Как его зовут?

Грета выразительно на меня посмотрела. Признаю. Не права. Надо было сразу веделевский подарок подальше убрать. Но кто знал, что Фогель придет? После истории с ее дверью она шарахалась от нас как от прокаженных.

– Зачем тебе его имя? – недружелюбно спросила подруга.

– Я люблю его, – ошарашила нас Лиза. – А как зовут, до сих пор не знаю.

– Кого ты любишь? – растерялась я.

Мне на миг показалось, что у меня слуховые галлюцинации – как же, пришла с признанием в любви к одному, а теперь говорит о чувствах совсем к другому.

– Друга Штадена, – невозмутимо ответила она, – который к вам сюда приходит с пирожными и конфетами.

Она так мечтательно это сказала, что можно было подумать, предмет ее любви – как раз то, что у нас обычно стоит на столе.

– Подожди, – удивилась Грета, – ты когда пришла сюда, говорила про Олафа, так?

– Кому интересен этот неудачник, когда рядом есть настоящие мужчины. – Фогель положила браслет на стол, но продолжала водить по нему пальцем, не в силах оторваться от этого увлекательнейшего занятия. – Как его зовут?

– Дитер Ведель, – четко сказала подруга, подхватила одуревшую Лизу и выставила за дверь.

– Дитер… какое красивое имя, – донеслось оттуда восторженное.

– Зачем ты сказала? – возмутилась я. – Она ненормальная. Еще потащится в Военную академию искать Веделя. Неужели тебе его не жалко?

– Ты не поняла? – удивленно сказала Грета.

– Что я должна была понять?

– Ты не зря не хотела брать браслет в руки. Он был с начинкой.

Я пригляделась. На нем еще можно было разглядеть легкую дымку сработавшего заклинания. Заклинания ментальной магии. Заклинания, которое в одно мгновение заставило Лизу поменять предмет своей страсти. Мне даже в голову не пришло проверять подарок, настолько я доверяла Веделю. Но сейчас я испытывала к нему лишь чувство гадливости. С помощью карандаша я переместила браслет на лист бумаги и тщательно его завернула. Пусть заложенное заклинание уже сработало и не могло заставить полюбить, но прикасаться к веделевскому дару было противно. Я положила сверток в карман и молча направилась к выходу.

– Ты в Военную академию? – уточнила Грета. – Я с тобой. Хочу в глаза ему посмотреть. Я тоже могла это взять.

Поддержка мне и не требовалась, но в таком желании подруге отказать я не могла. Всю дорогу она громко возмущалась гадкой натурой Веделя, распаляя и себя, и меня все больше и больше, хотя я и без этого была зла до невозможности. Хотелось швырнуть ему этот подарок в лицо и высказать, что я думаю о таких людях. Мы с Гретой ему доверяли и не ждали никакой подлости! В общежитие, где жили будущие военные маги, нас не впустили, предложили дождаться Веделя у входа. За ним отправился дежурный. Дитер вышел очень быстро, лицо его сияло, что разъярило меня еще больше.

– Дитер, – сказала я, стараясь говорить спокойно, а не накинуться на него с обвинениями, – я решила вернуть вам браслет, не дожидаясь, пока пройдут две недели. То, что вы сделали, это возмутительно! Я не ожидала от вас настолько подлого поступка. Я не хочу вас больше видеть. Никогда.