Бронислава Вонсович - Эрна Штерн и два ее брака

Ведель приехал, когда до окончания нашей отработки оставалось всего два дня. Поначалу я ему даже обрадовалась, но у него было лицо человека, собирающегося сообщить очень неприятные вести и не знающего, с чего начать.

– Эрна, вы только не нервничайте, – начал он неуверенно и замолчал.

– Что случилось? – испуганно спросила я.

– Штаден погиб на практике, – сказал Дитер.

Дальше я все слышала, как сквозь толстый слой ваты. Что орки напали на форт, где на практике был мой муж, и всех вырезали. Что Дитера в тот злополучный день отправили в город, и только поэтому он не разделил участь своих сослуживцев. Что погибших даже определить невозможно было, настолько они изуродованы, поэтому их похоронили прямо там, в одной общей могиле. Что Ведель уже сообщил отцу Кэрста о случившейся трагедии, и тот просил привезти меня к нему на траурную церемонию прощания с сыном. Слова проходили мимо меня, а в голове билась только одна, совершенно глупая мысль – вот и кончился мой нелепый брак.

Всю дорогу Ведель был очень заботлив и предупредителен, но меня он до крайности раздражал. Хотелось его не видеть и не слышать. Даже подумалось совсем ужасное. Если уж суждено было выжить кому-то одному, то почему это был не Кэри? Почему это был Дитер?

Отец Штадена выглядел плохо. Полученное известие состарило его лет на десять сразу. Глаза запали, щеки ввалились, даже усы, казалось, уныло обвисли. Эльза поддерживала его под локоть, но ей и самой требовалось утешение. Мужа ее почему-то не было рядом. Но все это было совсем не важно.

Какие-то совершенно незнакомые люди подходили со словами соболезнования. Я с трудом подбирала слова для вежливого ответа, хотя мне хотелось кричать от ужаса, в котором я находилась. Почему-то совсем не было слез, и я не могла найти успокоения даже в этом. Сухие глаза жгло, словно в них насыпали песок.

Наконец силы мои иссякли. Я не могла больше выполнять роль вежливой аристократки. Мне нужна была хоть краткая, но передышка. Я поднялась в библиотеку и подошла к окну. Из него прекрасно был виден сад, тот самый, где Кэри впервые поцеловал меня. Свежая молодая листва сияла, все было так солнечно и безмятежно, а меня вдруг начало трясти как в лихорадке. Подошла Эльза, что-то спросила, но я даже не поняла, что ей нужно. Я смотрела в окно и не могла осознать, как же так, ведь вокруг ничего не изменилось, почему же Кэри теперь нет? Мне хотелось никого и ничего не видеть и не слышать, но отрешиться от происходящего мне не давал Ведель, постоянно суетящийся рядом и даже сейчас пытающийся всунуть мне в руки стакан с каким-то остро пахнущим успокоительным отваром. Он мне показался таким отвратительным. И отвар, и сам Ведель.

– Дитер, – не выдержала я, – уйдите. Пожалуйста, уйдите.

С уходом Веделя мне стало легче. С ним даже дышать было нечем.

– Ты любила моего брата, – неожиданно сказала Эльза.

– Стоит ли теперь об этом говорить?

– Да, это теперь не имеет смысла.

Она резко встала и вышла. Я прошла вдоль стеллажей, наугад достала одну из книг и раскрыла. Это оказался сборник стихотворений. На странице, на которую я сейчас смотрела, было написано:

Да, Кэри, я тебя буду помнить. Всегда. Только вот не знаю, смогу ли я теперь целовать кого-нибудь другого…

Через несколько дней, когда я начала немного воспринимать, что мне говорят, Ведель обратился ко мне с просьбой о беседе наедине, очень для него важной. Мы пошли в библиотеку.

– Эрна, я не могу больше задерживаться, я должен надолго уехать, – начал Дитер. – Но уехать просто так я не могу. Я хочу быть уверенным, что вы меня дождетесь и мы поженимся по моему приезду.

Было так дико это от него слышать. Ведь Кэри только недавно не стало, а его друг уже ко мне сватается.

– Дитер, – с нескрываемым возмущением ответила я, – сейчас совершенно неподходящее время для таких разговоров.

– Почему? Вы не любили своего мужа, значит, новый брак не должен вас пугать. Сейчас вы тяжело переживаете смерть Кэрста, – сказал он, беря меня за руку, – но, поверьте, я смогу вас быстро утешить. Я хотел бы приходить к вам уже как жених.

– Ведель, я против, чтобы мою жену навещали выходцы с того света. А ты туда отправишься в ближайшее время, – раздался злой голос от двери. – И если не от моей руки, то по решению военного трибунала.

Штаден? Он жив! Ни о чем более не думая, я кинулась к нему, но Дитер вдруг резко рванул меня к себе. Горло царапнуло что-то холодное и острое. Скосив глаза, я с удивлением обнаружила там кинжал.

– Еще шаг, Штаден, и она умрет! – пафосно воскликнул Ведель.

Он серьезно считает, что Кэрст его послушает? Мой «муж» просто счастлив будет, если проблема с браком разрешится без его прямого участия!

– С чего ты взял, Ведель, что меня это остановит? – подтвердил мои худшие опасения Штаден.

– Думаешь, никто не догадывается, что ты по ней с ума сходишь?

– Неправда, он терпеть меня не может! – не выдержала я. – Дитер, он будет только рад, если вы меня прирежете.

– Да, Кэрст, некоторые вещи до женщин доходят с большим трудом, – насмешливо протянул Ведель. – У меня даже сомнений не возникло в твоем к ней отношении, когда я вас впервые увидел вместе.

– Чего ты хочешь, Ведель? – спокойно поинтересовался «муж», никак не комментируя идиотские предположения своего противника.

– Уже ничего. Активация орочьих порталов требует времени, – ответил Дитер, – ты мне его дал.

Тут же перед нами засияла радужная пленка перехода, куда он втолкнул меня и прошел сам. Краем глаза я увидела, как к нам рванулся Штаден, но он не успевал. Портал схлопнулся за нашими спинами. Мы с Веделем оказались посреди каких-то развалин. Все вокруг было перекореженным и спекшимся. Казалось, мы находимся в каком-то глубоком котле, куда побросали различные здания, начали плавить и при этом постоянно помешивали варево в разные стороны. Даже деревья, одиночные и чахлые, выглядели перекрученными и изломанными. Редкие пучки травы были яркими, зелеными, но какими-то ненастоящими. Смотрелось это непривычно и даже жутковато. Но намного больше пугал меня мой спутник.

– Дитер, отпустите меня, – жалобно сказала я. – Объясните, что произошло. Где мы?

Ведель убрал кинжал от моей шеи, но отпускать не торопился, наоборот, прижал к себе и прошептал в ухо:

– Это Лантен, дорогая. Очень рад, что мы попали сюда вдвоем.

Но я не была этому рада, только теперь мне казалось, что мое мнение не очень-то волнует Веделя. Я не могла его видеть, но поступки говорили лучше всякого выражения лица. Он крепко меня держал, жесткие пальцы впивались в тело даже через корсет. Но ему уже было недостаточно прижимать меня к себе, я почувствовала его губы на своей шее и передернулась от омерзения. Нужно срочно отвлечь его. Но как? Звонкая пустота в голове не хотела разродиться хоть какой-то идеей. Разве что…