Дарья Снежная - Основные правила разведчика

Затем, что образ доброго и отзывчивого мальчика у меня никак не вязался с типом, способным убить ребенка чужими руками, заставить человека совершить самоубийство и натравить друга на друга. Я не совсем понимала, что именно толкает меня задавать еще вопросы, когда можно было уже развернуться и уйти, но странное чувство, какое-то неосознанное наитие не отпускало.

– Вы сказали – его родственники, родители и сестра, переехали в Эскалиол, так? А вы видели, как они уезжали?

Хозяйка дома посмотрела на меня, как на дурочку.

– Не только видела, но и вещи с мужем помогала на телегу грузить. Герриту предложили очень хорошее жалованье в Академии, так что они могли перебраться к нему, в столице-то все лучше и Сайле мужа хорошего проще подыскать, кого-нибудь из господ магов. А дом они на всякий случай решили не продавать, мало ли потом, когда дети совсем устроятся да семьями обзаведутся, родители и вернутся сюда, внуков нянчить. Для малышей-то у нас всяко спокойнее.

– И вы с тех пор ничего о них не слышали?

– Чай, не родня. – Она пожала плечами. – Чего им передо мной отчитываться?

И то верно.

Засим разговор себя исчерпал. Мы поблагодарили хозяйку и вышли из дома.

– Киа, а что это за вопросы были о «милом мальчике Геррите»? – спросила Хелл, когда мы уже выехали за ворота Иллета.

Я неопределенно пожала плечами.

– Вас ничего не смутило в ее рассказе?

– Хочешь сказать – что-то помимо того, что ему в Академии предложили очень хорошее жалованье? – хмыкнул Лесс.

– Это и еще другое. Саольский, насколько я знаю, живет в Академии, как все те, кто не имеет семей в городе. Но у него-то, получается, есть семья в Эскалиоле.

– Не думаю, что на те деньги, что нам платят, можно снимать большой дом, – отозвалась Хелл. – Возможно, там, где живет семейство, просто нет места. Или они так экономят.

– А еще новый адрес его семьи не указан в бумагах, – продолжала я выстраивать цепочку странностей.

Тут уж некромантка не сдержалась и скептически фыркнула.

– Да кто их обновляет и проверяет эти бумажки? Таника вон вообще все годы прожила в сожженном доме – и ничего. А сведения об учениках будут еще поважнее, чем преподавательские, чтобы в случае чего с родителями связываться.

Тут я не могла не согласиться, а потому, наконец, замолкла, продолжая, тем не менее, прокручивать ситуацию в голове.

– Считаешь, что с родителями Геррита что-то случилось? – негромко поинтересовался мне на ухо Ли, так что ни Лесс, ни Хелл не услышали.

– Не знаю, – я вздохнула, заставляя себя немного расслабиться. – Возможно, просто сказывается возросшая подозрительность.

Всякое в жизни бывает. И «хорошие мальчики» превращаются в отъявленных злодеев. И отъявленные злодеи встречаются такие, что с ними не грех и выпить стакан виски за душевной беседой…

До Эскалиола оставалось около вески пути, мы проезжали по лесной просеке, когда Лесс вдруг натянул поводья, останавливая регарда. Я выпрямилась в седле одновременно с ним, почувствовав что-то неладное. Мгновением позже Ли соскользнул на землю и коснулся ее уже мягкими кошачьими лапами, заставив лошадей заволноваться от неожиданности. Кончики пальцев потеплели, и радужный щит развернулся над нашими головами в тот самый удар сердца, когда с придорожных деревьев на нас сорвались десятки уродливых, костлявых и крылатых существ вперемешку с болтами.

– Karim-ed-herra! – в один голос припечатали Хелл и Ли.

Верлен и некромантка торопливо спешились – колдовать верхом не самое удобное занятие. А я осталась в седле, боясь отвлечься. Нагрузка на щит возрастала с каждым мгновением, и удерживать его становилось все сложнее. Твари – порождение темной магии – цеплялись за прозрачную пленку когтями и пытались разодрать, будто она была материальной. Самое жуткое – у них это, кажется, получалось.

Но и друзья времени даром не теряли. Разрушительный ураганный порыв промчался над нашими головами, расшвыривая тварей, сгибая деревья, так что с них посыпались не успевшие хорошенько закрепиться стрелки, а небо над нашими головами начало темнеть, сгущаясь темно-фиолетовыми тучами. Лесс был спокоен и сосредоточен, а от неспешных плавных движений веяло жуткой уверенностью.

Кас тонко, коротко взвизгнул, нервно переступая копытами и вынуждая меня одной рукой вцепиться в его гриву. Я обернулась и увидела, что нас окружают, – из кустов на дорогу позади нас выбралось не меньше десятка весьма решительно настроенных мужчин. Но приблизиться они не успели. Некромантка с затянутыми чернотой глазами обрушила кулак в дорожную пыль, отправляя в их сторону ударную волну. В тех, кто устоял, полетели пульсары, и, едва ли не опережая их, в бой темной молнией рванула пантера.

Другие, настоящие молнии сейчас бушевали над щитом, испепеляя все новых и новых тварей. В воздухе искрило так, что у меня создавалось ощущение, что волосы встают дыбом. Рука, удерживающая и подпитывающая силой каркас щита, начала подрагивать от напряжения. Я окинула беглым взглядом бой, поняла, что без защиты сейчас еще никак, и потянулась клыками к запястью…

В этот момент что-то громыхнуло, и ранимая единорожья душа Каса не выдержала. Он решил, что кто-кто, а он в столь юные годы помирать в бою еще не намерен. Он взвился на дыбы с истерическим ржанием, так что я лишь непонятно каким чудом удержалась в седле, и сорвался с места в галоп.

– Держи ее!

Лишившийся подпитки щит лопнул, словно пузырь на водной глади, немногочисленные уцелевшие твари устремились на меня, но куда им тягаться в скорости с обезумевшим единорогом. Ветер хлестал в лицо. Вцепившись в гриву и костеря придурочного на чем свет стоит, я с трудом нащупала поводья и стремена и наконец выпрямилась в седле.

– Да стой же ты, скотина рогатая!!!

Не знаю, чему именно внял Кас – воплю или врезающимся в губы удилам, но он остановился и даже нехотя развернулся, понукаемый хозяйкой, и тут же попятился, сообразив, что развернулся зря.

Нас стремительно нагоняли пятеро всадников.

Чтоб вас всех хриссы задрали!

Второй раз испытывать судьбу я не стала, торопливо спешилась и шлепком отправила паникера погулять, пока «мамочка» разберется с «нехорошими мальчиками». Кас медлить тоже не стал и мгновенно умчался от греха подальше.

Вернется. Если будет к кому.

Пить собственную кровь – то еще удовольствие. Врагу не пожелаешь. Но магия отзывается, даже сильнее и ярче, чем на чужую.

Сосредоточься. Не торопись. Это пусть другие торопятся к смерти в объятия. Четкие скупые движения. Привычные. Давно отработанные. Рубиновые капли, падающие в пыль. Та вспыхнула алым от прикосновения и мелко затряслась, когда по ней, словно искра по зажженному фитилю, побежали тонкие алые линии. Стремительно завершив рисунок на земле, они продолжили его в воздухе.