Марина Суржевская - Отражение не меня. Сердце Оххарона

— Неужели это была ты? — прошептала я безмолвной фигуре. — Ты навещала ее? Ты скучала? Скучала по нам с Сиерой?

Темная принцесса молчала, а я сжала зубы. Отвернулась. В нескольких шагах от меня лежал Шариссар. Но к нему я не пойду. Иначе сойду с ума раньше, чем найду способ вернуться!

— Что же она говорила? — пробубнила я, сжимая виски.

Что–то о том, что надо собрать любовь. Много разной любви. Всю, что есть. И тогда я смогу победить тьму.

Тьму- королеву? Кого, как не ее назвать этим именем?

Я побежала обратно, туда, где стоял Крайген. Он подскочил, когда увидел меня.

— Лея! Хорошо, что ты вернулась! Я думал, что снова остался один!

— Ты меня не видел? — изумилась я. На огромном поле все прекрасно просматривалось, но парень покачал головой.

— Я вижу лишь кабинет. Когда ты ушла за его пределы, я перестал тебя видеть.

— Кошмар! Как ты сюда попал?

— Меня отправил сюда Алларис.

— Магистр? — не поверила я. — Он не мог поступить так жестоко!

— Я ему показывал непристойные картинки с твоим участием.

Я опешила.

— Я знала, что магистр слишком добр! — возмутилась я. — Надо было ограничить твои перемещения чуланом!

Крайген весело улыбнулся, а я махнула рукой.

— Мне сейчас не до твоих грешков. Я должна вернуться, — посмотрела на поле с навеки застывшими фигурами. Кто из них еще жив там, в реальности? — Вернуться и все исправить.

— И ты знаешь как?

— Возможно. Возможно, я это знаю, — прошептала я.

— Тогда — береги тебя Искра, — серьезно пожелал Крайген. — Иди, маленькое Отражение.

Я кивнула и вновь побрела по полю. Парень смотрел на место в стороне от меня, значит, я снова пропала за стенами его невидимого кабинета.

Собрать любовь. Как это сделать?

Разве что — отразить? Ведь я все еще Отражение! А Искра — это квинтэссенция любви, так говорил Алларис, когда я лежала на камне Оракула.

Я коснулась ладонью застывшей Сейны и открыла душу для любви той, кого никогда не знала.

— Любовь матери к своим детям, — прошептала я.

Дошла до Полины.

— Любовь сестры.

С нежностью провела ладонью по волосам Тиссы.

— Любовь к жизни.

Посмотрела на ящеров и приняла любовь к своей земле и чести. У целительниц я взяла любовь к ближним, у Ника — к растениям и знаниям. Я дотронулась до Шипа и отразила любовь к Академии и его отряду. У оххаронцев — любовь к их миру. У стражей Пятиземелья — к их.

В душе каждого, кто был на этом поле, была любовь. Разная, и порой ее было так мало, что тлел лишь крошечный огонек, но она была. К своим семьям, что с надеждой ждут возвращения воинов, к детям и родителям, к дереву за окном или бродячему псу, что прибился в походе. У капитана Дрозда — к кораблю и морю, у драконов — к небу.

У всех было, что или кого любить.

Я подошла к Шариссару, и его любовь — бесконечная, страстная и невысказанная заставила меня плакать.

Но я все–таки пошла дальше.

Райден — любовь безответная и глубокая, словно океан.

И даже Ортан и Ельга, что прятались в камнях — это тоже любовь. Настоящая и непонятная любовь к самим себе.

Ее было так много — любви, бесконечность золотого света, что тянется со всех сторон, насыщая теплом все живое и даже застывшее.

Лишь в душе королевы тьмы не было ни капли любви, лишь темнота…

Я не знаю, в какой момент мои ладони начали светиться, а после я засияла и вспыхнула чистым светом, становясь новой Искрой!

Только я не была Искрой поневоле, моя душа была свободна от горечи и насилия, я сделала это по доброй воле. Загорелась, потому что тоже любила этот мир, любила сильнее всех на этом поле. Любила своих друзей, свою маленькую сестренку и любила мужчину… Одного — любовью свершившейся, хоть и отрицаемой мною, другого — лишь зарождающимся доверием, отголоском, тенью того, что могло бы произойти, если бы все случилось по–другому. По–разному, и не понимая до конца своих чувств, но они оба были в моем сердце.

Я стала Искрой — сильнейшей из тех, что загорались во все времена, потому что готова была отдать не только жизнь — душу, за тех, кого любила.

И Свет вспыхнул вокруг, засветился, являя мне все частички бесконечного времени и миров. В моих руках были нити всех реальностей, я видела все пространства и моменты, какие лишь желала увидеть.

Я стала той, что стоит вровень с Богами, я могла изменить все! Когда–то Ник сказал, что провидцы видят, но не могут изменить ход событий, на это способна лишь Искра. Я стала ею и сейчас желала отменить эти бессмысленные смерти. Нить времени лежала в моих руках, но я медлила, не зная, в какой момент нужно вернуться.

Ведь я могу отмотать ленту событий в самое начало. Туда, где Райден еще не возник на площади в Низинках. Где я иду по улице, мечтая о теплой булке и стакане молока, а Незабудка ждет меня на пыльном чердаке.

И ни Райден, ни Шариссар никогда не узнают меня…

Я покачала головой. Нет, я не вправе лишать их чувств. Любить и помнить меня — это их право.

Мне же нужно разъединить наши миры, просто разделить их навсегда, исключив дальнейшую войну и саму возможность соприкосновения.

Шариссар говорил, что миры притянулись, потому что наши источники силы были диаметрально противоположными. Ненависть Сердца Оххарона веками притягивалась к Искре, стремясь исцелиться. И если в двух мирах источником будет Искра, то они оттолкнутся друг от друга и больше никогда не притянутся.

Но как создать две Искры из одной?

Я ведь не могу разорваться!

Что же мне делать?

Решение было, но как его осуществить?

В отчаянии посмотрела туда, где стояла моя мать, словно прося у нее совета. Фигура Сейны застыла в этом безвременье, но ее лицо было повернуто в мою сторону, словно она и сейчас хотела мне что–то сказать.

— Помоги… — шепнула я.

И она помогла! Безмолвно, конечно, но подсказала! Я вдруг поняла, кем она приходилась темнейшей королеве. Выбеленные тьмой волосы изменили облик повелительницы, но лицо осталось прежним — зеркальной копией той, что меня родила.

Они были не просто сестрами — близнецами! Отражением друг друга. Когда–то — одним целым.

Отражение меня. Вот что мне было нужно! Отражение меня, моей души и света. Отражение Искры.

Я не желала разорвать душу. Я хотела создать ее отражение. И тогда два мира смогут существовать в своих реальностях, больше не соприкасаясь. Две Искры отделят Оххарон и Пятиземелье друг от друга и положат конец этой ужасающей войне!

И в каждом из миров останется своя Лея.

И, наверное, у каждой дальше будет своя история.

Сейчас, держа в руках нити времен и пространств, я видела совершенно ясно, что в реальности Пятиземелья мне был предназначен мужчина с красными волосами и зелеными глазами, Алларис Райден. Он был словно весеннее солнечное утро, нежное и ласковое, словно пробуждение и рассвет, словно шоколад. Мудрый, ироничный, терпеливый соблазнитель–инкуб, с которым у меня ничего не случилось, но могла бы произойти целая жизнь. Прекрасная. Наполненная теплом и любовью.