Франциска Вудворт - Аромат невинности. Дар

— Знаешь, сейчас я бы не отказался чуть-чуть его подкорректировать. Например, напомнить об обещании…, - дотронулся он до ключиц и стал пальцем обводить край халата, спускаясь вниз.

— Астарт! — отвела его руку, не давая себя отвлечь. — Дай слово, что кроме языка, ничего постороннего мне внушаться не будет.

— Не знаю, мне оскорбиться, или счесть это за комплимент? Ты подозреваешь меня в желании изменить твою личность, но при этом доверяешь моему слову.

— Я верю, что ты не станешь лгать. Умалчивать — да, но не лгать. Такой ответ ему понравился.

— Подозрительная ты моя, — усмехнулся он и взял меня за подбородок, приподнимая лицо. — Меня в твоей личности всё устраивает, и менять я тебя не хочу. Даю слово, что там только язык. Мы теперь можем перейти к той части, где ты исполняешь своё обещание?

Голос его изменился, и последний вопрос он произнёс с предвкушением, мягко подталкивая к кровати. Потом посмотрел мне за спину и остановился:

— Нет, хочу видеть тебя на своей постели! — заявил он и, подхватив на руки, понёс в свою спальню. Я уткнулась в его плечо, пряча выражение лица. Кого-то ожидает "сюрприз". Честно говоря, я была уже не рада, что затеяла всё это. Лучше бы вообще не заикалась насчёт этого дурацкого белья, но на попятную идти было поздно.

Несмотря на нетерпение, сквозящее в каждом его движении, он бережно положил меня на постель и с нежностью погладил по щеке. А потом не в силах больше сдерживаться, медленно потянул за пояс халата, развязывая его.

Невзирая на то, что он не человек и годится мне в пра-пра-пра-…дедушки, даже уточнять страшно, сколько на самом деле ему лет, но именно в этот момент выражение лица у него было, как у мальчишки, получившего долгожданный подарок. Глаза блестели от нетерпения и ожидания.

Пояс больше не удерживал шёлк, полы халата надёжно скрывали моё тело, и дейгасс положив мне руки на талию, медленно-медленно начал разводить их в стороны, обнажая меня. Распахнув халат, он замер.

Я закусила губу. Так и хотелось в этот момент сказать: "Упс!"

Внимательно изучив всё, что ему предлагали, его взгляд медленно пропутешествовал по моему телу вверх и остановился на моём лице.

— Милая, оно не красное! — уличил он меня.

— А мы не уточняли цвет. — От волнения мой голос сел и прозвучало совсем не торжественно, как я планировала вначале, затевая всё это.

Он не был бы тем, кто он есть, если бы не понял мгновенно.

— Ми-и-ла-а-я, — нараспев произнёс он, — ТЫ МЕНЯ ПРОВЕЛА?!!!

Сообразить то он сообразил, но судя по ошарашенному выражению лица, поверить в это не мог.

— ДА! — наконец-то с гордостью заявила я, приподнявшись на локтях.

Сначала он был в глубоком шоке. С неверием и некой обидой смотрел на меня. Вот точно, как маленький мальчик, которому в подарок подсунули совсем не то, что он ожидал, но совсем скоро на его лице проступило такое выражение, что я поняла — отдача будет неслабой.

— Милая, а ты не боишься? — хищно поинтересовался он.

— Астарт, вспомни свои слова о том, что в моём характере тебя всё устраивает, и менять ты ничего не хочешь! — быстро произнесла я, на всякий пожарный случай отползая от него.

— Я поспешил с выводами! — заявил этот хам, крадучись ко мне. — Ты мне тогда ещё не все грани своего характера продемонстрировала.

— А вот не надо наезжать на мой характер! — возмутилась я. — На свой посмотри! Кто мне досье с абройкадаброй подсунул?

— Милая?! — офигел от моей наглости высокородный, и бросился на меня, но я резко скатилась с кровати, и он ухватил лишь мой халат, с которым пришлось расстаться.

Приземлилась я на четвереньки и тут же вскинула голову, отбросив упавшие на глаза волосы, чтобы посмотреть, что он дальше собирается делать. Самое смешное, что он замер в такой же позе, только на кровати и смотрел на меня сверху вниз. На лице появилась этакая мужская улыбочка.

— Милая, не шевелись! Мне нравится твоя поза.

Кто бы сомневался. Стою тут, не приведи господи как, в одном белье.

— Помечтай! — рыкнула я, перенося вес на пальцы ног и стартуя с места.

Не знаю, как у него это получилось, но он тоже с места прыгнул вслед за мной и успел поймать меня за ногу. Я растянулась на полу и со всей дури стукнулась об него лбом так, что из глаз искры посыпались. В довершение ко всему, он впечатал в меня в пол, придавив всем своим весом.

— Попалась? — зловеще прошептал он.

— Придурок! — всхлипнула я, как только смогла вдохнуть. Давящий сверху вес тут же исчез, и меня перевернули.

— Что случилось? — встревожено спросил он.

— Один идиот забыл о своей силе и не оставил на мне живого места, — простонала я, щупая свой лоб, на котором стремительно росла шишка.

Он взял меня на руки и сел прямо на пол, положив к себе на колени.

— Не надо было убегать от меня.

— Предупреждать надо, что это опасно для здоровья, — от обиды всхлипнула я. Лоб болел, колени саднили, и чувствовала я себя так, как будто по мне катком проехались.

— Дай посмотреть, — попытался он убрать мою руку от головы.

— Отвали!

Но увидев на его лице искреннее беспокойство и тревогу, расплакалась. Слёзы сами собой потекли из глаз, но я не сделала и попытки хоть как-то их сдержать. В душе кипела какая-то детская обида на него. Это как если ты бросила снежок, а тебя в ответ с головой засунули в сугроб.

Что тут началось! Моё попранное самолюбие было полностью удовлетворено. Высокородный изменился в лице, и я впервые увидела его растерянным. А ещё он запаниковал, не зная, что со мной.

— Где болит? — требовательно спросил он и убрал мою руку, закрывающую лоб. Его глаза расширились, когда он увидел шишку. — Тебе плохо?

Сграбастав меня и прижимая к груди, он тут же вскочил на ноги, заметался по комнате, а потом выскочил из неё, приговаривая: — "Сейчас-сейчас, маленькая…"

— Я голая! — завопила я, стоило ему вынести меня из комнаты.

Он рванул обратно, спешно завернул меня в покрывало с кровати и опять куда-то понёсся. Я очутилась в коконе и даже не видела, куда он меня тащит. Острая боль прошла, и всхлипывала я уже скорее из принципа, чтобы некоторые прониклись.

Мне кажется, мы спускались на лифте, опять бежали, потом были чужие голоса и властный приказ высокородного: "Вышли все!"

Когда он начал выпутывать меня из покрывала, я уже не плакала, а лишь с любопытством огляделась, не забывая сохранять обиженное выражение лица.

Мы точно были в медицинском блоке. Белые стены, яркий свет, какая-то аппаратура по периметру стен. В центре стоял обтекаемой формы саркофаг. Мы как раз подошли к нему. Когда же до меня дошло, что он собирается засунуть меня туда, всё моё недавно обретённое самообладание рассыпалось в прах.

— Нет! — в панике, я вцепилась в него мёртвой хваткой.