Лора Вайс - Музей Дракулы (СИ)

— Меня убьют? — закусив губу, спросила остолбеневшая полька.

— Попробуем что-нибудь придумать. В конце концов, возьму вину на себя.

Пересыпав Лалу в баночку, поставили склянку на комод. Весь день прошел в мучениях, двое даже думать не могли ни о чем другом, кроме как о том, что будут говорить Петро. А тот наверняка почувствует гибель своего детища, все-таки связь между хозяином и его созданием очень сильна.

К вечеру Макс решился пойти к отцу и рассказать обо всем случившемся. Как только Влад узнал, то очередной раз всыпал сыну по первое число, а после загнал того на одну из башен замка. Влад стоял на крыше, продолжая кричать на Макса:

— Сам будешь объясняться с Петро! Пусть он хоть шею тебе свернет!

А уже через пару часов раздался звонок мобильного, виконт ответил:

— Макс? Это твой дядя. С Лалой все в порядке? — Петро всегда звонил племяннику, ибо Влад не воспринимал телефонов и прочих благ цивилизации, продолжая писать письма, читать книги и любоваться природой.

— Здравствуй. Ну как сказать.

— Говори как есть, — строго заявил древний.

— Понимаешь, тут вышла такая оказия. В общем, она немного мертва, — чуть слышно произнес Макс.

Затем последовало продолжительное молчание, после которого в трубке раздалось:

— Правда? Хм… Печально, печально. Бедная, несчастная Лала. Пусть земля ей будет пухом. Максимилиан был поражен реакцией своего дядьки, он просто стоял и, молча, слушал.

— Ну, ладно. Передавай отцу привет! Бывай, Макс, — и раздались губки.

Юный Дракула спустился вниз, сел на диван и погрузился в мысли. Через десять минут к нему подошла Агнешка, она робко села подле:

— Что теперь будет? — спросила она.

— Похороны, — задумчиво ответил вампир.

— А ты что, спишь голый, да еще и в образе мыши? — неожиданно вспомнила Агнешка.

— Угу, — протянул Макс.

После этого они вдвоем сидели еще несколько часов, смотря куда-то вдаль. Вампир не мог понять, что же произошло. Зато граф был весел как никогда, он раскрыл свой шкаф, поставил напротив кресло и, разглядев внутри Гектора, заговорил:

— Вот, Гектор. Ничего не могут без меня сделать. Все время приходится направлять. Эх, удачный сегодня выдался денек, одним паразитом меньше. Ты только не обижайся, тебя я очень даже уважаю, а вот на эту потасканную мышь давно уже глаз положил. В моем замке никогда не было и не будет второсортных упырей.

Как выяснилось, Влад в тот день, когда Лала пыталась убить Агнешку, переселил вампиршу в другую комнату, а еще пригрозил лично выставить на солнце, если она еще хоть одним пальцем дотронется до польки. Но все сложилось как нельзя удачно.

Ну а Петро наконец-то вздохнул с облегчением. Лала уже давно ходила у него в любовницах, но в последнее время совсем обнаглела, затребовав у того развестись с женой, да еще и угрожала разоблачением. Он пообещал ей уладить все семейные вопросы, предложив переждать это непростое время в родной Трансильвании, в замке дорогого брата. Петро надеялся на то, что Лала воспылает чувствами к племяннику, однако все вышло даже лучше. Тем более, за жизнью и смертью обращенных вампиров никто не следил.

Дария…

Легко ли терять любимых? Легко ли расставаться, понимая, что это навсегда? Утрата — слово, которое таит в себе печаль и вечную тоску, слово, которое вызывает чувство скорби. И сколько бы ни прошло лет или веков, терять всегда будет тяжело.

Наступил сентябрь месяц. Осень медленно пробиралась меж трав и деревьев, оставляя золотистый оттенок на листьях. Воздух наполнялся свежестью, особенно по утрам. Солнце светило ярче, но не обжигало. Трансильвания медленно засыпала, укрываясь желтыми и оранжевыми покрывалами.

Агнешка продолжала работать в замке Дракулы, но более не питала надежд на Макса, он стал для нее именно тем человеком, а точнее вампиром, которых лучше держать на расстоянии. Виконт же продолжал биться за ее расположение, однако каждый раз натыкался на призрачную стену. Безусловно, он винил в том только себя, но, как и все мужчины, не мог понять такого поистине детского упрямства, коим Агнешка была наделена с рождения.

Однажды Макс и вовсе подверг себя опасности, когда решился на подвиг. Он полетел в лес днем, чтобы собрать орехов для упрямицы. Возвращаясь в замок, перелетал с ветки на ветку, перебирался от одной стены до другой, при этом держа в лапке пакетик с заветными орехами. И что же он получил в ответ? Макс обнаружил этот пакетик у себя под дверью. В тот момент виконт позволил себе разозлиться так сильно, что даже отец не решился выйти из покоев, дабы понять причину сего гнева. Орехи дождем посыпались с лестницы, некоторые из них докатились до ног польки, которая остановилась у первой ступени. Но даже здесь она проявила характер. Гордо задрав нос, поднялась и прошла мимо него, тогда терпение вампира лопнуло, и он вихрем понесся в башню Стеву. Ему срочно нужно было выговориться. Тот с недоумением и улыбкой наблюдал за тем, как Макс ходит по стенам и потолкам, проклиная всех и вся:

— Я ей еще покажу! — бесновался он. — Она еще узнает!

— Да, что ты ей покажешь? — похихикивая, ответил призрак.

Но Макс будто и не слышал его:

— Ты у меня попляшешь! Попляшешь, попляшешь. Она узнает, каково быть жертвой вампира. Сегодня же!

— Не мели чепухи, — листая журнал, пробормотал Стев. — Ты же потом на коленях перед ней ползать будешь, но она уже точно не простит тебя.

— А что мне еще делать? — резко остановился Макс. — Как ее повернуть к себе передом, а к лесу задом? А?

— Да можно и не поворачивать, зад-то у нее хорош.

— Все ерничаешь! Два месяца ухаживаний и слюнтяйства, а все коту под хвост.

— Добро пожаловать в клуб отверженных.

Тогда Максимилиан сел на край кровати и уставился в окно. А там господствовала ночь, звезды сияли в черном небе, облака проплывали мимо месяца, ветер нес за собой ароматы прелой листвы. Все бы хорошо, если бы не ноющее чувство ущемленного достоинства, что сейчас сверлило бессмертную душу.

— Что ты так убиваешься по ней? Хватит уже, поплясал с бубном и ладно. Поезжай в город, встряхнись, отведай пару-тройку красавиц. Не ровен час, сам уже начнешь разговаривать с Гектором.

— А ты прав! — вскочил виконт. — Сколько можно? От чувств никакой пользы, одно расстройство, причем желудка, — сейчас он слегка скривился, так как уже несколько часов не ел. — Кстати, а ты не желаешь проехаться до «Фабрики»? Кристине ты, вроде как, тоже ничего не должен.

— И, правда! Поехали.

Два закадычных друга облачились в пижонские наряды и направились к машине. По дороге их встретила Кристина, она бросила недовольный взгляд на Стеву. Что-то все же ее тяготило, что-то заставляло сжиматься сердце, смотря на него.