Ольга Гусейнова - Когда нет выбора

Наконец-то мужчины вздохнули с облегчением, но даже словом не обмолвились. Вскоре один за другим, вслед за Тарием, они приглушили свои эмоции. А я обратилась в себя. Уровень за уровнем, как учил папа, отсекала все ненужное и близкое и пыталась ощутить общий эмоциональный эфир. Очень скоро у меня получилось отодвинуть «ближних ощущаемых» и настроиться на поиск. Я быстро разобралась, что здесь было «пусто», соответственно, корабля тоже нет.

– Здесь его нет! – наконец смогла я вернуться в реальность, обращаясь к пилоту.

– Вы уверены? – вместо пилота спросил Тарий.

– Я ни в чем не могу быть уверен, – пожала я плечами и тихо пояснила: – Но могу утверждать, что здесь не чувствую ничего. Здесь живых нет.

Последнее замечание заставило нахмуриться эсина Лоренка, он двинул шаттл дальше, затем осторожно спросил:

– Скажите, эс Есь, на какое расстояние мы можем переместиться?

– Давайте не больше мили. Корабль, который мы ищем, большой, но раз экранируются все сигналы… почти… значит лучше не рассчитывать на большой радиус моих возможностей.

Лоренк согласно кивнул, и мы начали планомерно обшаривать милю за милей. Когда я уже отчаялась что-либо найти, неожиданно почувствовала короткий приглушенный всплеск страха. Там, внизу!..

– Стойте! – В этот момент мы просто перелетали, меняя участок, но я уже практически не выходила из состояния поискового транса.

Подняла руку, призывая присутствующих затихнуть, и углубилась в свои ощущения, расширила восприятие и полностью опустила собственные щиты. Там, внизу, чуть в стороне от нас снова вспыхнул чей-то страх. Такой яркий и, мне показалось, женский. Странно, но, на мой взгляд, мужчины боятся по-другому. Потом неожиданно уловила обрывок чьей-то зависти, удовольствие кто-то испытал мимолетное, потом еще и еще – словно пазлы в картинку складывались один к одному новые чувства и эмоции. Хоть и едва ощутимые. Если бы не тот одиночный сильный страх, мы бы пролетели мимо и еще долго кружили безрезультатно.

Я вновь абстрагировалась от чужих эмоций и устало посмотрела на эсина Лоренка, который напряженно сверлил меня бриллиантовыми глазами.

– Под нами и немного правее, – показала жестом направление. – Они концентрируются в одном месте, думаю, в отсеке для анабиоза. Из бодрствующих только один. Одна. И она испытывает страх. Мне кажется… Потому что слишком сильное и продолжительное чувство для спящего…

Команда дружно выдохнула, наверняка приказ «стойте» заставил всех не дышать от волнения. Лоренк улыбнулся мне и быстро доложил на корабль наши координаты и то, что я почувствовала живых. Нам пожелали удачи в дальнейшем поиске и разрешили погружение. Эсин Сарная направил шаттл в эту невообразимую жидкость под названием «море», а я спиной вжалась в сиденье, опасаясь, что сейчас разобьемся. Не оправдав моих страхов, шаттл словно нож в масло вошел в жидкость, и вскоре мы оглохли и ослепли. Точнее, наш кораблик обволокло серым непроглядным веществом, и табло теперь отражало лишь состояние внутренних систем шаттла.

Мы не летели, а плыли, причем очень медленно, в любой момент ожидая удара о корпус другого корабля. Что и произошло через пару минут. Меня дернуло вперед, но удар был слабым: мы с Лоренком за пару мгновений до столкновения успели разглядеть темное пятно чужого корпуса.

– Достаточно, вы со своей задачей справились, эс. Освободите место, – ко мне обращался Тарий, нависая сверху.

Пришлось встать и буквально протискиваться мимо, но он, чуть отступив, пропустил меня. Судя по ощущениям, трогать меня за руку – предел его мечтаний, а главное – желаний.

Под любопытными и уже даже почти благожелательными взглядами штурмовиков я прошла в конец шаттла и снова уселась в кресло. Дальше илишту активно обследовали корпус корабля и рисовали его виртуальную схему. Мы ползали вдоль корпуса и наконец обнаружили рубку корабля. Все замолчали, а я по общему потрясению и сочувствию догадалась, что они увидели нечто трагически непоправимое. Быстро подошла к остальным и из-под локтя одного из здоровяков тоже взглянула на экран, транслирующий серую густую муть, наверняка подсвечивавшуюся шаттлом. По темным очертаниям догадалась, что это рубка, куда при падении пришелся основной удар. Корпус был смят и вдавлен внутрь. Крибл меня задери, неужели при таком падении и ударе там еще кто-то смог выжить? Даже в анабиозных капсулах? Словно в ответ пилот выдохнул с надеждой:

– Отсек с пассажирами укреплен дополнительно и выдержал удар…

– Ты прав, эсин, зато рубка и другие отсеки… – в унисон ему глухо произнес Тарий. – Я почти уверен, что экипаж погиб, поэтому они не смогли всплыть или подать штатный сигнал. В живых остались только пассажиры, находившиеся в анабиозе. Капсулы защитили их и от перегрузки, и от удара.

– Один бодрствующий там точно есть. Я уверен, – пропищала я из-под руки штурмовика, кажется, эса Фламера Церена.

Фламер приподнял руку, заглядывая под нее, а я, смутившись, отступила в сторону.

– Проверим! – прозвучал безапелляционный ответ Бианы.

Еще с полчаса мы передвигались по корпусу в поисках аварийного шлюза, чтобы попасть на борт и выяснить, как там обстоят дела. Наконец мы нашли нужный и пристыковались. Экипаж надел шлемы и перчатки, подключая внутренние резервы, я тоже. Затем активировали первый люк на вскрытие. Он отъехал наполовину и – застрял. Похоже, корпус «поехал».

За ним оказалась еще одна дверь, на которой зеленым цветом горел индикатор, сообщающий, что за ней должно быть все нормально, можно открывать. В пространство между дверями протиснулся Фламер и постучал по внутренней двери. На всякий случай проверял – вдруг, помимо заблокированных автоматических дверей, бортовой компьютер сбоит и за дверью нас ждет сюрприз в виде металлического моря. Но раздавшийся звук подсказал, что за дверью пустота. Снова набрав код, спасатели попытались открыть и эту дверь, но, в отличие от внешнего люка, та отползла в сторону сантиметров на тридцать, не более.

Фламер давил на нее, стучал, но тщетно – открываться дальше она отказалась. Попытался протиснуться в отверстие, но опять неудача – оно оказалось слишком узким. Впрочем, как и для любого илишту.

– Черную дыру мне в зад… – прокомментировал увиденное эсин Лоренк, стоявший передо мной. – И что теперь делать?

– Закрывай ее снова. Потребуется оборудование. Нашими лазерами мы здесь неделю их вскрывать будем, – зло приказал Тарий.

Фламер отступил и набрал код, чтобы закрыть дверь, но та, дернувшись пару раз, застыла как вкопанная. Снова та же процедура – Фламер стучал, долбил, но все бесполезно. Вылез из шлюза и теперь, стоя рядом с остальными, мрачно уставился на командира, ожидая его решения.