Ольга Гусейнова - Когда нет выбора

От него пришла волна удовлетворения, нежности и… любви. Я вскинула счастливые глаза на аннара, и какое-то время мы просто смотрели друг на друга, радуясь нашей связи.

– Хочу, чтобы ты знала. Я ошибался! – неожиданно заявил Тарий.

– В чем?

Мужчина широко улыбнулся, блеснув белыми клыками, отчего мое сердце тут же радостно подпрыгнуло, и ответил:

– Когда сказал, что ты сломала мне жизнь! Ты ее украсила, и я рад, что именно ты – моя анна, а не какая-то другая женщина, и уж тем более – илишту.

Я хохотнула, догадавшись, о чем он не сказал. Хитрюга!

– Намекаешь, что тебе досталась покладистая анна, которая не лезет командовать? Всегда готова согласиться с тобой и удовлетворить желания? Или…

– Я рад, что мне досталась ты! И не надо наговаривать на меня, Есения! – перебил Тарий, однако эмоциональный фон подсказал: ему весело и он согласен с моими выводами.

Под нами показалась земля, и Тарий немного снизился, чтобы я могла лучше рассмотреть пейзажи. Этот материк оказался одним горным массивом, и я с огромным интересом разглядывала разноцветные скалы. Казалось, бот едва не задевал вершины, зато позволял все отлично видеть. Зеленая буйная растительность, словно живая, карабкалась вверх по крутым и пологим склонам, но выше начинала желтеть или становилась бурой, сменяя расцветку ландшафта. Затем желтый и бурый резко заканчивались, и, как апофеоз этого красочного буйства, на вершинах лежали искрящиеся белые шапки. Несмотря на то, что мы находились внутри бота, по легкой турбулентности поняла, что за бортом сильный поток холодного воздуха. Я даже надела кофту: вроде и температура не изменилась, но от вида снежных шапок по телу побежали мурашки. Тарий весело хмыкнул, глядя, как я утепляюсь.

Через несколько минут показались первые поселения: в горных долинах прямо к скалам жались дома, а перед ними пестрели разноцветьем лужайки или зеленели небольшие сады. Большинство домов было не выше трех этажей – из-за повышенной сейсмоактивности на Илишту. Вскоре уже каждая гора на нашем пути была облеплена террасами с домами и садами. Мимо пролетали смешные стрекозообразные флаеры, поэтому теперь приходилось соблюдать скоростной режим и правила воздушного движения. Периодически – то тут, то там – расцветали виртуальные рекламные баннеры, проносился какой-нибудь лихач, заставляя меня вздрагивать и крепче цепляться за руку аннара. Наш бот выглядел слишком крупным в сравнении с местным транспортом, что, наверное, тут же выдавало в нас залетных с «той» стороны.

Тарий заложил резкий вираж, начиная снижаться, при этом поясняя:

– Бот не сможет сесть на террасах. Многие предпочитают менять боты на этой стороне на стакфлаеры. Мы тоже так поступим.

Я пожала плечами. Ему лучше знать.

Через минуту мы приземлились на огромной площадке, расположенной в почти идеально круглой долине между отвесными голыми скалами. Припарковав бот, вышли, и к нам тут же подскочил молоденький илишту с планшетом в руках, куда занес наши данные. Тарий провел карточкой над экраном, оплатив аренду стакфлаера, и под любопытным взглядом черного паренька мы пошли к этой необычной машине.

После мужского континента и повсеместного шума падающей воды в горах стояла, казалось, прямо-таки оглушающая тишина, несмотря на заметную суету окружающих. Только ветер шевелил волосы и полы одежды, да иногда казалось, кто-то о чем-то шепчет на ухо. Я вертела головой, пытаясь выяснить, кто этот шутник. Даже заподозрила вначале, что Тарий так развлекается, но он, крепко держа меня за руку, шел чуть впереди. Такой солидный, внушительный – самый красивый мужчина во Вселенной…

Шепот то усиливался, то становился едва слышным, а я зачарованно продолжала вслушиваться, пытаясь понять, кто и что хочет сказать. Мы почти дошли до стакфлаера с нашим номером, и в этот момент я услышала яростный неразборчивый шепот, а потом кто-то коснулся прохладной конечностью моей шеи и спины между лопатками. Почти толкнул, сопровождая злобным шипением. Испуганно вскрикнув, я прижалась к груди Тария, сразу заключившего меня в объятия, и ощутила его тревогу, которая странным образом улетучилась, стоило начать сбивчиво жаловаться:

– Меня толкнули в спину холодными руками. А перед этим все время что-то злобно шептали…

В конце моей речи аннар захохотал. Заливисто, не сдерживаясь. Сначала я хотела обидеться, но он так заразительно хохотал! А дальше и вовсе, подхватив на руки, закружил:

– Еся, моя Еся! Малышка моя пугливая! Хвала звездам и судьбе за такой подарок!

Глядя на него, я совсем расслабилась и тоже широко улыбалась. Любимый поставил меня на землю и, немного успокоившись, посмеиваясь, сказал, ласково поглаживая меня по лицу широкой ладонью:

– Это шепот ветра, родная! Ветер в горах так играет со всеми. Со временем перестаешь его слышать, привыкаешь, но таким новичкам, как ты, он пытается рассказать свои тайны или пожаловаться на нерадивых илишту. Знаешь, детки, которые прилетают с мужской половины, тоже так реагируют на его шутки. Похоже, моя шиу еще та-а-акая маленькая…

Снова приподнял меня и, наклонившись, поцеловал с таким трепетом и нежностью, что от счастья захотелось плакать. Вцепившись в ворот его куртки, я с жаром ответила. Не представляю, чем бы этот поцелуй завершился, но прерваться заставил громкой сигнал – над нами пролетел стакфлаер, пилот которого весело помахал рукой.

Я смутилась, представив, какое зрелище мы могли бы устроить окружающим, а Тарий последний раз чмокнул меня в горящую от стыда щеку и, полностью удовлетворенный происходящим, посадил в «стрекозу». Мы взмыли в небо и, влившись в поток спешащих по делам илишту, полетели дальше – к родительскому дому Тария.

Совсем скоро мы приземлились на площадке одной из горных террас, где уже были припаркованы целых четыре стакфлаера. Двухэтажный дом, представший перед нами, выглядел небольшим, но очень уютным и симпатичным, органично вписываясь в отвесную скалу. Мимоходом я отметила, что немного в стороне с помощью роботов строят второй дом – наверное, для сестры аннара.

Наш прилет не остался незамеченным – на пороге появилась стройная девушка, похожая на Иванку. В черном облегающем комбинезоне и с черными волосами, собранными на затылке в хвост, украшенный множеством золотых нитей и подвесок. Скользнула радостным взглядом по Тарию, пристально всмотрелась в меня, махнула нам рукой и, не дождавшись, пока мы подойдем, рванула в дом. Я встревожилась, опасаясь будущего приема, а Тарий, словно прочитав мои мысли, предупредил:

– Все будет хорошо, поверь мне!

Сжал мои пальцы теплой твердой ладонью, немного успокоив.

За дверью оказалась не привычная прихожая, а сразу большая просторная и светлая комната. Судя по всему, остальные помещения находились в скале. Нас встретила полноватая светлокожая женщина средних лет, на какую-то долю секунды мне показалось, что она беременна. Рядом с ней стоял черный мужчина солидного возраста (у него на лице уже появились морщинки, но они не портили его, а лишь добавляли мудрости ярким бриллиантовым глазам). Отец, сразу догадалась я, ведь Тарий – его молодая копия. Еще одна, юная, копия стоял чуть в сторонке, но с нескрываемым любопытством пялился на меня. Младший брат. Аннар рассказывал, что его брату Куштиму тридцать пять лет и сараш он пока не прошел, но срок его близок. Сестре Айле – шестьдесят восемь, она свободная. Матери – триста шесть, а отцу Брокану – триста тридцать.