Нина Бархат - Присвоенная

Я не могла поверить, что настолько нужна ему. Даже не высказанные вслух, подобные мысли звучали полным абсурдом!..

Погруженная в себя, я шла на кухню. Мне хотелось поговорить с девушкой, чью жизнь оказалось так несложно выпросить у Кристофа. Зная, какой ужас она только что пережила, я собиралась успокоить ее новостью, что теперь она под моей личной защитой.

Где ее искать, сомнений не было. Здесь, на кухне, расстроенные, напуганные, а порой и избитые служанки находили успокоение и поддержку в дружеских разговорах. Воспоминания о моих собственных слезах в этом месте были еще свежи…

— …вы не понимаете, если б не она, я бы уже давно была мертва!

Дрожащий голос остановил меня возле самого порога.

— Да прекрасно мы все понимаем! — раздосадованно ответила ей Мика, одна из тех, кого я когда-то называла подругой. — Ты себе даже представить не можешь, какое она имеет на него влияние!

Я поразилась, сколько ядовитой зависти было в ее словах.

— Как такое может быть? — всхлипнула спасенная мной девушка, но слышно было, что любопытство побеждает пережитой стресс. — Насколько я понимаю, она такой же человек, как и мы?

— Такая, да не совсем, — вмешался голос пожилой женщины, и я вспомнила кухарку, с которой почти никогда не разговаривала. — Ты не поверишь, Лана, но она была здесь служанкой, как и мы все.

— ?!

— Да, она появилась здесь около трех лет назад нервная, тихая, а когда говорила о хозяевах, ее всю трясло от ненависти.

— Да — да! — подхватила Мика. — Мы с ней сидели за этим же столом, — и она хлопнула по столешнице, — и частенько изливали душу друг другу. Но даже слепой увидел бы, что Кристоф постоянно находился рядом с Дианой: куда она — туда и он тенью…

Мои глаза изумленно распахнулись. Неужели все и вправду было именно так? Неужели он все время был рядом, а я не замечала? Мне казалось, он часто уезжал…

— Вот она, наверное, и решила воспользоваться случаем, чтобы избежать нашей рабской участи. А кто б не воспользовался? Повезло же! — Мика тяжко вздохнула.

Заставшие меня врасплох слова не давали сделать и вдоха. От ярости потемнело вокруг!

— Так ее зовут Дианой? — переспросила спасенная служанка.

— Да. И она первая, кто сумел убежать. Но, как видишь, вернулась, и теперь уже на правах хозяйки! — и Мика вздохнула снова.

— Да ладно тебе, кто знает, что у них было на самом деле? — вмешался другой голос («Вера», — вспомнила я). — Ведь каждому известно: отсюда убежать невозможно! Кто пробовал, сразу исчезал без следа… А тут вдруг раз — и всех обманула! Что-то не верится! Я думаю, что на самом деле она и не была служанкой. Это вообще было больше похоже на игру — ничего по — настоящему тяжелого ей не поручали, и хозяин всегда…

— Похоже, не похоже! — сварливо прервала ее старая кухарка. — Нам-то что с того? Ты, Лана, лучше радуйся, что жива осталась, и Кристофа в будущем десятой дорогой обходи, мой тебе совет, — целее будешь! Он спокойный только с виду… А насчет нашей новой хозяйки тоже не обольщайся! Вот увидишь, она не всегда тебя защищать будет, не захочет потерять его расположение.

— Вряд ли это возможно, — мрачно пробурчала Мика, вся в мечтах о жестоком, но красивом и могущественном хозяине.

Последовавшее молчание было прервано юной Ланой:

— Думаете, он любит ее?

Раньше я бы только улыбнулась, услышав подобный вопрос, но сейчас он настолько попал в резонанс с моими собственными мыслями, что я лишь пыталась понять, как к случившемуся относиться. Это выворачивало мой мир наизнанку…

Ответила ей кухарка:

— На то похоже, Лана. Но, как бы то ни было, теперь Диана — наша хозяйка, и еще неизвестно, что она может выкинуть! Так что надо и с ней быть поосторожней…

Я думала, что полностью вжилась в свою новую роль. Я была уверена, что уже ничто не может меня задеть: ни потупленные взгляды, ни страх, ни даже ненависть в глазах тех, с кем я работала бок о бок не так давно. Но я ошибалась! В отличие от Кристофа, которого не волновало мнение людишек, копошащихся под его ногами, я, как оказалось, не могла равнодушно воспринимать сказанное. Я же не давала им ни малейшего повода так говорить обо мне!

Злая до невозможности, я уверенно вошла в кухню и огляделась по сторонам, останавливая взгляд на каждом из присутствующих. И поразилась, как приятно было видеть их перекошенные от испуга лица!

Лана, никчемную жизнь которой я спасла, боялась больше всех. Она боялась меня, свою спасительницу, боялась просто по привычке, даже не зная, зачем я пришла. В ее глазах застыл панический ужас, столь знакомый мне самой…

И внезапно на секунду я вернулась в прошлое: это в моих глазах, а не служанки был панический ужас, а к моему лицу склонялся Кристоф и цедил, сжимая зубы: «Сколько времени я провел рядом с тобой, видел твой глупый страх, твои слезы… Как же ты…»

И в этот момент я его поняла.

— Не реви, глупая! — бросила со злостью зареванной служанке, и сама удивилась, как властно звучал мой голос. — С сегодняшнего дня будешь моей личной горничной и выполнять будешь только мои приказы! Ясно?

Она, замороженная страхом, молчала. Это разозлило меня еще больше.

— Ты поняла? Если нет, так еще не поздно все вернуть!

— Поняла! — тут же всхлипнула она.

И лишь после услышанного ответа я позволила себе маленький каприз — посмотрела на остальных, отмечая, как они сразу же побледнели.

— А вам хочу напомнить, что иногда за слова приходится отвечать! — и когда они побледнели еще больше, я улыбнулась и вышла из кухни.

За моей спиной возобновился плач Ланы.

Но я не думала о ее горе. Я думала о том, что миг тому назад вдруг поняла суть власти: все находящееся вокруг можно не только увидеть или потрогать, но и… разбить! Безо всяких последствий.

И Кристоф стал ближе на один шаг.

— М — м-м… Диа — а-на…

Мне снился поцелуй.

Легкое, как перышко, прикосновение к губам заставляло откликнуться все тело. Кровь, ринувшись в низ живота, запульсировала там, побуждая к действию. Я повернулась, чтобы вновь найти рот целовавшего меня, и… открыла глаза. Из сна все еще доносилось:

— Диа — а-на…

Вздох разочарования невольно вырвался из моей груди: всего лишь сон! Надо же было так неудачно проснуться.

Потянувшись сильно, до сладкой боли в застывших за ночь мышцах, я, отчаянно зевая, отправилась в ванную и по пути глянула сквозь ступени вниз. Диван был пуст, как и всегда. Мне ни разу не приходилось видеть Кристофа спящим: когда я ложилась, он был еще на ногах, когда же я поднималась, он уже не спал. «Может, он вообще не нуждается во сне?» — подумала я впервые.

Перед самым моим носом дверь распахнулась, и из ванной появился Кристоф с неизменным полотенцем на бедрах. Его темные волосы влажно блестели после душа.