Анастасия Колдарева - Магия на грани дозволенного

И откидываешь коньки прямо здесь и сейчас.

– Вы… нет.

– Да, – твердо припечатал маг. – Имя.

– И… Илья.

– Отлично, Илья. А теперь расскажи нам о пропавших детях. И не строй из себя недоумка. Я знаю, что ты маг.

– Я… что? – парнишка совершенно ошалел. – Вы… это, сатанисты, что ли? Я не сделал ничего плохого, я здесь живу.

– Не прикидывайся! Ты черный маг, и где-то здесь ты проводил обряды.

Дэн мысленно застонал.

– Семен, – предостерегающе позвал он, тронув парня за рукав куртки. – Взгляни на него! Какой из него маг? Ему от силы…

– Не лезь. У тебя свои методы работы, у меня свои. Следи лучше за его руками, у него должны быть браслеты.

Парень замотал головой. Попятился.

Вдруг раздался стон.

И снова.

Близко! Так близко!

В тот же миг мальчишка рванулся назад и свернул за угол. Дэн среагировал мгновенно: багровый росчерк вспорол темноту, заклятие просвистело в каких-то сантиметрах от плеча беглеца, озарив его красным светом, и врезалось в далекий торец коридора. Тот брызнул земляными комьями.

– Стоять! – прогорланил Матвеев и бросился следом за парнем.

Не успел он свернуть за угол, как оттуда вылетел алый луч и едва не прошил его насквозь. Матвеев с криком рухнул на пол.

– Не двигайся! – заорал Дэн, прикрывая его.

Магический щит выгнулся переливчатой дугой, перегородив проход от стены до стены, от пола до потолка. Луч нового заклятия ударил в него с такой сокрушительной силой, что Дэн пошатнулся и едва устоял на ногах. Тут же схватил Матвеева за локоть, бесцеремонно вздернул его на ноги и вытолкал за угол. Следом промчалась вспышка нового заклятия, вписалась в стену, и оба пригнулись, закрывая головы руками от разлетевшихся веером обломков решетки.

– Вот зараза! – Матвеев привалился спиной к стене. – Что я говорил, а? Это он!

– Сам вижу.

– Как будем брать: живым или как придется? Там тупик, Денис! Я видел. Ему отсюда некуда деться.

– Значит, он будет стоять насмерть.

– Эй, ты! Илья или как тебя там! – выкрикнул Матвеев. – Выходи с поднятыми руками! Мы не причиним тебе вреда, если сам сдашься.

Ответом был издевательский смешок.

А затем повторился стон. Тихий, безнадежный.

– Держи щит. Не выпускай его, – шепнул Дэн. – Справишься?

Матвеев молча кивнул и изо всех сил напрягся, сосредоточившись на магии.

Дэн обернулся и медленно, держа перед собой вытянутые руки, готовые в любой миг соткать в воздухе формулу защиты, прокрался вдоль стены к решетчатым дверям За ними на полу были настелены матрацы, какие-то книги сложены стопками, обрывки бумаг раскиданы по всему полу. Кое-что из мебели, явно притащенное сверху, из подвала, залитые воском полки и тумбочки, огарки черных свечей, какие-то тряпки, объедки, от которых исходила гнилостная вонь. Карты подземелья и города, исчерканный пометками план городской канализации. И все стены в символах и непонятных надписях, нанесенных баллончиком Дэн замер, даже не увидев – почувствовав движение. Ткнул полыхающими красными пальцами в захламленный темный угол в дальнем конце помещения, а потом и сам направился туда, откуда снова донесся еле слышный жалобный стон. Наклонился и отдернул грязное, насквозь провонявшее потом и мочой покрывало. Первым, что бросилось в глаза, был колтун грязных, свалявшихся волос и перепачканное землей веснушчатое личико. Приоткрытые губы, покрытые запекшейся кровью, разводы грязи и засохшей крови на щеках, закатившиеся глаза в белой пленке, горящая, будто воспаленная, кожа.

У Дэна помутилось в глазах…

– Я думаю насчет имени, – Рута неуверенно и настороженно улыбнулась, следя за его реакцией. Она сидела на столе в заброшенной лаборатории и болтала ногами. Дэн глядел на нее снизу вверх, устроившись на одеяле, расстеленном на полу. Прохладный воздух покусывал обнаженную кожу, а от слов Руты в животе вдруг сделалось как-то неприятно и холодно. Страшно.

– Не рано? – спросил Дэн охрипшим голосом и кашлянул, прочищая горло.

– В самый раз. Не увидишь, как время пролетит.

Дэн опустил глаза, чувствуя себя растерянным и встревоженным.

– И что ты надумала?

– Диана. Назовем ее Дианой.

– Ее?

– Если будет девочка. Ты не против?

Дэн пожал плечами.

– А с мальчиком я еще не определилась.

Дэн покачнулся. В сердце точно вогнали тупой ржавый нож, и рана открылась. Глухая, тяжелая боль поднялась из глубины души, резанула по глазам, камнем легла на грудь: ни вдохнуть, ни выдохнуть. Кожа вмиг покрылась холодной испариной, озноб прокатился по телу. Дрожа весь с головы до ног, Дэн вытащил девочку из убогих вонючих тряпок – она безвольно обвисла у него в руках. Малышке было не больше четырех, и весила она как пушинка. Футболка и широкие мешковатые штаны были перепачканы чем-то темным, подсохшим, местами еще липким. Ладошки перевязаны рваным тряпьем.

– Потерпи, – прошептал Дэн, прижимая девочку к себе. – Все будет хорошо.

Я вытащу тебя. Обещаю, Рута, вытащу.

Пошатываясь, точно в бреду, он вышел из помещения через решетчатую дверь.

– Денис? – один взгляд на Дэна, и у Матвеева вытянулось лицо. – Это… он там., не шевелится… – Парень мотнул головой, указывая через плечо за поворот.

– Сейчас зашевелится, – пообещал Дэн, и прозвучало в этом обещании что-то такое, отчего Матвеев вздрогнул. Глаза Дэна, потухшие, словно омертвевшие, выгоревшие, настораживали: с такими глазами идут не разговаривать, не просить сдаться. С такими глазами идут убивать.

– Денис, – пробормотал Матвеев, соображая, что в его голосе проступили противные нотки отчаяния и страха. – Я думаю, нужно вызвать подмогу. Ну, то есть сообщить в Орден по всем правилам, по инструкции. А то ведь привяжутся потом, объяснительными замучают или, того хуже, по судам затаскают.

– Забирай девочку и иди к выходу, – Дэн словно не слышал. Перевалил тело со своих рук ему на руки. Перехватил эффектную полусферу магического щита. – У тебя телефон есть? Вызови «скорую».

– Но…

– Живо! Я прикрою.

Матвеев неуверенно попятился.

– Вон отсюда! – заорал Дэн, и его голос, полный дикой, первобытной, неконтролируемой ярости, прогремел на все подземелье, отразился от стен. Огромное многоэтажное здание содрогнулось, затряслось и загудело. Матвеев почувствовал, как концентрируется вокруг чудовищная, порожденная нечеловеческой болью магическая сила, как она пронизывает пространство, и оно начинает мерцать, звенеть и вибрировать, и не завидовал черному магу, притаившемуся в тупике подвала, ох как не завидовал! На душе отчего-то было противно… ах да, это ведь он привел сюда Гордеева, и он был не в состоянии остановить его, а значит, на нем лежала львиная доля ответственности за то, что тот собирался сделать.