Ольга Гусейнова - Когда нет выбора (СИ)

А в глубине снова обнаружила нетронутую серебристую гладь, в которой отражались мои огромные, заполнившие почти все пространство, синие глаза.

Показалось, что они в этот раз горят ярче, призывнее. Да, сомнений в том, кто царит в душе Тария, у меня не осталось. Даже не просто царит, а владеет им целиком и полностью.

С трудом вырвала себя из серебряного омута, но еще несколько мгновений перед глазами мерцало сияние моих собственных глаз в душе Тария. Стало страшно от того, что вот так навечно привязала к себе сильного, гордого мужчину против его воли. Невозможно выжечь синий отпечаток с зеркальной глади его души, нереально вытравить, уничтожить, чтобы вместе с тем не убить саму душу. Именно сейчас я поняла, почему мужчины илишту боятся женщин, остерегаются и хранят свободу. В здравом уме и твердой памяти отдать самое себя в чужие руки, в полную и беспросветную зависимость на такое не каждый решится. А тут любой… жуть!

Но ведь и я тоже теперь пострадавшая сторона — а как же я? Неужели из-за маленького обмана тоже вынуждена буду страдать всю жизнь? Быть нелюбимой и жить с нелюбимым?

— Почему ты дрожишь, Есения? — надо мной проскрежетал взволнованный голос Тария.

Почти не прилагая усилий, освободила руки из его захвата и опустила к груди. Мужчина помолчал мгновение, а потом, сместившись вбок, улегся рядом, подпер голову кулаком и посмотрел на меня. Мне стало холодно от всех этих мыслей и переживаний. Так захотелось снова его уютного тепла, что я не смогла удержаться и, положив ладони ему на грудь, уткнулась в нее лицом и прошептала удрученно:

— Прости меня!

Тарий промолчал и свободной рукой обнял за плечи. Я тут же ощутила его полное удовлетворение. Мелькнула мысль, что может именно этого он и добивался, заставляя смотреть в душу, но думать на эту тему больше не хотелось. Все сильнее и актуальнее встает вопрос о том, что делать дальше? Как теперь жить?

А еще… необычайно приятно прижиматься к нему. Ощущать гладкую горячую черную кожу под щекой. Чувствовать, как перекатываются мышцы под кожей на плечах и груди. Слышать громкий стук сердца. Даже оценила ответственный подход к проблеме, припомнив, что Тарий сразу выяснил у врача, что наша физиология схожа. Хоть в этом успокоил!

— Теперь ты должна меня слушаться! — заявил довольным голосом Тарий, прижимая еще крепче.

На мгновение опешив от неожиданного заявления, вынырнула из самокопания, самобичевания и жалости к себе, любимой, оттолкнула его насколько смогла и, задрав подбородок, гневно спросила:

— Это с какой стати? Насколько я поняла, это ваши мужики женщин слушаются, а ты что — особенный? — меня неожиданно понесло, но поняла это только в тот момент, когда оказалась под Тарием, а сверху нависла его оскаленная злобная физиономия.

— Да, я — особенный! Потому что в нашей связи анна будет слушать своего аннара! Поняла? — угрожающе проскрежетал он.

В первый момент я испугалась — уж очень устрашающе он выглядел, а потом вспомнила: он же пообещал, что больно никогда не сделает и обманывать не будет. Да и гордый и слишком прямолинейный, чтобы на такое пойти. Я расслабилась и выпалила:

— А ты свои клыки сегодня не чистил! И когти не точил!

Мгновение недоумения, потом кратковременная неловкость, смущение, а затем, видимо, до него дошло, что это был отвлекающий маневр с моей стороны, потому что клыки блеснули вновь, но уже в насмешливой ухмылке. Злость сменилась желанием, почувствовав которое, я затрепетала. Неужели вот сейчас…

Он замер надо мной, внимательно всматриваясь, потянулся ко мне, но в этот момент раздался сигнал зума. Его зума! Полыхнуло яростью — затем быстро скатился с меня и вскочил с кровати. Зум был прикреплен к поясу на кителе, так что еще пару мгновений ушло на то, чтобы отцепить и ответить на сигнал. Я услышала спокойный приятный голос эсара Яната Дина, вызывающего Тария на мостик.

— Что-то случилось? — заволновалась из-за неожиданного вызова, усаживаясь в кровати и прикрываясь простыней.

— Нет, ничего серьезного, — Тарий тяжело вздохнул, окидывая меня тоскливым взглядом. — Командор знает, что в любое время может рассчитывать на меня. Я — офицер военного корабля, Есения, подобные вызовы — рутина. Необходимая и обычная.

После этой «ночи» я уже немного другими глазами рассматривала его и пока не могла объяснить, что произошло такого кардинального, но изменилось само восприятие этого мужчины. Быть может, я даже лучше его сейчас понимала, после очередного проникновения в его душу. Хотя, возможно, наконец приняла для себя тот факт, что теперь есть МЫ и больше нет только меня. И все равно, вопросов больше чем ответов, а отсутствие последних или частичная информация просто сводят с ума.

Тарий натянул майку на, как оказалось, потрясающее мужское тело и пока надевал и застегивал китель, я решилась произнести то, что так мучило:

— Тарий, думаю, будет лучше, если мы поговорим откровенно.

Замерев на мгновение с ботинком в руках, сидя на стуле, он усмехнулся, прежде чем ответить:

— Неужели? Ты, правда, будешь откровенной? И все мне расскажешь?

Я снова вскипела и ехидно ответила:

— Аты?

Разочарованно покачал головой, бросил на меня бриллиантовый взгляд и ушел, быстро набрав код разблокировки помещения. Правда, уже выходя из каюты, не оборачиваясь, скорее приказал, чем попросил:

— Пожалуйста, не пропускай приемы пищи. Питаться три раза в день сейчас важно для тебя, мне Джама порекомендовал…

Пока дверь закрывалась, с открытым ртом смотрела в пустой проем. Неужели он с Джамой еще и мое питание обсуждает и рекомендации эти… ему… для меня… Обалдеть! Я не просто удивлена, а в крайнем изумлении. Да уж, загадочные эти илишту…

Тарий ушел рано, поэтому я еще часок поспала: все лучше, чем метаться по каюте, тем более чувствовала себя не выспавшейся, но потом сработал и мой зум, предупредивший, что пора вставать. Я уже приняла душ и оделась, когда прозвучал сигнал от двери о чьем-то визите. Гадая, вернулся ли это Тарий или кто-то другой, открыла — на пороге стояла Иванна.

— Доброго утра тебе, Есения! — белоснежная сверкающая улыбка излучала довольство всем миром и нашей встречей в частности. Я невольно улыбнулась в ответ.

Позади своего недавно обретенного счастья возвышался такой же сияющий Фисник, положивший ладони ей на плечи, то ли придерживая, то ли удерживая (мужчины илишту — та-а-акие непонятные). Он приветственно кивнул и спокойно сообщил:

— Прости, вчера подвел и бросил на тебя всю работу. Сегодня за двоих отработаю, а ты составь компанию моей анна.

С понимающей ухмылкой кивнула. Ну вот, точно — премудрый илишту. Вроде выходной подарил, но и компанию своей анна организовал, чтобы та одна не ходила по кораблю среди свободных мужиков. По всей видимости, эти илишту от хитрых меркантильных чивасов недалеко ушли, так что надо ухо держать востро. Впрочем, возможность провести выходной день с милой и общительной девушкой весьма обрадовала. А сколько нового узнать можно! Фисник мягко коснулся губами щеки Иванны и я очень хорошо ощутила, с какой неохотой он оставляет ее, да и девушка неосознанно потянулась за ускользающими с плеч ладонями Фисника, покачнулась и только тогда осознала свое движение. Проводила печальным взглядом удаляющуюся спину Фисника и, наконец, вошла в каюту, но очень скоро переключилась на меня: