Лори Хэндленд - Голубая луна

На какую-то долю секунды благоразумие во весь голос напомнило, что мы на берегу, обнаженные, и нас могут увидеть. Я напряглась, а он поцеловал меня, но не в губы.

— Доверься мне, — прошептал Кадотт, обдав дыханием влажные завитки между моими бедрами.

Довериться ему? Он что, сумасшедший?

Его язык запорхал по мне. Ну ладно, черт с ним.

Мои руки сжались в кулаки, вырывая клочья травы, а голова металась по мху. Как ему удавалось делать свой язык таким твердым, подвижным и догадливым?

После его предыдущих поцелуев, прикосновений и нескольких секунд полового акта, я завелась и хотела его. Уилл помучил меня языком, потом успокоил рукой. Я слышала свое дыхание и мольбы. Одновременно заполненная до краев и опустошенная, я была на грани и в то же время еще даже близко к ней не подошла.

— Тихо, — прошептал он, — я все сделаю как надо.

Он проник в меня пальцами, одновременно языком и губами утоляя мою жажду.

Всплеск выдернул меня из дремоты. На фоне солнца мелькнула какая-то тень. Открыв глаза, я увидела его лицо в паре сантиметров от своего. Сердце трепыхнулось при виде отразившейся на лице Уилла нерешительности, поэтому я подняла руку и коснулась его щеки.

Я по-прежнему чувствовала бедром его возбужденный член, поэтому повернулась, потеревшись о его гладкую длину. Потом переместила руку с его щеки несколько ниже:

— А теперь позволь мне тоже сделать все как надо.

Он уже был на грани, как и я чуть раньше. Нескольких быстрых движений рукой, порхание языка на самом кончике и глубокий захват ртом — и Кадотт оттолкнул меня. Должна признать, я сопротивлялась. Впервые в жизни я хотела сделать парню минет и довести дело до конца. Но было достаточно возбуждающе смотреть, как он взял член в руку и закончил то, что начала я.

Мы встретились взглядами, когда он открыл глаза.

— Ух ты! — сказала я.

— Да уж, «ух ты»! — улыбнулся он.

Поднявшись гибким, грациозным движением, он прыгнул в пруд, проплыл под водой, вынырнул и, тряхнув головой как пес, обдал меня фонтаном брызг. Я засмеялась, и Кадотт подплыл к берегу. Казалось, мы не могли оторвать друг от друга глаз.

— Что? — спросил он.

Пожав плечами, я опустила глаза. Мне не хотелось озвучивать свои мысли.

— Эй, я думал, ты доверяешь мне.

Разве? Я не была уверена. Да, я хотела его — очень сильно. Но доверие? Этим делиться намного сложнее, чем своим телом.

Кадотт коснулся моей щиколотки.

— Джесси?

Я встретилась с ним взглядом:

— Я думала, как мне жаль, что у нас нет презерватива.

Его пальцы сжались на моей ноге — почти что объятие. Кадотт на руках приподнялся из воды. Я отвлеклась на бугрящиеся мышцы его плеч и стекающую по телу воду. Уилл сел со мной рядом и нежно, медленно и сладко поцеловал.

— Да, и мне.

Наши губы встретились в глубоком чувственном поцелуе, от которого мое тело накрыло новой волной желания. В присутствии Кадотта я не принадлежала себе.

Он оторвался от меня, тяжело дыша, потом дернул меня за волосы:

— Мы всегда можем рискнуть.

— Или не можем.

— Именно это я в тебе и люблю, Джесси. Ты всегда держишь меня в узде, — засмеялся Кадотт.

"Люблю"? Скорее всего, это просто образное выражение. Скорее всего. Поэтому я оставила его без внимания.

— Мне нужно возвращаться, — сказала я.

— Ты могла бы пойти ко мне.

В его голос и выражение лица вернулась неуверенность.

— Мне нужно поспать.

— Так поспи. В моей постели. Со мной.

О Боже, звучало соблазнительно. Но я боялась, что если окажусь в его кровати, то спать точно не буду. И как бы заманчиво это ни выглядело, но сегодня мне предстоит работа в ночную смену. График в режиме нон-стоп начинал меня утомлять.

— Не могу.

Вздохнув, Кадотт отвел взгляд.

— Что случилось? — спросила я.

— Нас связывает только секс, да?

Я не знала, что сказать. Я думала, мы трахались, потому что, казалось, не могли остановиться. Кстати, я совершенно точно помню, что он был с этим согласен. Когда все изменилось?

Наверное, стоит объяснить ему все четко и ясно. Потом будет меньше проблем. Но поникшие плечи Кадотта тронули меня. И хотя мне следовало оставаться на месте, я не могла удержаться, чтобы не подвинуться к нему.

Мускулы на его спине бугрились и перекатывались под моими руками. Я легонько погладила его кожу пальцами, надеясь, что этот жест вышел успокаивающим. Я не была в этом сильна, но честно старалась.

— Я не до конца уверена, что это для меня, — призналась я. — Нам нужно решить прямо сейчас?

— Было бы хорошо.

Мне не нравилось, когда на меня давили. Но у Кадотта свои тараканы. Хотя у кого их нет? Но так как я не была индейцем племени оджибве, живущим в мире белых-пребелых людей, я решила быть к нему снисходительней.

— Ты умный, — сказала я, когда он повернулся ко мне лицом. Мои руки соскользнули с плеч Уилла и повисли по бокам. — К тому же забавный, когда не достаешь меня. Ты не так уж плох в постели. А без нее — еще лучше.

— Ну что тут сказать, Джесси? Я прям весь белый и пушистый.

Я склонила голову. По непонятной мне причине Кадотт разозлился. Какому самцу неприятно слышать, что он хорош в постели?

— Почему ты на меня злишься? Я думаю, ты нормальный парень. Для заумного очкарика.

Он даже не улыбнулся.

— Тебе стыдно выходить со мной в люди?

Я вздохнула. Он не позволит мне так легко отделаться.

— Хочешь знать правду?

— Удиви меня.

Я не могла поверить, что мы спорим, сидя обнаженные под полуденным солнцем. Но мы с Кадоттом и без того уже сделали много чего такого, во что мне верилось с трудом.

— Да, мне стыдно выходить с тобой в люди.

Уилл моргнул и побледнел, отчего его лицо еще больше выделилось на фоне иссиня-черных волос. Он выглядел так, будто я дала ему пощечину. Черт, я чувствовала себя точно так же.

Я схватила его за руку. Он попытался вырваться, но я его не пускала.

— Мне стыдно, Уилл, потому что я знаю, что люди о нас подумают.

Он вздохнул:

— Снова-здорово.

— То есть?

— Окружающие перестанут тебя уважать, если ты со мной. И не имеет значения, что я сделал. Или кто я. И что между нами происходит. Важны лишь мои родители.

— Чего? — не поняла я.

— Джесси, меня бросали сотни раз, и вовсе не из-за моих танцевальных способностей. Только из-за того, что я индеец.

Пришел мой черед злиться.

— А что, женщины не видят этого сразу при первой встрече? Твое происхождение становится большим сюрпризом для них лишь через время? Ты что, встречаешься с какими-то дурочками?

— Может, они просто не могут вынести все эти взгляды, перешептывания, давление.

— Разве я похожа на человека, не способного вынести давление со стороны?

Его губы дернулись.

— Нет.

— Спасибо.

Его веселье прошло так же быстро, как появилось.