Нэнси Холдер - Наваждение

Колдун повернулся к углу, в который забилась Холли, посмотрел на нее долгим взглядом и покачал головой. Девчонка сидела, уткнувшись подбородком в коленки, и что-то бормотала себе под нос. Даже объясни он ей во всех подробностях, как вызывают Черный огонь, вряд ли она сможет ему помочь. Да и риск, учитывая ее состояние, слишком велик. Нет, выход один — разыскать сына.

Какое-то время Майкл молча наблюдал за ведьмой, чья сила была огромна, а потенциал — безграничен. Вот бы найти способ присоединить это могущество к своему... Одно хорошо: безумие, сделавшее ее непредсказуемой и опасной, в то же время мешало ей сосредоточиться в достаточной мере, чтобы заклятия, которые она периодически пыталась наслать-таки, имели хоть какую-то силу. В теперешним своем состоянии Холи была почти безобидна.

«Ага, вот только ламп жалко», — хохотнул Майкл про себя.

Судя по всему, свет повергал ведьму — или вселивший в нее демонов? — в слепой ужас. Как бы то ни было, бесноватая успела расколотить не антикварную лампу, прежде чем хозяин дома сумел утихомирить. Но все-таки ему крупно повезло. Если бы не затуманившее ее разум безумие, Холли уничтожила бы замок вместе со всеми его обитателями.

«Сумей я обуздать ее мощь, для меня не было бы ничего невозможного. Может, наложить на нее узы? Сейчас это было бы легче легкого».

Майкл знал, что у Жеро была возможность связать себя узами с Холли.

«Глупец, он даже не знал, от чего отказывается! Вместе эти двое вполне могли меня уничтожить».

Он присел на корточки и протянул к ней руку — медленно и осторожно, словно к дикой зверушке. Заметив приближающуюся ладонь, Холли отпрянула и забилась еще глубже в свой угол. Майкл сидел, не шевелясь, и ждал. При желании он умел быть весьма терпеливым и в свое время приручил таким образом не одного лесного обитателя. Главное — дать зверю привыкнуть к своему присутствию, и тогда он подойдет...

Кровь на алтаре Майкла была тому доказательством.

Санта-Крус, Калифорния

В Санта-Крус приезжают, чтобы побыть в тиши и спокойствии, ощутить близость с природой. Или же чтобы спрятаться: узкие извилистые дороги, десятки скромных, безымянных улочек — затеряться тут легче легкого. Здесь селятся уставшие от шума и суеты главы компьютерных корпораций, постаревшие хиппи, которые так и не смирились с тем, что их время ушло, а правительству, от которого они так тщательно скрываются, давно нет до них дела, и — ведьмы.

На самой вершине Саммит-роуд в сторону уходит неприметная грунтовая дорога. Петляя между деревьями, она поднимается все выше и выше, к самой последней делянке, засаженной новогодними елками, и заканчивается подъездной аллеей, которую бдительно охраняют две гигантские статуи длинношеихкошек, похожих на египетские статуэтки.

А в конце аллеи, охраняемый кошками, заклинаниями и самой Богиней, стоит дом.

Путник, случайно забредший в эту глушь, поразился бы царящему здесь покою. Но покой этот полон жизни: духи лесов и ручьев избирали здешние холмы своей обителью, и даже деревья здесь как будто дышат, окутывая землю в серебристый туман.

Если бы не дом, тишина казалась бы сверхъественной.Однако страдания егобыли более чем реальны. То, что творилось в этих стенах, напоминало военно-полевой дел и управлял им Материнский ковен, и оправляющиеся здесь от ран сестры сделали все возможное, чтобы спасти Холли Катере и ее друзей от Майкла Деверо.

Анну Луизу, находившуюся сейчас в спальне верхнего этажа, спасло от смерти только чудо, и то же самое можно было сказать о десятках ее сестер. Тем не менее, лежа пластом в ожидании, пока срастутся ее тридцать переломов, Анна Луиза не благодарила судьбу, а тихо злилась. Целительницы сбивались с ног, выхаживая и ее, и других таких же страдалиц, однако пройдет не одна неделя, прежде чем их подопечные встанут на ноги.

Анна Луиза сверкнула глазами на стоявшую у изножья верховную жрицу Материнского ковена. Странное дело — похоже, той было не по себе. В битве она не участвовала, как, впрочем, и большинство членов ковена. Если подумать, в тот день на месте оказалась только горстка ведьм, причем далеко не самых сильных.

Теперь же верховная жрица стояла перед Анной Луизой и слабо оправдывалась:

— Мы сделали все, что могли...

— Неужели? — просипела Анна Луиза. Обожженные голосовые связки не слушались, и даже ведьмы-целительницы не могли сказать, восстановятся ли они когда-нибудь.

— Враги, объединившиеся против нас, слишком могущественны. Нужно беречь наши силы, готовиться к битве...

— В то время, как зло с каждым днем укрепляет свои позиции?

Верховная жрица промолчала, покосилась на дверь, затем снова устремила взгляд на Анну Луизу.

— Мне кажется, — сипло начала та, — Материнский ковен и не думает спасать этих девочек. По-моему вы только обрадуетесь, если Майкл Деверо всех перебьет. Потому что тогда можно забыть быть эту историю и жить как раньше. Если мы действительно враждуем с Верховным ковеном, то почему давным-давно не выступили простив этих колдунов?

Похоже, выпад попал в цель.

— Материнскийковен всегда с ними боролся, — прошипела верховная жрица.

— Неужели? Так почему же они живут и здрав ствуют?Как получилось, что оба ковена до сих пор существуют, если спят и видят, как бы уничтожить друг друга? Нет, думаю, обеим сторонам гораздо удобнее иметь под рукой противника, на которого можно в случае чего показать пальцем. Иначе мы передрались бы между собой и, глядишь, усомнились в непогрешимости своих лидеров.

Верховная жрица побледнела. Показалось или в ее глазах и правда мелькнул страх.

— Иначе зачем, — продолжаланапирать Анна Луиза, — вы послали на битву слабейших — и тех, кто испытывает к этим девочкам хоть каплю симпатии? А может, вы выбрали тех, кто однажды уже поставил ваши действия под вопрос?

В комнате воцарилась тишина, глухая, как безлунная ночь. Анна Луиза не сводила глаз со своей повелительницы. Похоже, та не ожидала стольоткровенного бунта. Анна Луиза попала в ковенсовсем малюткой. Сестры заменили ей погибших родителей, и юная ведьмочка слушалась их во всем: делала, что скажут, шла, куда пошлют, и даже изучала только те разделы магии, которые ейвелено было изучить.

Но теперь ей уже все равно. Может, виной тому боль или потрясение, пережитое при виде убийства ее друзей и сестер, а может, копившиеся с детства сомнения вдруг разом выплеснулись наружу. Как бы то ни было, Анна Луиза знала, что наступила собеседнице на больную мозоль. Положение верховной жрицы и впрямь оказалось шатким: после этой битвы в мудрости ее решений усомнились многие, не только Анна Луиза.

Изувеченная ведьма продолжала буравить свою повелительницу взглядом, хотя еще на прошлой неделе не осмелилась бы и глаз поднять в ее присутствии. Но с тех пор все изменилось.