Нора Робертс - Крест Морриган

Справедливость упреков не имела никакого значения, потому что речь шла о нем лично. У него перед глазами еще стояла ужасная картина: набрасывающееся на Гленну чудовище.

— Где бы ты была, не уничтожь я того вампира?

— Это другое. Совсем. — Она подошла ближе, так что он почувствовал ее запах — аромат притираний, которые она наносила на кожу. Очень женственный.

— Все это глупость и пустая трата времени.

— Для меня не глупость. Придется тебе послушать. Одно дело — сражаться бок о бок и защищать товарища. Это важно. Мы должны рассчитывать друг на друга. Но не давать мне сражаться — совсем другое. Ты должен понять и признать разницу.

— Но ведь речь идет о тебе, Гленна. Если я тебя потеряю…

— Хойт. — Она взяла его за руки, словно торопилась успокоить. — Любой из нас может погибнуть. Я пытаюсь осознать этот факт и смириться с ним. Но если ты умрешь, я не буду всю оставшуюся жизнь винить себя в твоей смерти. Не буду.

Она присела на край кровати.

— Сегодня я снова убивала. Я знаю, что чувствуешь, когда лишаешь жизни. Никогда не думала, что буду так использовать свой дар, что возникнет такая необходимость. — Она вытянула руки и принялась разглядывать их. — Но я сделала это ради спасения другого человеческого существа. Воспользуйся я мечом или дротиком, мне было бы легче. Но я обратилась к магии, чтобы убивать.

Гленна подняла голову, и он увидел, что ее глаза полны печали.

— Мой дар всегда был светлым, а теперь у него появилась темная сторона. Мне нужно это принять. А ты не должен мешать мне.

— Я признаю и принимаю твой дар, а также и то, как ты им распоряжаешься. Я думаю, что всем нам будет лучше, если ты сосредоточишься исключительно на магии.

— А грязную работу оставлю тебе? Уйду с передовой, спрячусь от опасности, чтобы мирно помешивать зелье в котелке?

— Дважды за эту ночь я чуть не потерял тебя. Теперь будешь делать то, что я скажу.

На секунду Гленна лишилась дара речи.

— Черта с два! Дважды за эту ночь я смотрела в лицо смерти. И осталась жива.

— Послушай, давай продолжим разговор завтра.

— Ну нет! Ни за что. — Она взмахнула рукой, и дверь ванной захлопнулась перед носом Хойта.

Он резко обернулся — терпение его было на пределе.

— Не демонстрируй мне свою силу.

— А ты не демонстрируй свою мужественность. Ты проявляешь ее не так, как мне хотелось бы. — Почувствовав, что сквозь раздражение пробивается смех, Гленна сбавила тон. — Но подчиняться твоим распоряжениям, Хойт, я тоже не буду — по крайней мере, не больше, чем ты моим. Ты испугался за меня, и я, клянусь, это понимаю, потому что сама боялась. И за тебя, и за всех нас. Но мы должны преодолеть страх.

— Как? — спросил Хойт. — Как это сделать? Такая любовь для меня внове — постоянная потребность в тебе, ужас от осознания того, что я могу потерять тебя. Когда нас призвали на битву со злом, я подумал, что это самое тяжелое испытание. Но ошибся. Любить тебя труднее. Любить и понимать, что могу лишиться тебя.

Всю жизнь, подумала Гленна, она ждала именно такой любви. Впрочем, как и все люди.

— И я никогда не думала, что могу испытывать к кому-нибудь такие глубокие чувства. Для меня все это тоже впервые — тяжело, страшно, непривычно. Мне очень хочется пообещать, что ты меня не потеряешь. Очень. Но я точно знаю: чем сильнее я становлюсь, тем больше у меня шансов остаться в живых. Чем сильнее каждый из нас, тем выше наши шансы выжить. Победить.

Она снова встала.

— Сегодня я смотрела на Кинга — человека, которого успела полюбить. Смотрела на то, что они с ним сделали. Существо, в которое он превратился, жаждало моей крови, оно обрадовалось бы моей смерти. Видеть и осознавать это невыносимо. Кинг был другом. Мы так быстро подружились.

Ее голос задрожал; она отвернулась и подошла к окну, спрятавшись в темноте.

— Даже когда я пыталась спастись, какая-то часть меня видела перед собой того, кем он был прежде. Человека, с которым мы вместе готовили, разговаривали, смеялись. Я не могла применить против него свой дар, не могла себя заставить. Если бы Киан не…

Гленна вновь повернулась к нему и выпрямилась, хрупкая и решительная.

— Все! Со слабостью покончено. Я больше не буду колебаться, ни секунды. Можешь мне поверить.

— Но во время стычки ты крикнула, чтобы я бежал. Не значит ли это, что ты хотела заслонить меня в бою?

Гленна открыла было рот, собираясь возразить, но сдержалась. Потом откашлялась.

— Похоже, так оно и было. Ладно, ладно. Принимаю упрек. Нам обоим нужно следить за собой. У меня появились идеи насчет средства, которое нам поможет. Но прежде чем мы его испробуем, я хочу прояснить еще одну вещь.

— Не скажу, что очень удивлен.

— Твои ссоры с братом из-за меня мне совсем не нравятся, и я не чувствую себя польщенной вашими склоками.

— Но мы ссоримся не только из-за тебя.

— Знаю. Но я почти всегда служу поводом. Нужно поговорить об этом и с Мойрой. Ее идея отвлечь Киана от нас здорово разрядила ситуацию.

— Да это было просто безумие с его стороны: впустить в дом этих тварей! Его дурной нрав и высокомерие могли дорого нам стоить.

— Нет. — Голос Гленны теперь звучал спокойно и уверенно. — Он правильно сделал.

— Как ты можешь такое говорить? — Хойт в изумлении смотрел на нее. — Почему ты его защищаешь?

— Киан преподнес нам очень важный урок, которого мы уже не забудем. Мы не в состоянии всегда предвидеть нападение и поэтому должны быть готовы убить или умереть — каждую минуту, каждый день. А мы растерялись. Даже после случая с Кингом. Будь вампиров больше, все могло бы обернуться совсем иначе.

— Но он просто стоял, ничего не предпринимая.

— Он преподал нам еще один важный урок. В этих обстоятельствах он самый сильный и самый умный из всех нас. И мы должны догонять его. У меня есть кое-какие мысли на этот счет — по крайней мере, для нас двоих.

Гленна подошла к нему, приподнялась на цыпочки и губами коснулась его щеки.

— Иди мойся. Мне нужно поспать, чтобы в голове прояснилось. С тобой.

Ей снилась богиня и прогулка по саду, где птицы были яркими, как цветы, а цветы сверкали, словно драгоценные камни.

С высокого черного утеса водопад обрушивал свои сапфировые струи в чистое и прозрачное, как стекло, озеро, где сновали рубиновые и золотистые рыбки.

Теплый воздух был насыщен ароматами.

За садом тянулась серебристая полоска пляжа, к которой — словно любовник — ласкались бирюзовые волны. Дети, весело смеясь, строили сверкающие замки из песка или плескались в пене прибоя.

От пляжа вверх поднимались ослепительно-белые ступени лестницы, украшенной по краям сверкающими рубинами. Высоко над морем виднелись дома, окрашенные в нежные пастельные тона, окруженные пышными клумбами и цветущими деревьями.