Марина Рубцова - В Лабиринте Ночи

— Кристина, я хочу поговорить с тобой наедине? — сказал Эндрю.

Как я понимаю, это было спонтанное решение.

— Не смей идти с ним, — настаивал Кевин, но, несмотря на его раздраженный взгляд, я захотела выслушать Эндрю. Я уже нисколько его не боялась и знала, что он не станет похищать меня или убивать, поэтому я молча вышла на улицу. Он покорно последовал за мной. Мы пошли в сторону моего дома по узкой тропинке и Эндрю начал разговор:

— Ты считаешь меня чудовищем. Знаю. Я не достоин даже твоего взгляда, но прошу, выслушай и подумай, прежде чем сказать нет.

После его слов я внезапно поняла, что стоит подпустить врага ближе, чтобы всегда знать его планы.

— Кристина, я бы мог измениться, если бы ты дала мне шанс.

Яркая радужка в его изумрудных глазах блеснула синими всполохами.

— Шанс на что? Я не совсем тебя поняла.

Я остановилась.

— Пойдем со мной. Я сделаю все, что ты захочешь.

— Эндрю, ты же все понимаешь, — начала я, удивляясь его заявлению. — Я люблю Кевина.

— Я сделаю тебя счастливой, — настаивал он. — Я больше не буду убивать, не буду пить людскую кровь, я даже Адриану перестану подчиняться, лишь бы ты была со мной! Давай убежим! Вместе.

Его предложение задело меня до глубины души. Неужели он думает, что я брошу любимого человека ради вампира, который погубил моих родителей? Бред! И он это должен понимать. Чувства закипали, словно масло на сковороде. Я была в шаге от того, чтобы взорваться и выплеснуть волну гнева на Эндрю, который думает, что вправе делать мне такие предложения.

— Ты не понимаешь, чего просишь! Даже если бы я хотела убежать с тобой, моих родителей уже не вернуть!

— А если я скажу, что это не так? Если еще можно вернуть их?

— Сделать их вампирами? Нет уж, спасибо, — я со злостью сжала кулаки и развернулась, чтобы уйти, но Эндрю возник передо мной и обнял за плечи.

— Я хочу загладить свою вину, — искренне сказал он.

— Вину? — я скинула его руки с плеч. — Ты не представляешь, что было со мной, когда я узнала, что они мертвы, что мама больше никогда не поцелует меня перед сном, а папа не обнимет, уходя на работу! — закричала я, но сообразив, что крик слышен во всех домах, сбавила тон. — Я хотела наложить на себя руки, а ты говоришь о какой-то вине? Ты не знаешь, что значит потерять близкого человека. О какой вине ты говоришь? Ты охотился на меня и моего брата, черт возьми! Ты ничего не знаешь.

Эндрю поджал губы. Такое ощущение, что он хотел что-то сказать, но едва сдержался.

— Знаю, — вдруг вымолвил он. — Моя мать умерла от чумы, когда мне было десять. Сестры погибли от лихорадки. А ты говоришь, что я понятия не имею, что значит терять близких людей. Я же не всегда был вампиром. Ты совершенно не знаешь меня, а ведь мне так хочется рассказать тебе больше.

Мне стало жаль его, но я не позволила этому чувству затмить мои страдания. Я побежала к дому Кевина, стараясь не думать о словах Эндрю. В этот раз он не стал меня догонять, а лишь кинул в след, чтобы я подумала и простила его.

Пройдя в зал я заметила стоящего у окна Кевина. Возможно, он не только видел нас, но и слышал. Не поворачиваясь, он спросил:

— Чего он хотел?

— Попытался в очередной раз узнать, где я храню папку с документами, но я не повелась на его сентиментальные разговоры о любви и преданности.

— Он тебе нравится?

Такого вопроса я не ожидала, но была готова ответить на него.

— Нет, — не колеблясь, отозвалась я.

— А если честно? — Кевин появился за спиной и нежно обнял меня за плечи.

— Как может нравиться тот, кто убил моих родителей? — задала я вопрос, ответ на который был очевидным. — Даже если он будет безумно красивым и обольстительным — нет, я не смогу смотреть на него без ненависти.

Кевин убрал с моей шеи волосы и нежно коснулся губами кожи. Потом поднял меня и унес в спальню. Больше я не думала об Эндрю.

Каким бы сумасбродством это ни казалось, но я все еще думала о словах Эндрю, что можно вернуть родителей. С одной стороны этого очень хотелось, с другой — я не желала им такой жизни, которой живут вампиры. Даже не живут, а существуют. Пить кровь, убивать ни в чем не повинных людей… Нет, уж лучше пусть будет все как есть. Думаю, маме и папе сейчас хорошо там, где они находятся. Они счастливы в своем мире, где все проще. Думаю, они в раю. Там им самое место, вдали от жестокого мира под названием планета земля.

Рабочий день начался с сумасшедшей просьбы Кейт:

— Прошу, устрой мне встречу с Эндрю, — умоляла она.

— Ты что, дура? — возмутилась я. — Даже не думай об этом.

— Но я хочу его еще раз увидеть. Пожалуйста.

— Я тебе не служба знакомств. А как же Антон? Он же тебе понравился.

— Да, но мне каждую ночь снится Эндрю. Я хочу еще раз встретиться с ним.

— Так ты позови его и он придет, если захочет, — усмехнулась я. — Ведь у вас кровная связь.

— Я пыталась, но…

— Не хочет, да? Значит не нужно. Пожалуйста, не ищи приключений на свою упругую попку. Он опасен. Я не хочу подвергать тебя опасности.

Я покачала головой и ушла в подсобку за мартини, оставив Кейт в растерянности.

Да, не ожидала я такого разговора. Но больше всего не ожидала звонка Патрисии. Она была взволнована, но обещала все рассказать при встрече, ссылаясь на то, что это не телефонный разговор. Я предложила ей прийти в бар.

Патрисия Чарльстон появилась спустя полчаса. Юная, худенькая девчушка с длинными черными ресницами важно прошла мимо столов, окинув взглядом заинтересованных мужчин с пивом, и подошла ко мне за барную стойку.

— Кристина, мы должны что-то сделать, — встревоженный голос напугал меня.

— Что случилось? Давай по порядку.

— Вампиры… — прошептала она и посмотрела по сторонам, удостоверяясь, что никто нас не слышит. — Они… Они хотят… Кристи, он сделают что-то ужасное.

— Что? — некая недосказанность взволновала меня больше, чем сама мысль о том, что вампиры хотят сотворить что-то страшное. От них и так ничего хорошего ждать не приходится.

— Они хотят устроить праздник крови. Раз в год вампиры собираются людных местах и… — она замолчала, а потом еле слышно продолжила: — …убивают. В ночь на тринадцатое октября, когда протестанты соберутся на ночные пения, вампиры ворвутся туда и убьют всех, кто попадется им на пути, — прошептала она дрожащим голосом. — Там будут и старики и дети. Я очень переживаю, что не могу рассказать папе.

— Откуда ты все это узнала?

— Когда я жила в особняке Харди, у меня появились знакомые. Мне рассказала одна вампирша, с которой мы хорошо общались до того, как ее обратили. Может быть, ты помнишь вампира Тома на церемонии обращения? Его девушка и есть мой тайный агент.

— Ничего себе мохито, — покачала головой я. — Как она до сих пор не отведала тебя?