Сара Блэкли-Картрайт - Красная шапочка

Валери, двигаясь легко и бесшумно, посмотрела вверх, на выпуклую алую луну, будто беременную страхом и ожиданием.

Девушка очень надеялась, что этой ночью никого не потеряет.

Услышав, как вспорхнули из-под заснеженных деревьев вороны, бабушка поняла, что приближаются люди, и вышла на веранду.

Вскоре они появились. Охотники смотрели на бабушку, как на некую грозную богиню; огни их факелов трепетали в воздухе, сполохи выхватывали пожилую женщину из темноты. Она была легендарным существом, неподвластным времени. Несмотря на прожитые годы, она была свежей и красивой, хотя и постарела немножко в этот день из-за свалившегося на нее горя. Ее густые волосы были перевиты серым шнуром, на щеках со следами слез не проглядывала ни одна морщина. Нечего было и удивляться тому, что селяне подозревали ее в ведьмовстве. Она спустилась, держа в руке свечу, чтобы видеть перекладины лестницы.

— Сынок! — Она обняла Сезара. — Я уже знаю о Люси. — Бабушка не стала объяснять, откуда ей известно. — Обещай, что будешь осторожен, мой мальчик.

Она протянула Сезару собранный для него узелок.

— Не беспокойся, я Волка не заинтересую, — ответил Сезар, грустно улыбаясь. — Слишком уж костляв.

Бабушка снова поднялась на веранду, чувствуя тяжесть на сердце, и посмотрела вслед охотникам. Но вдруг один из них, шедший последним, повернул назад и стал карабкаться по лестнице. Бабушка слушала, как поскрипывает дерево под весом человека. Тот двигался проворно: скрип-скрип-скрип… Она вздрогнула, когда незваный гость поднялся наконец на веранду.

Осторожно шагнув к бабушке, гость отбросил назад капюшон плаща…

Это была Валери.

Бабушка покачала головой, напряжение оставило ее, и она расхохоталась.

— Милая моя, что это ты затеяла?

Валери нахмурилась.

— А почему бы мне и не пойти вместе с ними? Люси была моей сестрой!

Бабушка вздохнула и обняла Валери.

— Ты уже замерзла в этом тоненьком плащике. Не думаю, что ты долго так продержишься.

— Ну, не знаю… — пробормотала Валери, содрогаясь, когда бабушка подтолкнула ее к двери, позвякивая своими многочисленными амулетами.

Валери всегда с радостью бывала здесь, в этом странном доме на дереве. Ветви проросли сквозь крышу, вьюны пролезли между половицами. Домик-дерево был битком набит удивительными вещами. Во всех его уголках таились какие-то гнезда, вокруг стен обвились растения… Валери тут же принялась рассматривать все внутри. Раковины моллюсков, похожие на гигантские уши… подушечка для булавок, украшенная перламутром… чашка, выточенная из рога, сушеный батат, коготь стервятника… Обтрепавшиеся снизу занавески с блеклым розово-синим узором прикрывали ряды бутылок, заткнутых кривыми пробками. Гигантский котел с чаем подрагивал на плите.

Валери нравилось, как живет бабушка, пусть даже такой быт не вписывался в местные традиции и вызывал насмешки у селян. И пусть даже кто-то поговаривал, что именно бабушка приманила к Даггорхорну Волка.

— Тебе нужно поспать. — Бабушка подала Валери парящую чашку шафранного чая.

Но Валери не стала пить. Она подошла к окну, чтобы посмотреть вслед охотникам, пробиравшимся сквозь темный лес. Девушка видела не слишком далеко высокую скалу, видела, как качаются деревья, сбрасывая на землю влажный снег, видела, как яростный ветер налетает на мужчин. Ветер резвился, словно малыш, который задувает свечи на торте в свой день рождения. Ветер баловался с факелами до тех пор, пока последний из мужчин не вскарабкался наконец на крутую скалу и не исчез в пещере. Один из факелов принадлежал ее отцу, один — парню, которого она любила, а еще один — человеку, за которого ее собирались отдать замуж. И все они превратились в далекие точки света. Валери, чувствуя, как что-то сжимается у нее внутри, отошла от окна.

«Кто из них вернется? И вернется ли кто-нибудь вообще?»

Новый порыв, резкий и сильный, заставил Валери вздрогнуть. Она с испугом ощутила, как ветер с легкостью сотрясает дом, толстый ствол, мощные ветки…

Все уже не так.

Люси ушла навсегда. Валери чувствовала это, чувствовала отсутствие красоты рядом с собой. Но она знала, конечно, что теперь Люси свободна от их чердака, от их села, от их королевства, от целого мира. Она теперь как бы везде и нигде.

— Я ее сестра, — пробормотала Валери, опускаясь на кушетку. — Я должна быть с ней.

— Тебе не в чем винить себя, — возразила бабушка, опуская на стол тарелку с овощным рагу, и наклонилась, чтобы посыпать его смесью молотых сушеных трав. Травы были горькими, как будто вовсе не предназначались для еды. — И моя бабушка в таком случае сказала бы: «Сначала поешь…»

— …А потом думай, — закончила за нее Валери, потому что слышала это уже много раз.

Бабушка улыбнулась. Валери этого не заметила.

— Тебе все еще холодно?

Валери вдруг поняла, что действительно до сих пор не отогрелась.

Бабушка молча вышла из комнаты. Валери смотрела в окно, как под порывами ветра облепленные снегом ветки схлестываются друг с другом. Бабушка вернулась, подошла к Валери сзади и набросила что-то ей на плечи.

— А теперь?

Валери оглядела себя. И ахнула от восхищения.

— Бабушка…

Валери никогда не видела подобного. Это был красный цвет, как будто явившийся из каких-то дальних стран, из мечты, из-за океана; красный цвет, какого и быть не могло в Даггорхорне; красный цвет, вообще не принадлежавший этому миру.

— Я приготовила этот плащ к твоей свадьбе.

Валери посмотрела на свой браслет.

— Что-то я не чувствую радости. Наоборот, такое ощущение, будто меня продали в рабство.

Слова Питера все еще звучали в мозгу Валери, но она не стала посвящать бабушку в свою тайну. Она прекрасно знала, что ее родители категорически против Питера. Ну а что, если он сумеет отомстить за смерть Люси? Если вернется, убив Волка? Ведь тогда селяне должны будут Питера вознаградить… Она тут же вернулась с небес на землю. Не стоит предаваться пустым мечтам.

— Есть кто-то еще, я угадала? — тихо спросила бабушка, наклоняясь к ней.

— Был кто-то еще, — медленно ответила Валери. — Но может быть, уже и нет.

Бабушка понимающе кивнула.

— Я просто поверить не могу, что он так легко отказался от меня.

Бабушка глотнула чая.

— Возможно, за этим что-то кроется?

Валери вздохнула, стараясь прогнать ненужные мысли.

— Возможно. Только мне противно думать об этом сейчас, когда Люси умерла.

— Как бы мне хотелось, чтобы ты последовала зову сердца, — сказала наконец пожилая женщина.

И Валери показалось, что в глазах бабушки всплеснулся гнев.

— На это я почти не надеюсь. — Девушка помрачнела. — Маму заботят только деньги, а отец всегда слишком пьян, чтобы замечать хоть половину происходящего рядом с ним.