Лилит Сэйнткроу - Правая рука Дьявола

В голубом хрустальном зале Смерти произошли изменения.

Я стояла на мосту, столб света от моего изумруда удерживал меня на камне. На мне было белое платье, выбор богов, с мягким серебряным поясом, похожим на чешую. Мой новый меч я держала здесь в первый раз; он светился диким белым огнем, словно живой.

Я не была здесь с тех пор, как умер Джейсон Монро.

Прозрачные кристальные души кружились вокруг меня. Я привыкла к этому– в конце концов, я же некромантка – но одну душу я не видела среди них. Ни уникальные черты, которые я могла бы узнать, ни формирующуюся кристальную копию пшенично-золотых взъерошенных волос и голубых глаз.

Я искала его, и была рада, когда не нашла. Если он не здесь, значит, мы не встретимся.

Мой взгляд упал на другую сторону моста, где стояла Смерть; его изящная собачья голова слегка наклонилась, приветствуя меня.

За моим богом стояла темная фигура, пламя потрескивало вокруг женских черт. Оранжевый свет окружал ее львиную голову. На мгновение поток огня и дыма ослепил меня; я подняла меч, защищаясь от энергии, которая могла сжечь меня до костей.

Прохладная волна прошла по коже, прогоняя жар. Меч светился белым огнем, а не голубым, как это обычно бывало. Он начал вибрировать от прикосновения энергии; знак на моем плече зашелся жуткой болью, прожигающей до костей, которую я не чувствовала уже год, закручивая демонический огонь в кокон, защищая меня. Даже здесь, во владениях смерти, я была отмечена Джафримелем, но моему богу было все равно.

Анубис знал, что я принадлежу ему. Даже демон не сможет этого изменить. Я некромантка. В первую очередь я принадлежу Смерти, а уж потом, самой себе.

Бог заговорил и его беззвучный, похожий на колокол, голос окутал меня. Точнее, колокол я, бог кладет на меня свою руку, и я начинаю петь.

Анубис нагнулся, его бесконечно-черные глаза не отрывались от меня. Он снова заговорил. На этот раз голос напоминал удар, словно столкнулись два мира. Он растрепал мои волосы, изумруд дрожал и светился, и, на мгновение, мне показалось, что бездна разверзлась подо мной. Пальцы на рукояти ослабли и сжались вновь, меч надежно лежал в руке.

«…задача поставлена перед тобой, дитя мое…».

Я начинала понимать. Бог призвал меня; он просил меня сделать что-то. Это было предупреждение и вопрос одновременно, мне предстояло сделать выбор. Сделаю ли я то, о чем он просит, когда придет время?

Почему он спрашивает? Я принадлежу ему. Богу, который поддерживал меня, защищал, утешал всю мою жизнь, не нужно спрашивать. «Все, что тебе нужно, сказать мне свою волю», — беззвучно прошептала я.

Бог снова кивнул, скрестив руки на груди. У него не было церемониального цепа и крюка, он не принял форму элегантного черного пса, как делал обычно. Вместо этого, он вытянул руки ладонями вперед, и я почувствовала ужасный ветер, который свистел у меня в ушах и холодил кожу.

Потом заговорила Она, посылая пламя, как реку, заставляя не реальный мир кружиться в танце. Я упала навзничь, пальцы побелели на рукояти меча. Я начала проваливаться в небытие, ожидая, что ударюсь о камень или бездна поглотит меня. Слова отпечатались в моей голове; не настоящие слова, а слои энергии, которые жгли намного сильнее, нашептывая мне волю богов. Обязательство, которое я смогу и забуду, когда время придет в норму.

Я очнулась лежа на боку, на холодном, гладком мраморе. Теплые солнечные лучи согревали щеку. Я отсутствовала очень долго.

Горячие, сильные руки сжались вокруг плеч, подняли меня.

— Данте. — Голос Джафримеля был надломленным и грубым; таким он был лишь раз или два в жизни. — Ты ранена? Данте?

Я издала бесформенный звук, лежа обессиленная у него на руках. Моя голова упала. Энергия наполняла меня, взрываясь в венах как вино, согревая пальцы и прогоняя ужасный, медленно разрастающийся холод. Я закричала, рефлексивно вскинула руки. Джафримель схватил их. Он был настолько сильнее меня, но я чувствовала нежность в его руках. Такие сдержанные и заботливые, что бы не навредить мне.

— Успокойся, хедайра. Я с тобой.

— Они позвали меня. — Зубы у меня начали стучать. Холод Смерти поднимался по моим рукам, ногам, превращая тело в кусок мрамора. Как долго я отсутствовала, стояла на мосту, между миром живых и миром мертвых? — Джафримель? — Мой голос звучал отрывисто, как детский шепот.

— Кто это сделал? — Он поднял меня на руках, прижимая к обнаженной груди, накрывая теплой волной. Что-то мягко коснулось моей спины – он открыл свои крылья и обнял меня. Я дрожала, мои зубы стучали, еще больше энергии обожгло мою спину от его прикосновения, знак на плече пульсировал, посылая волны тепла. — Что ты сделала? — Он не кричал – это был просто шепот – но мебель в комнате начала дрожать от его голоса. Он не был похож на мой, низкий гортанный призыв. Нет, голос Джафримеля был похож на острый клинок, холодный и твердый, режущий кожу.

— Б-б-боги п-п-позвалли… — Дрожь в зубах ослабла. Он был такой теплый, обжигающий, и он был рядом. — Спустя такой долгий срок. Господи. Где ты был?

Он встал на ноги, держа меня на руках. Я почувствовала жесткую материю его джинс у своего бедра, услышала стук каблуков, кода он прошел по комнате, лег на кровать, прижимая меня к себе. Мой меч лежал на полу и тихо звенел.

Джафримель позволил мне свернуться около него как ребенку, тепло впитывалось в мою кожу.

— О чем ты только думала? Что ты сделала?

Я уже давно не чувствовала холод смерти, поднимающийся по рукам и ногам, проникающий в кости.

— Ты ушел. — Я не могла сдержать обиженного тона, как избалованный ребенок, с растущей в голосе хрипотцой. — Где ты был?

— Ты холодная. — Он словно задумался, прижал подбородок к моему виску. Его золотистая кожа скользила по моей. По спине разлился приятный поток тепла. — Похоже, я не могу оставить тебя ни на минуту, что бы ты не причинила себе вреда. Не двигайся.

Но я пыталась освободиться из его объятий.

— Ты оставил меня. Где ты был? Что ты делал? Где ты был?

— Не двигайся. — Он схватил мое запястье, я начала извиваться, и он отпустил меня. Я выгнулась, пытаясь освободиться, но он, инстинктивно, схватил мое второе запястье. Мне не было больно – он не пытался надавить на больную точку или сильно сжать руку, но это помогло удержать меня. Я тяжело вздохнула. — Лишь несколько минут, не двигайся. Я все объясню.

— Мне не нужны объяснения, — соврала я и толкнула его свободной рукой. — Отпусти.

— Нет, пока ты не выслушаешь меня. Я не хотел тебя оставлять, но вызовы из ада нельзя игнорировать. Я больше не мог это откладывать.

Мое сердце глухо ударилось о ребра, во рту чувствовался привкус желчи.