Светлана Арсеньева - Lady and Loneliness

— Таль, ты не можешь вызвать меня на дуэль, — устало повторил он.

— Я — Владыка Вечных, и я могу делать то, что посчитаю нужным. И мне плевать с колокольни, что по этому поводу думает кодекс Лунных. — Отвечает она. Или все-таки я? Последние полчаса я была настолько выбита из колеи, что, казалось, наблюдаю за каким-то паршивым спектаклем из зрительного зала.

Звон скрестившихся клинков. Мы договорились не использовать магию, потому что разнести на атомы Остров — не лучшее начало правления Владыки. А я сегодня намерена проучить этого зарвавшегося эльфа.

Разворот-бросок-ухожу от его удара. Несколько сложных па — и меня нет на линии его атаки. Бросок-удар-глухая оборона. Звон оружия. Ледяные сабли недовольны, что я запретила им использовать магию. Меч Демиурга тоже недоволен.

Так странно сражаться против Индиго. Но именно сегодня я пришла к нему с ледяными саблями. Они должны учиться мастерству и силе, они — оружие для равных. Тишину ночного пляжа нарушал яростный звон клинков. Да, Индиго сильнее, но я должна его проучить! Ненавижу! Наглая Лунная морда! Конечно, он же лучше меня знает, что мне нужно! Лучше, чем я сама! Ненавижу его, ненавижу…

Бросок-удар-поворот-удар. Снова одним слитным движением ухожу от него. Бой — почти танец — с сильным противником — это настоящее наслаждение. Правда, мы так и не смогли друг друга достать, но это уже мелочи. Поворот-рывок-удар — и Меч Демиурга с тихим недовольным звоном падает на землю. Наверное, он тоже не смог понять, как это у меня получилось.

Он стоит напротив меня. Такой красивый и безоружный. Конечно, он мог вытащить из «кармана» пару метательных ножей, кинжалы или гранатомет — да что угодно — и продолжить игру. Еще он мог позвать свой меч и продолжить схватку. Он мог одним неуловимым движением оказаться возле своего меча и продолжить бой. О, он столько всего мог! Но не стал делать. Просто стоял напротив меня и не шевелился. В индиговой пропасти глаз мелькнула тень понимания. Того самого понимания, что нам на двоих не светит…

Шаг навстречу. И уже его губы на моих губах, его руки на моем теле, а ледяные сабли падают рядом с его мечом. В нетерпении он срывает с меня одежду и опускает на песок…

— Индиго… я ненавижу тебя… как ты мог? — Страсть не желает отступать, только теперь больше напоминает сумасшествие. Я снова будто смотрю на спектакль. На то, как двое теряют остатки самообладания и здравого смысла, растворяются друг в друге, до такой степени, что не важна остальная Вселенная, перестаешь понимать, где чье тело. Кто продолжение кого? И зачем нас разделили на два? И любовь — одна на двоих. Тихий стон, поцелуи, лихорадочно сорванная одежда… Просто спектакль? Он меня убил. Предал. Тот, от кого я никогда такого не ожидала.

— Таль, любимая, еще немного… — Он что-то еще бормочет на смеси нескольких языков, я с трудом его понимаю. Прижимаюсь к его совершенному телу, дарю себя до последней мысли…

Протяжный стон, один на двоих…

Зачем?

Двое лежат на прозрачно-белом песке, легкий бриз ласкает обнаженные тела.

— Я люблю тебя, — шепчет мужчина. Он? Меня? Любит?

— Если бы любил, ты бы не напоил меня эликсиром Забвения. Убить было бы гуманней.

— Таль, я хотел, чтобы ты…

— Чтобы я что?! — Я подскочила с песка, схватила в охапку разбросанную одежду и принялась лихорадочно одеваться. — Чтобы я снова все забыла, да?! Мне и одного раза хватило, благодарю покорно! Как же ты не воспользовался заклинанием, чтобы я и тебя забыла! А еще нужно было завязать заклинание на свое имя, как это сделал Рэйн! До этого ты не додумался?! — После моих слов в его глазах отразилась бездна. Я сделала ему больно. Прошлась по старым ранам, ножом по почти зажившим шрамам новой порцией стали…

Но он молчал. Не потому, что было нечего сказать, наоборот. Просто у Лунных какое-то извращенное представление о благе ближних своих.

— Иди ко мне, — тихо, на грани моего слуха, прошептал он. Попросил или приказал? Но я послушно сделала шаг к нему. — Таль, я хотел, чтобы ты забыла о Лит-аре. И о том, что он с тобой сделал.

— А ты не думал, что вместе с Лит-аром я забуду об Аст-аре? Что я забуду о Данте и Алнэль, об Эрихе и Даниэле, о тебе? Я забуду о Лаллее и Атине. А я не хочу забывать. Не имею права. Понимаешь, я не имею права быть слабой.

— Таль… ты стала другой. Помнишь, как мы познакомились?

— Ты пел на набережной Тихого океана, на Земле-1. Было так красиво. У тебя волшебный голос. И ты меня заворожил, да? Мы ведь не могли два часа оставаться на набережной, а ты даже не допел песню до конца…

Так странно просыпаться одной. Когда солнце Острова только выбирается из глубин Бесконечного Океана, несмелые лучи пробиваются сквозь шторы и ласкают еще сонное тело. Постель со стороны Индиго была холодной. Подушка все еще хранила его ненавязчивый запах, но он уже давно ушел. И впервые за все время я не захотела узнать, куда и с кем.

Прошедшая ночь осталась в памяти одним кошмарным образом-воспоминанием. Индиго… предал меня. Он напоил меня эликсиром Забвения. Не понимаю, почему он выбил стакан из моих рук? Совесть? Маловероятно. Я только успела смочить губы в этом чертовом вареве. Понимание того, чем меня опоили и реакция Индиго были одновременны. Вся ночь показалась сном. Кошмаром с элементами порнофильма.

Как он мог так со мной поступить? Загадка.

Пустота.

(Прости меня, идиота)

(Я люблю тебя)

Зачем?

Осталась только одна мысль: зачем он так со мной? Чем я провинилась, что я сделала не так, раз заслужила такое? Неужели наши взгляды на жизнь настолько чужды друг другу? А ведь я могла его убить. Одним богам известно, на что способна Владыка в невменяемом состоянии. Интересно, Индиго понимает, что еще немного — и его не спасло бы ни звание Мастера Меча, ни Меч Демиурга, ни то, что он быстро бегает? Только вчера мой дорогой предпочел играть по собственным нотам, мне оставалось только танцевать.

В дверь вопросительно постучали.

— Войдите, — я с трудом оторвала голову от подушки. Мне плохо, будто я перепила.

На пороге стояла Риана, такая же, какой я ее запомнила на Дне Памяти. Невысокая, изящная, хрупкая. В ее чертах нет и никогда не было совершенства, но она навсегда останется прекрасной. Юность в золотых глазах. Если Даори действительно леди, то Риана похожа на озорную девчушку, у которой вся жизнь впереди, которая не знала забот и тревог. Интересно, сколько ей лет?

— Таллинэль… — Она присела на краешек кровати.

— Оставь эти расшаркивания, — я криво усмехнулась.