Светлана Арсеньева - Lady and Loneliness

Радужные глаза, где-то я об этом слышала… и браслеты Владыки…

Владыка Радужных Змей??! Демоны Перекрестка!

— Приветствия, Владыка, — кажется, удивленный шок так и не удалось согнать с лица. Уши точно до сих пор обалдело оттопырены.

— Приветствия, Таллинэль. Я, Шэанор, Владыка Радужных Змей, прошу о разговоре. — Ее голос… низкий, спокойный, уставший. Бездна в глазах.

— Проходи, присаживайся, — языческая богиня уселась на полу, удобно поджав под себя ноги. Почему-то сейчас она казалась мне богиней, а не простой бессмертной. — О чем ты хочешь говорить?

— Владыка Вечных может возвращать тех, кто ушел за Грань. — Ну Алнэль, ну дочь! Удружила, что называется! Я должна выдавать секреты Вечных непонятно кому, непонятно зачем, только затем, чтобы моя Наследница имела сомнительное удовольствие быть Владыкой еще и для Радужных Змей!

— Да. Зачем тебе это?

— Мне нужно. — Она подняла на меня глаза, полные отчаяния. Такой знакомый взгляд… Сколько раз я видела его в зеркале? Я прикрыла глаза и молчала. Кого же успела потерять ты, богиня-змей?

Я детально представила ритуал, послала его Шэанор слитным мыслеобразом. Она побледнела, в глазах появились желтые искры. Если бы я могла «прочитать» ее цвета…

— Спасибо.

— Стилет должен быть из кости того, кого хочешь вернуть. Предупреждаю, это существо должно быть для тебя дороже жизни и умереть насильственной смертью.

— Дороже некуда, — бесцветным голосом ответила Шэанор. — Почему он должен был умереть от чужой руки?

— Потому что тогда души хотят вернуться. Хотя, не всегда. И если так, ты должна будешь придумать такой аргумент, который заставит его вновь ступить на Перекресток. — тебе уже приходилось кого-то возвращать?

— Нет. Те, за кем я пойду даже за Грань, не торопятся на тот свет.

— Таллинэль… Если я умру, я хочу, чтобы Радужные Змеи принадлежали тебе.

— Более нелепой благодарности за помощь я еще не встречала.

— Что ты, Владыка. Это так надо…

А в следующий момент мир взорвался безумием…

Тело разрывалось на части от невыносимой боли, будто каждую косточку перемалывают в пыль. Толку от моей магии — ноль, я не смогла ни блокировать чужое заклинание, ни отбить его.

Крик, переходящий в ультразвук. Целый океан боли…

Перед тем, как потерять сознание, краем глаза я увидела как танцует Шэанор, Владыка Радужных Змей…

Приходила в себя я долго и как-то странно. Мне постоянно казалось, что моя комната меняет цвет и размер, слышалось монотонное гудение чьих-то голосов. Сколько это длилось? Несколько часов или дней? Мне казалось, что целую вечность.

Наконец-то я открыла глаза. Моя комната. Родной цвет стен, да и мебель не пляшет дикие танцы по стенам и потолку, уже хорошо. Рядом спят Индиго и Рэйн, мой мужчина рядом со мной на кровати, учитель же оккупировал кресло. По комнате еще витают чужие запахи. Здесь было мое семейство всем составом, Ашш'Таир и Шэанор, угадывается запах Аэррэ, нашего лучшего целителя. Это уже серьезно…

Я пережила четыре покушения за два дня, еще и умудрилась выжить, что совсем странно. Не иначе как у меня завелся личный ангел-хранитель. Интересно, у эльфов бывают ангелы-хранители? Ладно, не важно.

Важно, сколько времени я так провалялась без дела. И почему Инди и Рэйн выглядят так, будто их через мясорубку пропустили. А еще я попыталась встать с кровати… но не смогла даже пальцем пошевелить!

На миг я покрылась холодным потом, едва не лишилась чувств от накатившего ужаса. Снова… не хочу… не могу!!! Я позорно разревелась, как девчонка. Я уговаривала себя, что Владыка должна быть сильной, никаких слез, никаких истерик, никаких признаков слабости. Но кому нужна Владыка-калека? Не хочу, не хочу, чтобы снова все повторялось! Слезы из глаз ручьем… Лучше бы я сразу умерла.

— Таллинэль? — Возле меня оказался Индиго, в его глазах плескалась паника. — Таль, девочка моя, любимая, сокровище мое, что случилось, тебе больно? — Он выпалил все скороговоркой, сжал меня в объятьях. А я ничего не почувствовала, только угол зрения изменился. Из моего горла вырвался звериный вой.

— Индиго, я не могу пошевелиться. Я ничего не чувствую. Зачем вы меня спасали, не надо было. Добей меня, Инди, я прошу тебя, только не оставляй так!! — В голосе сквозь истерику прорываются наружу металлические нотки. Да, я приказывала…

— Что? — Его глаза расширились в недоумении, непонимании. Потом — озарение и очередная скороговорка. — Таль, прости меня, идиота, я не хотел тебя так пугать, я забыл снять анестезию, мы не думали, что ты так быстро очнешься! — Пока он говорил, явно успел снять заклинание. Тело сначала стало словно покалывать тысячей иголочек, потом пришла боль. Я закусила губу и разрыдалась от облегчения. Лучше уж пусть будет больно, чем снова быть калекой.

— Тебе не больно? — Прошептал Индиго, бережно прижимая меня к себе.

— Больно. Только лучше уж так…

— Таль, любимая, прости меня, я не хотел тебя так сильно пугать. Прости. — Мне казалось, что сейчас Индиго устроит сцену раскаяния и форменный слезоразлив. А мне хватает и одной истерички в доме.

— Все в порядке, любимый, не переживай. Я выживу. Лучше скажи, что со мной случилось, и как долго я была на «больничном».

— Тебя не было неделю. А тогда… это было одно из заклинаний неклассической магии. Тебя спасла Шэа.

— Но… как? Она же… танцевала…

— Да будет тебе известно, любовь моя, Радужные Змеи в танце творят Миры. Конечно, в одиночку сотворить Мир нереально, но этого Шэа делать и не собиралась. Она просто оградила твою комнату от любого вмешательства извне. Только поэтому ты выжила. Шэа успела вовремя.

— Я обязана ей жизнью?

— Она сказала, что долг ты ей вернула. Авансом. О чем это она?

— Я рассказала ей, как возвращать мертвых.

— Со мной говорила Ашш'Таир, — мой суженый явно решил сменить тему.

— Что сказала?

— Много всякого. Она рада, что мы вместе. И не собирается отвоевывать меня для Лунных. Благословила нас по всем правилам. Я думал, проклянет.

— Мы уже все решили, любимый. Наш ребенок получит Вечных, Лунных и Радужных Змей. Только не делай такие глаза!

— А Змеи каким боком??! — Кажется, Индиго немножко в шоке.

— Шэанор завещала. Не волнуйся, наша дочь справится.

Мы замолчали. Боль постепенно уходила, я расслабилась в объятьях моего мужчины, свернулась клубочком у него на руках. Так спокойно…

Я не могла не смотреть на него. Индиго невероятно, потрясающе, нереально красив. Для меня он — совершенство, я никогда не найду никого лучше, чем он. Такое странное чувство. А еще я могла любоваться им часами. Только вот после этой недели у моего мужчины под глазами залегли глубокие темно-синие тени, будто он ни разу нормально не поспал и не поел, руки его едва заметно дрожали.