Елена Гуйда - Ребекка [СИ]

Лорд Нейт не спешил развеять мои страхи, он не выглядел счастливым. Скорее напряженным, немного расстроенным и сверх привычного молчаливым. Хотя, казалось, куда уж больше?

— Уверен, его одолели воспоминания, — поравнявшись со мной, обронил Берт. — Дайте ему время. После Сирены он не впускал ни одной женщины ни в свой дом, ни в свою жизнь, ни в свое сердце. Он разучился это делать. И вам придется искать путь одной. К сердцу так уж точно.

Кажется, он верил, что я способна найти этот путь, но вот я сама не представляла даже, откуда начинать искать.

— Как твоя рука? — сменила я болезненную тему, все же отстав от основного отряда ровно настолько, чтобы говорить не особо скрываясь. — Ты бледен.

— Всё просто превосходно, миледи, — сверкнул улыбкой Берт, явно пытаясь убедить в этом не только меня, но и себя самого. Я-то видела, как трудно ему дается дорога и во что обходится упрямство. — А станет еще лучше, как только я доберусь до бочки матушки Хильды! Не стоит обо мне волноваться.

Если бы все было так просто. Волнение об Альберте было той отдушиной, через которую получалось вдохнуть хоть что-то, кроме страха перед будущим.

Северный предел оказался совершенно не таким, как я его представляла. Хотя, признаться, представляла я что-то ужасное, темное и мрачное, а на деле — это был огромный форт. С мощными высокими стенами, железными коваными решетками, с бойницами и шпилями. За такими стенами точно не страшен ни один враг. Но в тот момент они казались мне ловушкой. Люди стекались к воротам, приветствовали своих воинов, своего лорда. Мне же доставались настороженные взгляды, вежливые поклоны. Впрочем, я и не ожидала, что меня встречать с цветами и песнями будут.

— Позволите, миледи? — спросил Амора, уже устроив руки у меня на талии, чтобы помочь спешиться.

— Как будет угодно моему лорду, — вежливо и бесцветно ответила я, стараясь поймать его взгляд. Но не получалось.

Выдернув из седла, как пушинку, он спустил меня на землю, взял за руку и повел в свой дом. Но в этом был… ритуал, долг, но ни капли его личного желания. И это я чувствовала кожей. И не только я, похоже.

Слуги, жители замка, воины — все он шептались, даже не пытаясь скрываться. Их взгляды жгли, пока мы поднимались под руку с их лордом по широким ступеням к входной двери. Или я сама это все выдумала?

— Милорд! — склонив голову, приветствовала Амору старушка, едва мы вступили в замок. Ее худые, словно обтянутые коричневым пергаментом руки сжимали кубок с пенным напитком. Из-под белого платка выбились седые космы волос, представляю, какая здесь была суматоха, когда нас заметили со стен. А тусклые серые глаза лучились теплом и радостью, словно эта женщина ждала сына, а не лорда.

— Хильда! — такой теплоты в голосе своего супруга я еще не слышала и, признаться, была порядком удивлена. Ведь и надеяться перестала, что он способен чувствовать что-то, кроме раздражения.

Лорд Амора принял кубок, сделал несколько глотков и после передал его мне. Только теперь я удостоилась внимания той, кого мой супруг называл Хильдой. Не об этой ли матушке Хильде и ее бочках упоминал Альберт по пути? Она разглядывала меня прямо, без стеснения, словно приценивалась к товару или рассматривала нечто, прикупленное без ее ведома. И теперь она искала изъяны, за которые могла бы выбросить ненужное приобретение.

И это меня разозлило. Кем бы ни была эта женщина — я жена хозяина замка, и с этим придется считаться всем. Я вздернула подбородок, бьюсь об заклад, мое лицо стало каменным, холодным и замкнутым, как у моего супруга. И только затем сделала из кубка три глотка, даже не почувствовав вкуса. Осталось только догадываться, что именно это было.

— Я покажу вам ваши комнаты, госпожа, — никак не отреагировав, сказала Хильда. — Вам следует отдохнуть и подготовиться.

Я взглянула на лорда Амору, но он, кажется, совершенно потерял интерес ко мне. Словно стыдился моего присутствия в этих стенах. Он даже не представил меня своим слугам. Ну и ладно. Пусть так. Не впервые доказывать, что со мной можно и нужно считаться.

— Вы правы, Хильда, — кивнула я, последовав за сухонькой женщиной по лестнице на второй этаж. — К чему я должна быть готова?

— Прибудут лиры окрестных земель, чтобы поздравить лорда с бракосочетанием и новой хозяйкой в его доме, — ее голос был настолько лишен эмоций, что я даже не бралась угадывать ее отношение к этому событию. Ко мне. — Одежда нашего народа у вас на кровати. Если надумаете прогуляться по крылу — я могу вас сопроводить и все показать. У меня есть все ключи, кроме…

Женщина замялась, ускорив шаг. Учитывая ее возраст, это ей давалось на удивление легко.

— Кроме? — с нажимом уточнила я.

— Комната в конце коридора. Ключ от нее только у лорда. Вам следует знать, что он не впускает туда никого.

— Почему?

— Вам лучше задавать подобные вопросы лорду, — толкнув одну из дверей, сказала Хильда, давая понять, что более из нее ни слова не вытянешь. Ну да и так довольно много было сказано. — Я пришлю вам помощницу.

Благодарю, — кивнула я. — Лучше сообщите девушке, что прибыла со мной, что я желаю ее видеть немедленно.

— Как прикажете, госпожа, — кивнула Хильда. — Могу я идти?

— Да, пожалуй.

Признаться, когда она ушла, мне даже дышать стало легче. Судя по тому, что она мне сказала — именно эта старуха исполняла обязанности хозяйки замка, и расставаться с ними она не спешила.

Куда больше меня сейчас интересовало — что же там такого, за той дверью, что даже прислуга не имеет права посещать эту комнату и говорить о ней?

Может, это как-то связано с предыдущей хозяйкой замка? Или какой-нибудь еще тайной лорда Аморы?

Но… нужно ли мне знать его тайны? И что мне это даст?

Ответов на эти и многие другие вопросы я пока не могла найти.

А когда нашла — сама была не рада. Но это случилось гораздо позже.

Мой новый дом встретил меня настороженно, ощетинившись подозрительными взглядами, шипя на меня шепотками из разных углов. Он присматривался, пока не пытаясь ставить меня на место или нападать, но все это было делом времени.

— Вам несказанно идет местный наряд, — хлопотала Рози вокруг меня, укладывая волосы, поправляя широкий сарафан с меховой оторочкой и серебряными застежками на плечах.

Шел он мне исключительно благодаря небесно-синему цвету и широкому поясу, подчеркивающему талию. В остальном платье было настолько непривычно, что девушка, глядящая на меня из огромного зеркала, казалась незнакомкой. Узоры вышивки по рукавам и вороту рубашки, оторочка мехом — все это мало походило на платья, к которым привыкла я. Но выбирать не приходилось. Вряд ли стоило привлекать внимание и показывать норов там, где это неуместно.