Елена Гуйда - Ребекка [СИ]

Узкий проход шириной в одного воина и высотой едва в мой рост вывел меня на площадку, залитую белесым лунным светом. Странно, но в моем сне Ньеркел окружали виды Северного предела. С этой высоты и в таком освещении они казались сказочными, волшебными, но такими реальными, что я засомневалась, действительно ли это был сон. Кровавая дорожка все так же вела меня к моему страху, скользила черной змеей к невысокому заграждению.

И ноги понесли меня дальше. Мое тело словно совершенно перестало подчиняться разуму. Хотелось рвануться назад, бежать прочь из этого места. Назад. Но вместо этого я скользнула между каменными зубьями. Взгляд упал вниз, и сердце оборвалось. У подножья стены бесформенной кучей лежали тела, словно их сбрасывали со стены. Даже с такой высоты я отчетливо видела бледные безжизненные лица — Эннет, отец… Шарли… Анна…

Нейт Амора…

В горле застрял воздух, разрывая грудь. Голова пошла кругом, раскачивая почву под ногами. Нет. Это ложь. Сон. Неправда!

Но я все равно подалась вперед, чтобы лучше рассмотреть. И в этот момент сильная рука сжалась на моём локте и рванула обратно.

Я буквально упала в объятья — жесткие, но теплые, сильные, но нежные. Такие знакомые, с запахом хвои и снега.

- Нейт! — прошептала я, цепляясь за окаменевшие плечи, но все еще не открывая глаз, балансируя между сном и явью.

— Ты кричала, — прошептал он на ухо, лаская дыханием кожу.

Я кричала. Спала. Точно спала, и все хорошо. Все в полном порядке. Просто кошмар все же одолел мой разум.

Но разжать пальцы не получалось. Я судорожно цеплялась за него, прижимаясь всем телом, словно искала тепла и защиты. Совершенно не смущаясь, запустила руки под его рубашку, провела ладонями по шелковистой гладкой коже, лишь иногда натыкаясь на жесткие рубцы. Так вот какие они на ощупь. Живой. Настоящий. Мой.

— Ребекка, — Амора взывал к разуму, но разум не откликался. Он утонул в ночном кошмаре, и чтобы вернуться, ему нужно настоящее, человеческое тепло.

— Помоги мне вернуться, — прошептала я, подавшись вперед и ища его губы губами, скользя в невесомом намеке на поцелуй по его губам, лицу, спускаясь к шее.

— Это помутнение. Сейчас все пройдет, — уговаривал он меня, гладя по волосам, спине.

— Останься со мной, — шептала я.

— Я не смогу уже сдержаться, — процедил Амора, не то обнимая, не то удерживая меня. — И ты меня возненавидишь.

— Ты так и не понял? — проводя ладонью по его животу сверху вниз и вслушиваясь в его прерывистое дыхание, зашептала я. — Ты нужен мне, Нейт. Очень нужен. Сейчас.

Он раздумывал два удара сердца. А после — сдался, обрушившись на меня неконтролируемым жадным желанием. Избавляя от такой ненужной одежды. Жаля горячими поцелуями, сминая жесткими ладонями, доводя до исступления, вырывая крики из горла. Заставляя скулить и просить большего. И отдавая. Себя всего, заполняя меня до края, выпивая мои крики и стоны поцелуями. Размывая мир до неузнаваемости, вознося меня в звездное ночное небо и превращая в искры.

Я растворялась, собираясь снова во что-то новое, бесконечно сильное, правильное и покуда мне незнакомое. Пока не откинулась на смятые простыни, вздрагивая от каждого его прикосновения к чувствительной коже.

Меня окутали теплом, защищая от всего мира и от меня самой. Сжимая в разгоряченных объятьях, прижимаясь кожей к коже. Без единого слова. И я подумала, что до этого никогда ранее не чувствовала себя в такой безопасности.

Впервые за долгое время день начинался не с головокружения и слабости. Наоборот, я чувствовала себя легкой, сильной и радостной. Словно сбросила тяжелую ношу, которую тащила на себе долгое время.

От недавней бури не осталось и следа. Ярко-голубое небо лишь кое-где, словно мазками едва макнутой в белую краску кисти, украшали облака. В распахнутое окно несмело влетали слабые порывы по-весеннему свежего ветра, воруя витающие в комнате ароматы — мороза и хвои, а еще страсти.

Сердце отстукивало неровный ритм, а кожа вспыхивала, напоминая о недавних прикосновениях, поцелуях, испепеляющих ощущениях. И губы сами, против моей воли растягивались в мечтательной улыбке.

Нейт уже покинул мою комнату. Что и неудивительно при его привычке просыпаться на заре. Увы, я таким качеством похвастаться не могла. Да и одинаково хотелось и не хотелось просыпаться в его объятьях. Немного стыдно встретиться с ним взглядом, но… так хочется снова прикоснуться к нему, вдохнуть его головокружительный аромат.

— О! Миледи, прошу прощения, — юркнув обратно в гостиную, пролепетала смущенная Рози. — Думала, что вы еще отдыхаете.

Проклятье. Как не вовремя. Мне бы следовало спрятать некоторые следы этой ночи даже от Рози. В частности то, что это была первая настоящая брачная ночь.

— Выйди, я хочу переодеться и обмыться, — слишком резко выпроводила я служанку.

И сразу же вскочила с кровати, быстро отыскала ночную рубашку, сменила простыню с едва заметными кровавыми отметинами, тут же затолкав ее на дно сундука к книге. Потом придумаю, как от нее избавиться. И только после принялась приводить себя в порядок. Благо таз и вода всегда были у меня в комнате. Или Рози уже успела принести свежую воду? Неважно!

— Милорд велел дать вам выспаться, — из гостиной принялась оправдываться Рози, оставившая дверь приоткрытой. — Еще бы. Только утром от вас вышел… Ой, простите, миледи. Лишнее сболтнула. Никак не избавлюсь от этой привычки.

Но я уже не слушала ее. Слуги. Конечно, слуги знают все. В том числе, что мы с лордом и постель все это время не делили. Разумеется, от их внимания такое бы не укрылось. Понятно теперь, почему они так на меня смотрели. И намеки Кречета тоже понятны. Он точно знал, что лорд не уделяет мне должного внимания, так необходимого для зачатия ребенка. Вот только чьи же уши слушают для этих лиров? Да и королю бы несомненно доложили об этой странности.

— Да уж, придержать язык тебе бы не помешало научиться, — согласилась я, незлобно пожурив служанку. Этак она кому угодно и что угодно разболтать может, причём совершенно случайно. Но сейчас мне не было дела до слабостей служанки, нужно было поговорить обо всем с Нейтом. — Где лорд Амора?

Рози заглянула в комнату. Она изо всех сил старалась смотреть только на меня или себе под ноги, но взгляд нет-нет, а соскальзывал на кровать. Интересно, что нового она там ожидала увидеть?

— Лир Альберт вернулся в замок на рассвете, — принялась она вводить меня в курс дела, укладывая мне волосы в прическу и поправляя сарафан. Пояс я защелкнула самостоятельно, прицепив к нему ключи от кладовых, сундуков с деньгами и закрытых комнат. — Они сейчас в общем зале. Завтракают. И, кажется… ссорятся.