Елена Гуйда - Ребекка [СИ]

Он щелкнул пальцами, и воины, что прибыли с вместе с ним, выступили вперед. Только теперь я заметила, что в руках у одного был сундучок, а у второго — плащ. Все же позаботился о том, чтобы хоть что-то досталось лично мне. Сундук — это выкуп за невесту, уверена, что немалый. А вот плащ — это подарок лично для меня. Неожиданно, но приятно. Хотя сомневаюсь, что это был знак доброй воли. Скорее дань обычаям.

Я благодарно кивнула, приглашая жениха и его спутников к столу. И только теперь все отмерли, включая моего отца. Загомонили, загудели, заиграла музыка…

Но мне почему-то стало только тяжелее на душе. Этому союзу не быть добрым — нутром чуяла. А учитывая просьбу короля и отношение Амора — я прокляну тот день, когда мой отец уговорился отдать меня Черному волку.

Но кто в этом мире спрашивает мнения женщины?

— Волнуешься? — распутывая сложную прическу и расчесывая каждую прядь отдельно, спросила осторожно Эннет.

Взгляд сам собой метнулся в сторону огромного ложа, украшенного для новобрачных, и во рту вмиг пересохло, а ладони вспотели.

Волновалась ли я? Да! Более того, мне было откровенно страшно. Но не больше, чем утром, когда давала свадебные клятвы и наблюдала за тем, как епископ перевязывает наши руки алой лентой.

«Теперь ты, Ребекка, переходишь в род супруга своего. Заветами богов должна почитать его, угождать ему и хранить верность». Учитывая, что я всю ночь не могла уснуть, прокручивая в голове сказанное королем, эти ритуальные слова резанули по сердцу. Как я могу называться женой? Как мне и заветы богов соблюдать, и выполнить поручение короля? А никак! Придется выбирать. В памяти вмиг всплыл образ моего супруга. Кто такой мне лорд Амора? Никто! И судьба сестер мне важнее. Казалось бы, решение проще некуда, но…

Мой муж даже не смотрел на меня. Несколько раз едва мазнул ничего не выражающим взглядом, словно я была всего лишь частью интерьера. С этакой загадочной надменной полуулыбкой принимал поздравления, чуть кивая. Даже поздравления и подарки короля он принимал с улыбкой на губах и какой-то холодной сталью во взгляде. А мне хотелось не то расплакаться, не то поколотить его, не то просто провалиться под землю. Все они и так знали, что меня — бесприданницу из рода Ньер, за которой отец не дал ни гроша, — навязал лорду Северного предела сам король. И своим поведением лорд Амора будто старался это подчеркнуть. Или я себя просто накручивала?

В любом случае я даже рада была, что меня отправили в покои готовиться к первой брачной ночи. То, что должно произойти, не так унизительно и страшно, как эти насмешливо-ядовитые взгляды гостей. По крайней мере, мне хотелось так думать.

— Немного, — честно призналась я, вернув внимание отражению в зеркале. — Но это мой долг…

— Ох, девочка моя, как же мне жаль, что обычная радость от близости с мужчиной для тебя станет мучительным долгом, — встретившись взглядом с моим отражением в зеркале, искренне пожалела меня нянюшка. В ее теплых карих глазах плескались искренняя забота и участие, а на старчески сморщенных губах застыла любезная улыбка. — Постарайся найти с супругом общий язык. Мне кажется, что он не так плох, как сам хочет показаться. Поверь старухе.

— Ему навязали неизвестную девицу без медяка за душой взамен любимой покойной жены. В какой-то мере мне понятны его недовольство этим браком и раздражение, которое я вызываю. Не удивлюсь, если он меня вообще ненавидит.

— Кхм… ты такая маленькая еще. Мужчины, как твой Волк, не станут ненавидеть слабую женщину за то, что ею воспользовались. А вот королю стоило бы поберечься теперь. Такое ему не простят. Любопытно, что заставило лорда Нейта принять этот брак?

— Возможность породниться с королем?

— Тебе показалось, что для Черного волка это такая необходимость? — ответила вопросом на вопрос Эннет, распуская тесемки халата. — Не такой он человек. И тебе придется еще выучить его, принять. И я искренне надеюсь, что даже получится полюбить.

— Это и вовсе сказка, — позволила я себе скупую улыбку. — Мы слишком разные.

— Как знать… даже у самых разных людей порой находится нечто общее.

Вряд ли. Слишком разное воспитание, его явное нежелание связываться со мной, просьба короля — все это уже перечеркнуло хоть какую-то хлипкую надежду на пусть и не самый счастливый, но хотя бы спокойный брак.

— Может, налить тебе вина? Или дать снадобья? В первый раз будет больно, — предупредила Эннет, заглядывая мне в глаза.

— Перетерплю. Не хотелось бы зачать наследника, будучи не в себе, — заверила я нянюшку, звучно поцеловав ее в щеку, хотя на деле подобной уверенности не ощущала.

Но на что еще и ее расстраивать. Кто-кто, а Эннет была со мной, сколько я себя помню. Зачем ей видеть мой страх и отчаянье? Пусть хоть ее душа будет спокойна.

Дверь за спиной скрипнула, и я, сама того не желая, вздрогнула.

И тут же мысленно отругала себя — не стоит так явно показывать свой страх.

— Спасибо, Эннет! Дальше я и сама справлюсь, — ровно сказала я, бросив взгляд на отражение в зеркале и убедившись, что поздний посетитель — мой супруг.

Почему-то стало немного горько, что кроме моей Эннет, больше никто не пришел меня поддержать. Ладно сестры — они мне и сказать толком ничего не смогут. Но отец… впрочем, когда я покидала пиршественный зал, он был уже вполне пьян, чтобы казаться равнодушным к моим переживаниям.

Ну и ладно. Я уже достаточно долго принимала все удары судьбы самостоятельно, чтобы не расстраиваться из-за отца.

Эннет быстро поклонилась, чуть сжав кончики моих пальцев в попытке подбодрить меня. И спустя несколько ударов сердца мы остались наедине.

За окном голодным диким зверем завывала метель, секла вымороженным снегом, скреблась в оконное стекло. Даже пылающий в камине огонь не разгонял холода, что крался по каменному полу, минуя ковры с высоким ворсом и забираясь по ногам под подол тонкой ночной рубашки.

Я прикрыла глаза, мысленно сосчитав до пяти, чтобы собраться с силами. Нужно было выпить то, что предлагала Эннет, и не бороться с самой собой теперь.

Едва ощутимое касание к шее — легонько от уха и до плеча, а я снова не могу вдохнуть. Почему я не услышала ни звука шагов, ни его приближения не ощутила? Только теплое дыхание и прикосновение его пальцев к коже.

Я резко распахнула глаза, поймав взгляд супруга в отражении — спокойный, уверенный, немного насмешливый.

В животе вмиг похолодело, словно я проглотила кусок льда. Пальцы, стиснувшие подол ночной рубашки, занемели так, что я не могла заставить себя их разжать. Сердце затрепыхалось в таком ритме, что в голове загудело. Может, получится лишиться чувств? Девушка в зеркале была со мной согласна, судя по тому ужасу, что плескался в ее глазах.