Ольга Валентеева - Белый лев [litres]

Стоило подумать об этом, как раздался телефонный звонок.

– Слушаю, – ответил я.

– Стеф, уделишь мне пару минут?

Голос я узнал. Летисия эо Ниас. С ней мы не конфликтовали так рьяно, поэтому я ответил:

– Конечно, Летисия. Весь во внимании.

– Дорогой, у нас тут вечером намечается вылазка. – Летисия говорила томно, растягивая буквы, и казалось, что она изрядно пьяна, но на самом деле это был ее привычный стиль общения. – Хотим проучить одну парочку…

– Летисия, я уже говорил вам, что это не выход!

– Ты не вправе мне запретить, – мурлыкнула эта кобра. – Но можешь присоединиться, если кишка не тонка. Улица Боле, три. Ровно в девять.

– Я не приду, – ответил резко.

– Ты слишком боишься запачкать клыки в крови, наш белый лев, – проговорила иль-тере. – Но пойми, без этого никак! И присоединяйся. Докажи всем, что ты достойный наследник Клода, пока не стало слишком поздно. Считай, я предупредила.

Я почти бросил трубку – она жалостливо звякнула. Откинулся на спинку кресла, сидел и изучал узоры на обивке стены. Итак, это уже прямая угроза. Точнее, предупреждение, как выразилась Летисия. Если я не приду, будут проблемы. Если приду, они все равно будут, но, возможно, в меньших масштабах. Я не могу выпустить «Общество чистой силы» из-под контроля. Иначе это все плохо кончится. Значит, сегодня ночь охоты.

Поднялся и пошел в рабочий кабинет. За эти пять лет я всего два раза участвовал в общей вылазке, но тогда это было оправдано – на мой взгляд. И потом, надо было доказать, что с болезнью отца наш род не теряет своего влияния в Тассете. Теперь придется сделать это снова.

В двери постучали. Сиделка отца. И снова родитель желал меня видеть. Хотел бы передать, что желаю ему убраться к Форро, но женщина нема, так что передать не сможет. Придется идти самому.

Я поднялся на второй этаж. Дверь комнаты дражайшего родителя была приоткрыта. А когда увидел лицо папеньки, лучащееся самодовольством, захотелось в него плюнуть.

– Что, не все так гладко, а? – поинтересовался отец.

– Ты добрался до телефона и подслушал? – предположил я.

– Зачем? Тебя было слышно на весь дом. Сила – это лишь первая ступенька к власти, Стефан. Если желаешь получить безграничную власть, ты должен наступить на горло принципам и стать оружием, а не человеком.

– Я уже это слышал. – Придвинул стул и сел, хоть и не собирался задерживаться надолго. – Ты вложил мне это в голову. Не так ли, отец?

– Возможно. – Клод усмехнулся. – Мой глупый сын, который решил остановить камень, катящийся с горы. Ты ошибся, Стефан. Общество пожрет тебя и не подавится, потому что ты слаб. И сам виноват!

– Не я, а ты.

– В чем же? – поинтересовался Клод. – Ты мог сказать «нет». Отказаться от убийств. Отказаться от «Общества чистой силы».

– Мне было двадцать, и я ничего не понимал. Я верил тебе. Верил в то, что ты делаешь правильно. Если бы Нэйт был здесь…

– Отговорки! – рыкнул отец. – Хотя все к лучшему. И то, что твой брат оказался всего лишь ай-тере. И то, что происходит сейчас. Открой глаза, Стефан. Тассет нуждается в переменах, а ты можешь дать их Тассету. Ты сильнее любого иль-тере в этой стране. Возьми власть в свои руки!

Глаза отца горели фанатичным блеском. Я слушал его, и казалось, что схожу с ума. Да, Тассет нуждается в переменах. Но каких? Как этого добиться? Уж точно не так, как предлагает Клод эо Тайрен. Почему мне понадобилось так много времени, чтобы это понять?

– Тебя пригласили присоединиться к охоте? Соглашайся, – упорствовал отец. – Иначе в следующий раз охота будет на тебя.

– Ты думаешь, я этого боюсь?

– Боишься или нет, но только идиот сунет голову в петлю, а ты ведь не идиот, правда?

Я молча поднялся и вышел из комнаты. Самое скверное, что старый интриган прав. Мне придется туда пойти. Есть ситуации, в которых надо сделать выбор – неприятный, но правильный. Чья-то гибель – это неправильно. Но оправданно с точки зрения «Общества чистой силы». Пожалуй, пойду. Чтобы никто не сказал, будто я струсил.

Собирался я быстро: сменил привычный костюм на тонкий черный свитер и такие же брюки. Оружия с собой не брал – я сам оружие. Да такое, которому трудно что-то противопоставить. Вот только свою оружейную форму я принимал крайне редко – рядом не было ни одного мага, которому я бы доверял, поэтому полагался на собственные клыки и когти. Они никогда меня не подводили.

В мыслях царил сумбур, и это было плохо. Мешало, выводило из себя. Я давно научился быть хладнокровным, но сегодня это умение почему-то отказывало. Да и вообще в последнее время одолевали предчувствия – совсем не хорошие и не радостные.

Вот и сегодня, сидя в автомобиле, я ощущал себя скверно. Хотя, скорее всего, не из-за предчувствий и разговора с отцом, а потому что осознавал: скоро что-то изменится. Дальше так продолжаться не может. Либо будущие события погребут меня под собой, либо мой мир перевернется раз и навсегда.

Дом по улице Боле оказался самым обычным: одноэтажным, недавно побеленным, вполне уютным снаружи. А внутри скоро воцарится хаос и смерть. Я проехал мимо, оставил автомобиль за пару улиц, а затем вернулся пешком. Обычный прохожий, которому нет никакого дела до обитателей дома.

– Стефан.

Летисия шагнула ко мне из темноты. Я ощущал рядом ее ай-тере. Все мои чувства обострились до предела. За Летисией к нам подошел Герберт ле Роррет. Тоже в сопровождении ай-тере.

– Ты почему один? – спросила Летисия.

– Я всегда работаю один. Разве ты не знаешь?

– Сегодня необычный случай, как видишь, – зубоскалил Герберт. – Мы тоже здесь.

– И в доме живут не просто иль-тере и ай-тере, – огорошила меня Летисия. – Глава семьи позволяет себе слишком резкие высказывания в адрес президиума. И у него постепенно появляются последователи.

– Сопротивление? – спросил я.

– Все может быть, – ответил Герберт. – Надо допросить и проверить. Что-то слишком рьяно эта чернь стала поднимать голову.

– В следующий раз предпочту, чтобы вы сразу вводили меня в курс дела, – сказал им. – Иначе на мою помощь можете не рассчитывать.

– Ты наш лидер, – мурлыкнула Летисия. – И кому, как не тебе, защищать наши интересы, дорогой? Идем?

Красиво поет! Но слова всегда стоят слишком дешево. Вот и сейчас я не дал бы за них и гроша. И все-таки Летисия права: надо разобраться. Поэтому спустя миг белый лев шагнул на мостовую, а Стефан эо Тайрен наблюдал за происходящим со стороны.

Лев сегодня был слишком спокоен. Его не интересовали люди, живущие в домике. Ему хотелось бродить, вдыхая серый ночной воздух, и чувствовать, как пружинит под лапами сырая земля, а не холодные камни мостовой. Зато лев с интересом приглядывался к Летисии и Герберту. Ему не нравился пряный запах духов, исходящий от Летисии. А от Герберта едва уловимо тянуло кровью. Моя звериная сущность была бы не против попробовать его на зуб. Может быть, позднее, но не сейчас.