Нэм Иртэк - Замуж по распределению [litres]

После введения обезболивающего препарата и миорелаксанта, поскольку тело Алиры превратилось в камень от мышечного напряжения, ее лицо стало спокойным, почти умиротворенным. И, погладив жену по щеке, Дэвид дал себе очередную клятву, что, если Алира того пожелает, он отпустит ее, став безмолвной и незаметной тенью. Не сможет оставить, но будет опекать, оставаясь в стороне. Если землянка на самом деле продолжает любить того человека и захочет быть с ним, значит, долг Дэвида позволить ей быть счастливой. Возможно, сказывались последствия слишком прочной супружеской связи, но теперь и зиндаррианец ощутил острую боль. Резкая и неожиданная, она пронзила сердце, заставив застонать и едва не рухнуть рядом с кроватью. Кресла в этой каюте уже не было, и, выкатив из ниши столик, Дэвид не без труда сел на него. В глазах все еще плясали круги, темные сменялись слепяще-яркими, но боль постепенно отступила. Прошло несколько минут в относительном покое, и, казалось, приступ миновал, но стоило вновь подумать о том, чтобы отдать жену другому мужчине, все повторилось снова. Казалось, эта мука теперь вечно будет преследовать Дэвида, и стало легче лишь тогда, когда, очнувшись, Алира вдруг бросилась к нему, чтобы обнять. Она прижалась к мужу, чувствуя его боль как свою, на глаза навернулись слезы, и губы прошептали только одно слово:

– Люблю…

Дэвиду не потребовалось объяснений, он знал, о ком говорила Алира. Просто чувствовал, как мощный щит, поставленный на его разум еще на Зиндаррии, вдруг дал трещину. И заметил, как удивленно смотрят серо-зеленые глаза, ведь Алира ощущала то же самое.

Президентский дворец напоминал улей. Суетились роботы-уборщики, начищая до блеска огромные панорамные окна и гладкие плиты каменных полов, сновали посланники женщин, избравших горный дом местом постоянного жительства. И едва ли не каждую минуту раздавались крики чем-то недовольных зиндаррианок – полным ходом, норовя похоронить под ворохом одежды и чистящих средств, шли приготовления к балу. И только одно крыло оставалось по-прежнему тихим островком среди бурлящей вокруг жизни – обитель оракула и президента. Именно туда направлялась Аллаэ, запросив аудиенцию у главы Зиндаррии, чтобы просить о невиданной милости. Здоровье госпожи советника уже позволяло ей не находиться постоянно под присмотром докторов, но все еще было далеко от нормы.

Стражи молча распахнули двери, когда все такая же грациозная и стройная, как в юности, словно и не была матерью четверых детей, Аллаэ приблизилась к кабинету президента. Тишина, нарушаемая лишь нервным и сбивчивым пением одинокой птицы, по одной ей ведомой причине избравшей для сольного выступления столь странное место у окон рабочих покоев, давила. И ожидание, когда госпожа президент войдет в кабинет через внутреннюю дверь, ведущую в личные покои, тоже. Недовольно поморщившись и чтобы хоть как-то отвлечься от неприятного чувства, что за ней наблюдают, Аллаэ обратила все свое внимание на карту. Она будто жила, вспыхивая звездами приближающихся к Зиндаррии кораблей и в режиме реального времени демонстрируя движения других, более крупных космических объектов. Была там и галактика Млечный Путь, не такая красивая, как та, которую освоили зиндаррианцы, но приковывающая взгляд. Вскоре она поглотит важного в жизни Аллаэ человека, но помешать этому госпожа советник никак не могла. Да и хотела ли… Возможно, Киран уже сыграл свою роль и будет лучше его отпустить. Многое вскоре должно было измениться, а для этого требовалось улететь, что было возможно только с личного позволения президента.

– Рада видеть вас в добром здравии, Аллаэ.

Внезапно раздавшийся голос заставил женщину внутренне вздрогнуть, внешне же она продолжала оставаться спокойной, давно отвыкнув демонстрировать любые чувства, кроме уверенности в собственных силах.

– Благодарю, госпожа президент. Доктора разрешили мне непродолжительные прогулки, но до полного восстановления еще далеко, к моему сожалению.

– Прискорбно. – Зеленые глаза смотрели на посетительницу холодно, без тени того сочувствия, что выражал голос. – В таком случае мне не следует утомлять вас. Полагаю, повод просить о встрече вполне серьезный, если вы решились покинуть детей. Прекрасные малютки, я позволила себе поинтересоваться. Присаживайтесь и сразу переходите к делу.

Заняв предложенный стул для посетителей, вполне удобный, но, как показалось Аллаэ, чрезмерно жесткий, как, впрочем, и характер хозяйки кабинета, она изложила свою просьбу:

– Прошу в порядке исключения позволить мне покинуть Зиндаррию.

– Отчего же в виде исключения? Вы исполнили свой долг перед народом, подарив трех сыновей и дочь, поэтому вполне достойны поощрения. Все зависит от цели, с которой вы намерены отправиться, очевидно, в далекое, а значит, опасное путешествие. Поэтому решение я приму, лишь оценив степень риска. Рассказывайте, Аллаэ.

– Мне необходимо посетить один из медицинских центров на орбите. Надеюсь при помощи специалистов не только ускорить восстановление, но и наладить свою семейную жизнь. Результаты работы корианцев, способных воздействовать на уровне подсознания, впечатляют.

– На какой-то момент мне показалось, что вы пожелаете отправиться на Землю вслед за мужем. – Тонкие губы президента изобразили улыбку. – Для вас же не секрет, что он подал прошение об аннулировании брачного союза? У меня нет возражений относительно вашего визита на орбиту в медцентр, если одобрит служба безопасности. Ваша ментальная защита потребует корректировки ввиду того, что корианцы в первую очередь телепаты и только потом психологи. Тайны Зиндаррии должны таковыми и остаться, даже если рухнет ваш брак, Аллаэ. Подайте заявление в канцелярии, с вами свяжутся по итогам проверки. Это все?

– Я хотела бы просить не давать ответа на прошение мужа до моего возвращения. Надеюсь, мне удастся все уладить. Никто лучше отца не позаботится о детях, пока меня не будет.

– У вас месяц, более ничем не могу помочь. Учтите, Аллаэ, Киран Ноул тоже просит отдать ему детей, что, конечно, невозможно по нашим законам. И все же всегда могут быть сделаны исключения. Будьте благоразумны и не дайте мне повода.

Сложенные на коленях руки Аллаэ сжались в кулаки, но ответила она прежним безмятежным голосом, заверив президента, что поступает всегда исключительно ради блага Зиндаррии, даже вопреки собственным интересам.

– И поступайте подобным образом далее, – с улыбкой прокомментировала госпожа президент, когда двери за посетительницей закрылись. – Хватило ума хотя бы не упоминать о Дэвиде, якобы желает оказаться подальше в момент его возвращения. Значит, эмоции еще не совсем заставили выжить из ума. Вскоре наступит пора действовать самым решительным образом. Дерзай, несносная Аллаэ, и не подведи меня!