Милана Шторм - Осколки-кровоточащие звезды

Лия вскинулась. Забывать она как раз не собиралась. Но Лек смотрел зло и серьезно.

— Нечего своими паническими историями создавать напряженную обстановку. Она у нас и так не ахти, — отчеканил Лек. — У тебя есть цель, ты должна на ней сосредоточиться! Посмотри, во что ты себя превратила! Мне нужна помощница. А какой от тебя толк сейчас, в твоем состоянии?!

Лек отчитывал ее до тех пор, пока она не прошла возмущение, нежелание слышать, обиду, отчаяние… Потом он внезапно улыбнулся:

— Ну вот, уже и цвет лица совсем другой. Предупреждаю, если собралась мне врезать: нападение на командира — деяние наказуемое. А ты у нас вообще пойдешь как рецидивистка.

Лия осознала, что он все еще сдавливает пальцами ее плечи и наверное будут синяки. Лек тоже сообразил, что перестарался и отпустил ее. Повторил:

— Вижу, ты засиделась без серьезного дела. Иди домой. Я приду позже и объясню тебе задачу. Если увижу, что ты выспалась, успокоилась и больше не бормочешь ничего о призраке мужа, шепчущего тебе на ушко призывы к самоубийству. Ну?

Лия медленно кивнула.

— Ладно, — сказала она. — Я попробую…

Лек кивнул.

— Вот и умница, — ответил он.

— Ты совершаешь ошибку, — сказал Лек Айну. Они столкнулись в одном из коридоров, будто случайно. Но, признаться, Айн собирался и сам поговорить с главой сопротивления. Только вот он был повел разговор совсем не так.

— Что?

— Ты мягок с Лией. Она чувствует, что ты ее жалеешь. Это твоя ошибка, — отчеканил Лек. Айн нахмурился, чувствуя, как в глубине души зарождается злость.

— А тебе какое дело?

Настала очередь Лека удивляться.

— Что?

— Я спрашиваю: какое тебе дело до Лии? — пояснил Айн. Глава сопротивления склонил голову набок.

— Так, — сказал он. — Мне кажется или ты намекаешь на что-то конкретное?

— Да какие тут намеки? — процедил Айн. — Мне сегодня только ленивый не рассказал, как ты ее обнимал. Что тебе от нее надо, а? Решил воспользоваться тем, что она от горя не соображает ничего?

Лек фыркнул.

— Да уж, не соображает — это точно сказано. Твоей сестре нужна встряска.

— А ты, значит, готов встряхнуться вместе с ней?

Ухмылка главы сопротивления стала шире.

Спустя пару часов они ввалились к Лие, которая спросонок ошарашенно пыталась понять, что в их виде не так. Потом сообразила, что. У Айна были сбиты костяшки и заплыл правый глаз, а Лек щеголял разбитой скулой.

— Так, — сказала Лия. — И что это значит?

Айн и Лек посмотрели друг на друга.

— Вышло недопонимание, — буркнул Лек. Айн ответил ему недовольным взглядом.

— Какое?

— Ну… твой брат решил, что я к тебе пристаю.

— И вы подрались? — уточнила Лия как-то на удивление спокойно.

— Ну да, — легко подтвердил Лек.

— На глазах у всех?

— Вообще-то, нет. В тренировочном зале. Но парочка пилотов попалась нам на пути после, — Лек выглядел на удивление оживленным.

Лия вздохнула.

— И что теперь?

— А теперь, — глава сопротивления прошел к столу и уселся за него. — Я действительно буду к тебе приставать. Садись!

Последнее слово было произнесено уже совсем другим тоном. Лия послушно села напротив. Айн демонстративно устроился рядом, заняв последний имеющийся стул.

— Спала? — резко спросил Лек.

— Да, — ответила Лия. Айн недовольно взглянул на главу сопротивления, но тот не обратил внимания и продолжал допрос:

— Без кошмаров?

— Без.

— Сколько часов?

— Понятия не имею. А сколько времени?

Они сверили часы, вышло, что Лия проспала часа три. Лек удовлетворенно кивнул.

— Ела?

— Не успела еще.

Глава сопротивления глянул на Айна.

— Сообрази еды.

Айн отчего-то на удивление покладисто ушел.

— Ладно, — сказал Лек. — Поверю, что ты взяла себя в руки. В качестве награды — нерешаемое задание.

— Ммм? — заинтересованно протянула Лия. Глава сопротивления выдержал театральную паузу.

— Как я и говорил, у нас нет денег, — сообщил он, наконец. Лия озадаченно кивнула. Этот разговор она помнила. Лек взмахнул рукой.

— Вот и придумай, где достать еще. Иначе скоро нам нечего будет есть и придется разбойничать. Привлечем к себе ненужное внимание.

Говорил Лек с таким видом, что стало понятно: вариант мародерства он уже рассматривал с оценкой всех "за" и "против".

Вернулся Айн, поставил на стол тарелки с разогретым концентратом. На удивление без комментариев уселся на свое место, настороженно поглядывая то на Лию, то на Лека.

Лия озадаченно молчала. Лек расценил ее реакцию по-своему.

— Не подумай, что у меня не было резервных вариантов. Был десяток счетов на разных планетах, в частных и имперских банках. Они, разумеется, были оформлены на разные организации. В частности, детские дома.

— Детские дома? — повторила Лия.

Лек кивнул.

— Ага. На них переводили деньги при необходимости. Меценаты, люди, никак с нами не связанные. Ну, по крайней мере, контакты минимизированы. Так вот, потом на эти деньги вполне легально закупались продукты, одежда, даже оборудование. Хотя часть оборудования проходила через частные лаборатории.

— Лаборатории…

— Ну, не все же императору имитировать бурное развитие науки. Он у нас большой любитель прогресса, — голос Лека внезапно зазвучал едко, будто глава сопротивления имел в виду нечто конкретное, совершенно личный вопрос.

— И что? — напомнила о себе Лия.

— И все, — поморщился Лек. — За последние полгода мы лишились почти всех источников, а имеющиеся депозиты я бы не рискнул забирать. Уверен, за ними ведется наблюдение. Может, не все еще вычислили, но я не хочу рисковать. Троих агентов уже взяли, так что…

— Крот, — пробормотала Лия.

Лек мрачно кивнул.

— Мало ли, что еще успели передать еэсбэшникам.

— И что я могу сделать? Открыть виртуальное казино? Или, может, подготовим проект создания станции из космического мусора и будем собирать на этот стартап деньги?

Лек заинтересованно на нее взглянул.

— В тебе чувствуется предпринимательская жилка. Я уже на все согласен, лишь бы действовало. Думай, Лия. Времени у тебя немного, но пока оно еще есть.

Видимо, женщина его каким-то образом все-таки вырубила, потому что когда он открыл глаза, работало искусственное освещение. Лампы горели ярко, невыносимо слепя отвыкшие от света глаза. Интересно, это первый этап допроса? Подготовка к более изощренным пыткам? С открытыми глазами он долго лежать не сможет, а фиксаторы не дают ему отвернуть голову.

Страшно ли ему? Да. Но больше всего Вилт переживал за Лию. На себя было откровенно плевать: он покойник. Именно это он пытался себе внушить.

Он — покойник.

Но глупое сердце билось, как сумасшедшее, а где-то внутри дрожал скользкий комок животного ужаса. Дыхание опять непроизвольно участилось, и заметил он это далеко не сразу. Пока пытался совладать с собой — дверь запшикала, открываясь.