Юлия Вариун - Непокорная

- Почему вы не отрезали головы этим? – сглатывая снова подкативший ком к горлу, спросила я. – Вам же не заплатят…

- Я похож на человека, нуждающегося в деньгах? – удивленно выгибается черная бровь. – Нет, майса, это было личное дело, а я не наемник. И убиваю исключительно по велению души. Пойдем, - протягивает мне руку, второй уже раскручивая пространственную дыру, куда меня и утягивает за собой.

- ГДЕ ОНА?! – слышу голос разъяренного отца. Мы снова дома. – Видят боги, я был более, чем терпелив, я не позволял ее и пальцем тронуть! Но сейчас лично выпорю мерзавку! ДИАНА!

Я стушевалась под насмешливым взглядом господина и переступила с ноги на ногу. Если уже и папенька в таком настроение, то мне только и остается, что самоустраниться. О стену, что ли убиться? Дверь в гостиную распахивается, являя нашим взглядам злого отца. Неосознанно делаю шаг ближе к господину. Он же посланник повелителей, а они детей в обиду не дают.

- Что же ты? Храбрая наемница? – звучит насмешливо за моей спиной. И меня просто бесит этот издевательский тон.

- Диана! – словно не замечает нашего высокопоставленного гостя отец, но тут же осекается, увидев наконец-то серьезного господина в черном замшевом костюме. – Простите, господин, - склоняется папа и бросает мне, словно кость, - марш в свою комнату! Поговорим позже!

Я нерешительно переступила с ноги на ногу, но напутственный толчок в спину меня оживил, заставляя повиноваться. Мужчины остались одни, матушку так же, как и меня отправили прочь, но меня она не трогала, нервно теребя пальцы и кусая губы.

А я в смятении чувств поднялась в свою комнату и рухнула на кровать. Разревелась. Эмоции требовали выхода. А их было во мне через край. Мечта, которую я так любовно лелеяла многие годы, сегодня была зверски разорвана на клочки, поругана и растоптана начищенными до блеска ботфортами. Жестоко и цинично. Несправедливо.

- Диана, ты уверена, что все взяла? – суетится матушка, проверяя мой сундук.

- Мне там особо ничего и не понадобится, - смотрю в окно, как неотвратимо сгущаются тучи над городом, так и мое настроение не светлеет ни на тон. Карета, должная меня доставить в столицу, уже стучала колесами по мостовой, приближаясь к нашему дому. Вещи были равнодушно сброшены в недра сундука. – Пансионат обеспечивает формой и всем необходимым, - напоминаю я матушке.

- Все равно, нельзя ехать налегке. Так, белье, ночные сорочки… - копалась мать в поклаже, проверяя мою сознательность. – А это тебе зачем? – разворачивается ко мне родительница, брезгливо держа в руке отцовский кинжал, который я выкрала для своего неудавшегося побега. И сейчас не забыла его с собой прихватить. Зачем? Если мечта моя останется лишь мечтой? Не знаю. Не могу взять и отказаться от этой идеи. Да, господин был жесток, но не соврал мне ни на полслова. Не щадил моих чувств, факт. И надо будет при случае сказать ему «спасибо», что развеял мои неактуальные представления о профессии охотника за головами. Действительно никакого романтизма. Ничего красивого. Мерзко даже. Противно. Но… прав господин. Кто-то должен делать грязную работу. И я должна стать сильнее. Ловчее. Умнее. Мне надо больше знаний. Чтобы быть готовой к любой ситуации в жизни. даже, если я не смогу пойти и убить объявленного в розыск преступника, я смогу защитить себя, буде такая необходимость. Поэтому забрасывать свою порванную на клочки мечту не намерена. Аккуратно сложила все обрывки где-то в пыльном закоулке потемневшей от разочарований душе и любовно прикрыла все это надеждой. На что только надеюсь не знаю. Но точно не позволю сделать из себя покорную домашнюю клушу. Нет. Я буду жадно впитывать все необходимые знания. Пытаться найти знания запретные для моей половой принадлежности. И делая вид, что смирилась со своей участью, рано или поздно, но стану мастером меча. Хотя бы уровня Брайтона. А может быть когда-то и опрокинуть брата на лопатки удастся.

Карета подъехала, скрипнув, остановилась у ворот. Отец молча снес вниз мою поклажу, помогая кучеру ее закрепить. Мама спешно бросилась на кухню, за корзиной заготовленных гостинцев в дорогу. А я осталась в комнате. Попрощаться со своим детством. Сегодня меня увезет экипаж в неизвестность. А четыре года спустя я должна буду вернуться воспитанной, образованной леди. Вздохнула и подошла к небольшому зеркалу, всматриваясь в свое заплаканное отражение. Большие глаза смотрели на мир сквозь густую шоколадную патоку обиды. Маленький ровный нос покраснел на кончике. Огорченно опущенные уголки распухших от рыданий губ. Болезненная бледность. И только волосы горели нестерпимо радостными золотыми волнами, вокруг этого унылого лица. Мне показалось, что эта жизнерадостность на голове совершенно неуместна сейчас, ведь я почти в трауре по мечте. Я бросила взгляд на небрежно выброшенный матушкой кинжал, что призывно сверкал на прикроватном столике, словно сам просясь в руки. Сжала кулак, борясь с порывом. Но вдруг решительно взяла оружие с обоюдоострым лезвием и не думая – не мешкая, натянула первую прядь волос, приставила острие, максимально близко к голове, резко оттянула руку, наблюдая, как на пол золотым водопадом опадает россыпь золота. И снова – оттянуть прядь, резануть. Опять. И еще. Пока на голове не осталось нелепая копна волос, торчащая во все стороны, неровными огрызками.

Я равнодушно рассмотрела деяние рук своих и накинула капюшон плаща, не желая шокировать родителей.

- Одной помехой в бою меньше, - памятуя жестокий урок неизвестного мне господина, я без сожаления рассталась со своей гривой. Надеюсь, это красноречиво говорит о сделанных мною выводах… Отцовский кинжал я без колебаний воткнула в ножны и спрятала за пояс на спине, под плащ. Посмотрим еще, господин «я убиваю только по велению души», как вы удивитесь, если доведется еще свидеться. Больше у вас не повернется язык назвать меня ребенком!

Но вздохнув печально, вернулась в реальность и призналась сама себе:

- Лучше бы нам не встречаться вовсе, моя самооценка будет целее, -откинулась я на оббитую бархатом спинку кареты, удивляясь, что экипаж приехал за мной такой… шикарный. Словно я не майса из бедной семьи. А какая-то благородная. Я раздраженно фыркнула, удобнее перепрятывая кинжал уже под юбками. Мало ли, какие правила в том пансионате, может меня обыщут при поступлении?

От императора я вышел довольный, как кот объевшийся сметаны. Все-таки внесенное мной предложение о государственной помощи малоимущим семьям устраивать в учебные заведения детей оказалось весьма разумным, и Его Величество поддержал инициативу. Диана Клевеленд будет лишь первой ласточкой, следом за ней пойдут и другие. И речь не только о пансионатах для майс. Но и военные академии и университеты… Впрочем, откажи он в моем ходатайстве, я бы сам оплатил обучение маленькой бунтарки. Просто потому, что оставлять ее без присмотра нельзя. В домашних условиях она обязательно наделает беды. Слишком своевольная. Дикая. Дерзкая. Совершенно непокорная. Но то, что платить мне не пришлось – большой плюс. Не пойдет никаких лишних сплетен и домыслов, почему вдруг герцог платит за какую-то девчонку. Еще чего доброго, запишут ее в качестве плода моего греха с безродной майсарой. Не говорю, что я не грешу с человеческими женщинами, но от таких нежелательных нюансов все же предохраняюсь. А лишние сплетни никому не нужны. Особенно маленькой Диане. Ей и так будет тяжело среди атмосферы строгого контроля и окруженная дочерьми благородных семей. То еще испытание для девочки.