Лара Ингвар - Императрица

— Любовь моя, ты просто волчица, — тихо сказал император. — И хотя я сам в состоянии отбиться от поклонниц, признаюсь, мне льстит твоя ревность.

Он поцеловал меня с нежностью, но вдруг прервался и замер, вглядываясь в темноту. Я успела заметить промелькнувшую сгорбленную фигуру. Остаток вечера Тавр сидел дерганый и несчастный. Он больше не шутил, отвечал так, будто витал в облаках, постоянно терял нить разговора. Когда праздник закончился, мы отправились спать в одну из уютных хижин, образованную деревьями, будто переплетенными в объятиях. Пожелав друг другу доброй ночи, завалились спать на одну кровать. Я старательно имитировала сонное дыхание, зная, что Тавр не спит и собирается улизнуть, как только удостоверится в моем крепком сне. И в самом деле, вскоре он поднялся с постели и, перешагнув через Чак-Чо, направился к выходу.

Дождавшись, когда он уйдет, поспешила за ним в темноту леса. Следуя подсказке Лизабель, я бесшумно бежала в сторону хижины на окраине. Деревья не давали заблудиться, а мягкая листва поглощала звуки шагов.

В хижине горел свет, на пороге стояли двое.

В первом я безошибочно узнала Тавра, а вторая… Что ж, больше не нужно беспокоиться о злой ведьме. Она сама стала причиной своей погибели. Волосы Лорель выпали, обнажив бледную кожу и проступающие кости черепа. Старушечьи морщины погребли под собой черты красивого лица, и только глаза по прежнему горели необыкновенно синим пламенем.

Лизабель не выдала мать напрямую, но дала возможность ее увидеть. Жаль, что я не сдержу данное Горане слово и не узнаю тайны магии Лорель, но… Поделом ей. Я пригнулась пониже и, пользуясь ловкостью и приобретенными в академии навыками, бесшумно подобралась ближе и засела в кустах барбариса.

— Любовь моя, — протянула ведьма некогда томным голосом.

Тавр приблизился и с жалостью коснулся ее щеки. От того, какими глазами он смотрел на Синюю ведьму, мне стало не по себе. Похоже он смотрел на меня.

— Зачем ты пришла на праздник?

— Попрощаться. Твоя невеста меня погубила.

Сказано было с такой обидой, что мне на секунду стало стыдно. А потом я вспомнила, что натворила эта женщина, и жалость как рукой смахнуло. Ветка куста больно колола и царапала оголенную ключицу, но сильнее меня беспокоила разворачивающаяся перед глазами сцена. В голове всплыли слова Лизабель: «Ты найдешь ответы, но они тебе не понравятся». Что ж, мне не нравилось уже то, что император сбежал из комнаты, чтобы встретиться со старой подругой.

— Ты сама себя погубила, — молвил он. — Как ты прошла в Черный лес? Ты же запятнала себя тьмой.

— А ты не запятнал? — Она зло рассмеялась. — Я ведьма, одна из выживших во время Великого пожара. Лес знает песню моей крови.

Она подняла изрезанное запястье. Тавр прикоснулся к нему, а потом взмахнул рукой, и я смогла увидеть, что и его кожу покрывает сеть свежих порезов. Магия иллюзии такой силы? Я ведь даже на ощупь не чувствовала, что кожа его шершава. Что еще может скрывать Тавр…

— Лорель, Лорель. Ты причина того, что и я запятнан. Зачем ты напала на нее? Так влек тебя звон золота? Кому хотела отдать ее силу?

— Тебе! Я делала это для тебя! — По испещренным морщинами щекам потекли слезы. — Как ты не понимаешь, с ее силой ты стал бы великим правителем!

Тавр горько рассмеялся.

— Мне не суждено им стать. А ты зря на нее напала. Мари всегда защищает себя и своих любимых. Все ее враги неизменно повержены, и это меня в ней восхищает. И это делает ее великим правителем.

Лорель тоже засмеялась, только зло. От следующих ее слов защемило сердце, я едва сдержала слезы.

— Ты сам просил, когда узнал, кто она. Или забыл, как примчался ко мне после праздника в королевских садах? Как заманивал ее, опутывал сетями лести? Как последовательно уничтожал ее зарождающиеся чувства к магу ветра и заменял на любовь к себе? Ты делал это шаг за шагом, играл ее чувствами, эмоциями. Строил из себя нелюбимого сына, жертву. Да она не знает и десятой доли того, что ты со своим скульптурным лицом делал! Как ломал волю отца, подводил его к безумию. Как, словно пешками, играл придворными. Как избавился от старшего брата, истинного наследника…

— Замолчи, — приказал Тавр. — Это не имеет значения и было до того, как я ее полюбил.

— Ты любил меня! — Она топнула ногой, словно капризная девчонка.

— Я. Никогда. Тебя. Не любил, — отчеканил император каждое слово. — Я учился у тебя, пользовался твоими знаниями, преклонялся перед твоей силой. До тех пор, пока не узнал, откуда ты их берешь.

— Ты оправдываешь себя. И я знаю, ты переступишь через нее так же, как перешагнул через меня. — Нескрываемая брезгливость во взгляде Тавра унизила Лорель сильнее слов, и она дернулась как от удара. — Прощай, Тавмар. Я хотела помочь, но теперь не буду. Надеюсь, магия твоей невесты стоит тебе жизни, как мне.

Она уже развернулась, чтобы уйти в хижину, но вдруг с улыбкой, некогда сногсшибательной, посмотрела на Тавра.

— А знаешь, наведаюсь-ка я завтра к Маримар и все ей расскажу. С удовольствием понаблюдаю, как изменится влюбленная мордашка принцессы, когда она узнает, какому мерзавцу отдала свое сердце.

Лорель вновь улыбнулась. Самодовольно, бесстрашно. Коротко. Потому что Тавр прошипел:

— Не расскажешь.

Дальнейшее произошло так быстро, что я даже не поняла, что именно он сделал. Ноги ведьмы подкосились, глаза, на секунду изумленно распахнувшиеся, погасли, и она рухнула на деревянный пол домика. Тавр прикоснулся к земле, из-за деревьев выползли гибкие змеи лиан и утащили мертвое тело в лес. Император невозмутимо вытер острый кинжал, опустился на колени, зашептал:

— Прости меня за грех, богиня. Прости за все совершенные злодеяния. Я делал их ради возрождения твоего народа, чтобы защитить твой народ. И, умоляю тебя, не дай ей никогда узнать обо мне правду.

Тавр, не оборачиваясь, поспешил в сторону нашей хижины. Я же уселась на землю, не в силах пошевелить и пальцем. Тавр… Таврам — убийца. Жестокий, коварный преступник, который любой ценой желал заполучить трон. Но он сказал Лорель, что любит меня. Разве это что-то меняет? Это меняет многое. Если бы оказалось, что император все это время играл моими чувствами, я бы не выдержала. Даже одна мысль, что Тавр лишь пользуется мной, заставляла слезы подступать к глазам. Но он меня любит. А любовь заслуживает прощения.

На душе было тяжело. Только что я своими глазами увидела, как император без зазрения совести убил старую подругу, услышала, что это из-за него спятил Теренис-старший. В чем еще обвинила его Лорель? Ах… Тавр был рожден сквиром, но как-то заполучил магию воздуха. Не иначе Лорель помогла. Значит ли это, что на его руках еще как минимум одно убийство? И как мне реагировать? Уйти?..