Надежда Соколова - Переселенки

За основу было решено взять жизнь и положение в обществе современной женщины. В этом мире, естественно. Я решила проследить ее жизненный путь от рождения и садика до старости и могилы. Любимый, услышав о подобных грандиозных планах, лишь скептически улыбнулся и предупредил, что Ире читать мои тексты не нужно: «Не поймет души порывы», — как он выразился. Я и не спорила: не до того было. В голове поспешно выстраивался стройный и вполне логичный, как я считала, сюжет, постепенно обрастая необходимыми деталями и подробностями, как скелет- мясом.

Начав свой труд, я вдруг осознала, что многого не знаю и не понимаю в этом все еще чуждом для меня мире. Некоторые взгляды на жизнь и мотивации поступков людей для меня оставались совершенно непонятными и дикими.

— Пиши, как пишется. Фактические ошибки потом поправим. Ну или Ира получит незабываемое удовольствие, слушая тебя, — предложил любимый.

Я, вздохнув, приступила к делу.

Ирина:

Следующие три дня прошли на удивление спокойно: я отдыхала, наслаждалась мини-отпуском и старалась не думать, что за лень часто бывает расплата в виде очередных неприятностей. Еда, прогулка, чтение, спорт, сон — и так по кругу. Хранитель показывался на глаза хозяйке пару раз, но исключительно для приветствий — ничего серьезного в доме не происходило и моего вмешательства не требовало. Не сними Варт зеркала, я бы уже поболтала с Ирмой, но, увы и ах, во всем доме не находилось и завалящего осколка, так что приходилось приводить себя в порядок исключительно на ощупь.

Бассейн в имении, к сожалению, отсутствовал, а вот на теннисном корте можно было вволю поиграть. С помощью Лисси я периодически избавлялась от жирка, гоняя несчастную девчонку по полной программе. Ничего, зато к господским развлечениям приобщится. Не прыгать же мне с деревенскими дурочками через костер — не поймут, не крестьянка ведь. А общество и постоянные физические нагрузки Моему Сиятельству ох как нужны.

В очередной раз размявшись, я засела в библиотеке, решив выбрать для чтения ночью какой-нибудь легкий любовный роман с троллями, альфами, гномами, любовью, страданиями, расставаниями и прочей обязательной для этого жанра мутью. Увы, все, что стояло на полках, уже было в свое время прочитано, а некоторые вещицы — и не один раз. Новинок в данном виде творчества не ожидалось, так как подобная писанина принадлежала в этом мире к низкому «штилю», занимались созданием подобных опусов редко, стараясь особо не распространяться насчет сего факта, в основном для развлечения, и только мужчины. Женщины по определению были не способны написать что-либо необычное, интересное, смешное. Так что приходилось довольствоваться тем, что было выпущено парой-тройкой небольших издательств.

Вообще книгопечатание находилось в стране в зачаточном состоянии.

Свитки с ритуалами и заклинаниями до сих пор переписывались от руки, чаще всего — самими же магами, не дай боги, то или иное заклятие «сдетонирует», отскребай потом переписчика со стен, — развлекательная литература как жанр практически полностью отсутствовала, матронам и девицам в провинции нечем было занять свободные вечера, так как почти вся выпущенная литература мгновенно оседала в столице и ближайших пригородах. Меня, как жену влиятельного придворного и сильного черного мага, те же издательства исправно снабжали всеми новинками, причем в двух-трех экземплярах, вне очереди. Но то-то и оно, что выходили те немногочисленные новинки чересчур редко, да и печатались, признаем откровенно, на бумаге отвратительного качества.

Так что я, пройдясь скучающим взглядом по давно известным текстам, собралась уже уходить, когда заприметила в углу дальней полки непонятную брошюру. И что сие? Не припомню ничего подобного. Хотя последний раз я заходила в библиотеку давненько, несколько месяцев назад. Но, по идее, если здесь стоит этот экземпляр, то и в столичном доме должен находиться подобный. А его там точно не было…

Подошла, взяла вещицу, позабыв обо всех мерах предосторожности. Да, брошюрой данное творение назвать я точно поспешила, скорее больше похоже на согнутые пополам и склеенные друг с другом плотные альбомные листы. Три штуки, судя по всему. На «обложке» — надпись чернилами от руки: «Писателям!» Ой. Ой-ой. Шо цэ такэ? Откуда в этой глуши взяться писателям? Тут и читать-то умеют далеко не все.

Ну давайте откроем. Что тут у нас? Слева — схематично нарисованный письменный стол и еле заметный человечек за ним, справа — призыв: «Стань адним из нас!» Так… Автор, похоже, не в ладах с грамотностью. Ладно, смотрим дальше. На следующем развороте призыв объясняется более подробно: «Если ты умеиш и любиш сачинять, хочиш заработать, пиши тексты, мы издадим, паделим деньги!» И очередной схематичный рисунок: чернильница с вставленным внутрь гусиным пером.

Я изумленно моргнула раз, второй, третий, потом согнулась в три погибели от смеха, уронив «книжицу» на пол. Боги, это что за неизвестный предприниматель объявился в имении? Издадут они, видите ли. Хотела бы я знать, как и на какие шиши. А вообще, задумка интересная, конечно… Необходимо тщательно обдумать… Только не в этой глуши надо работать. Да и насчет глуши… Здесь ведь тоже люди живут, правильно? Отсмеявшись, нагнулась, подняла несчастную брошюру, перевернула страницу. Ничего интересного, только изображение книги, снова схематичное. Автор, видно, не только грамотностью, но и рисованием похвастаться не может. Ладно, к делу…

Села за столик, поставленный вместе с креслами в библиотеке для удобства читателей, нажала на нужную кнопку на «переговорном» браслете, болтавшемся на запястье. Сейчас Мир придет, поинтересуюсь, чье это творчество.

— Госпожа, — войдя, почтительно поклонился дворецкий.

— Подойди. Знаешь, кто сочинитель?

Слуга внимательно рассмотрел самодельный рекламный буклет, нахмурился и покачал головой:

— Нет, госпожа, но узнаю.

Уже через час в господские апартаменты вежливо постучали.

— Госпожа, — Мир появился не один, возле дворецкого стояла, дрожа, одна из молоденьких служанок.

— Входите. Это твое? — небрежно кивнула на брошюру, лежавшую на прикроватной тумбочке.

— Нет, госпожа, — дрожь усилилась, хотя, казалось бы, куда больше, и так будто пальцы в розетку засунула током питается. — Это моя сестра писала.

В смысле — сестра? С каких пор здесь челядь женского пола грамоте обучают?

— Сестра?

— Сводная… Она год назад у ведуньи работала, там чему-то научилась… И вот…

Все интересней… А хорошая идея вырисовывается…

— Возьми, — я достала из шкатулки, стоявшей на той же тумбочке и служившей кошельком, серебряную монету и протянула шокированной девчонке. Считай, ее жалованье за полгода. — Передай сестре, если хочет заработать, пусть приходит завтра сюда. Поговорим о том, что у нее здесь написано.