Дорофея Ларичева - Чернокнижник [litres]

Только когда буря утихла, а королева распустила собрание, Радесса позволила себе слабую улыбку. Наконец нашелся наглый и сильный дурак, укусивший старую каргу. Долго он не проживет, быстро сдохнет в застенках. Но до того момента пусть постарается на славу, не щадя ни себя, ни гадюку на троне.

Пройдясь по коридорам, шпионка отметила, что слуги передвигаются перебежками, охранники вздрагивают от каждого шороха. Да что же такое творится? Она не утерпела, направилась прямиком к главе королевской службы ликвидации орку Ухелю.

Старого орка на месте не обнаружилось. Зато на выходе из его кабинета Радесса лоб в лоб столкнулась с королем. Она не успела затормозить и… прошла его насквозь. Его величество как ни в чем не бывало пересек помещение и исчез в стене.

Только сейчас стала понятна причина переполоха. Важнейшая тайна государства выбралась на волю. Если она покинет пределы дворца…

Сдерживая довольную улыбку, эльфийка поспешила к себе. По дороге ей встретился Дарколис – сын королевы. Его призрак что-то беззвучно требовал у перепуганной фрейлины, размахивал руками, распахивал рот в немом крике. Близкая к обмороку фрейлина вжималась в стену и противно всхлипывала. Ого, какой размах! Настроение стремительно улучшалось. Радесса лично пожала бы руку некроманту, призвавшему их всех!

Довольная шпионка закрылась в кабинете, бегло пролистала стопку свежих донесений. Храмовники однозначно что-то затевали: шевелились, встречались с сомнительными личностями, стягивали в столицу высшее духовенство – чаще всего эльфов из местных, на первый взгляд, лояльных к короне. Такие недолюбливали лесную родню. Коренные эльфы, в том числе жрецы, даже сражались на стороне людей во время стычек с Лесом. Но это совершенно не говорило об их верности.

Сейчас затишье в праздниках. С чего они так забегали? Засланные шпионы толкались на сборищах, несли чушь про сверку текстов священных книг. Даже давным-давно прикормленные богословы твердили про пересмотр догматов веры. Неужели затеяли реформу? Или ищут ренегатов в своих рядах? Тогда почему собрались в основном эльфы? И почему с такой помпой встречали заштатного светоча, вора и некроманта? Неужели амулет уже в их руках? Не может быть. Приставленные стеречь Дом ветра помощники твердили – ячейку с амулетом никто не трогал. Ячейку, на которую она возлагала слишком большие надежды.

Почему жрецы после шумной встречи будто забыли о существовании Балу Кирона? Или встречали не его, а светоча или некроманта? Для чего-то же эту троицу выставили напоказ?

Что, если все дело во внуке Лиорсара? Его приезд в столицу – знак? Тогда каков его смысл? Жрецы подчинили внука врага королевы? Бросьте, стотысячную мертвую армию сопляка под стенами Нойса передавили за четыре дня словно клопов.

А может, они намекают, что на потомка королевы найдется потомок знаменитого некроманта? Вдруг юный Апофис – автор сегодняшнего переполоха во дворце? Да ну, он же сопляк! Хотя Лиорсар был еще моложе. Надо бы проверить догадку. Нельзя идти к ее величеству без обоснованной теории, а лучше – без доказательств. Стоп, куда идти? Ладонь Радессы громко стукнула по столу. Капитан разведки вновь увлеклась разгадкой очередной тайны, тогда как больше века назад пообещала себе…

Неужели она боится? Неужели малодушно позволит и дальше собой помыкать? А потом бессильно плакать и напиваться от ненависти к себе?

Боится.

Панически не желает быть верной однажды данному слову. Но тогда вся жизнь никчемна и напрасна. И она на самом деле гнилая шишка Великого древа. Нет уж, гниль – ее родня, сгоревшая сегодня в гномьих печах, как когда-то горела она. А она верна слову и своевременно платит по счетам.

Решив это для себя, эльфийка успокоилась. Она справится, не дрогнет, чем бы ей это ни грозило.

Магические светильники разгоняли сумрак пасмурного дня. К столице стягивались тучи, освобождая небо над западными посевами. Похоже, в этом году нормального лета не будет. После прошлогодней суши, насланной на Сиарнэ остроухими сородичами, все силы магов брошены на пополнение закромов. Сородичи, сгори их леса на корню!

Радесса подхватила со стола нож для бумаг, подбросила и поймала не глядя. Мысли перетекли на мага. Он снился ей этой ночью и днем настойчиво завладевал фантазиями. Внук или правнук Лиорсара внешне не напоминал предка. Но, находясь рядом, она все чаще видела в нем потерянного друга детства. Таким бы он стал годам к тридцати – уверенным в себе, насмешливым, дерзким. Если бы выжил. Не выжил. Она внимательно читала отчеты о пытках и жалела, что смерть к магу пришла слишком поздно. Радесса не вытерпела боли, сломалась сразу. Он вытерпел без малого год и сохранил ясность сознания. В застенках-то Нойса!

Как он передал часть знаний сыну? Только как призрак. Могли ли палачи упустить дух мятежного мага? Лиорсар был сильнейшим из их тройки, мог проявить предусмотрительность. Например, сделать слепок сознания перед битвой, прикрепить к ребенку… Через годы эльфийка ощутила ревность. Лиорсар любил ее, боготворил, восхищался. Как и Тарес. Хватит! Ни Лиорсара, ни Тареса нет в живых!

У нее отняли право хранить их портреты. Что она сделала с этой любовью и своей жизнью?

Нож неудачно крутанулся в пальцах. Лезвие обожгло кожу, брызнула кровь. Шпионка раздраженно выругалась. Клинок пронзил стопку бумаг и ушел в изрубленный край столешницы на треть. «Не успею уже переодеться».

Радесса на ощупь отыскала в ящике флакон духов, щедро брызнула на волосы и одежду. Принюхалась, поморщилась. После «встречи» посольства она час провела в ванной, и все-таки ее кожа до сих пор чувствовала вонь горелой плоти. Или ей уже мерещилось?

Эльфийка порывисто встала, открыла шкаф, вынула шкатулку. На ее дне под ворохом бесполезных украшений хранилось несколько бусин телепорта. И десяток капсул сильнейшего обезболивающего. Пятьдесят лет она планировала месть, готовилась, ждала подходящего случая. Но не решалась до сегодняшних событий.

Пальцы сжались и разжались на бусине телепорта. Не время. Но уже скоро. Она не смалодушничает, как делала десятки раз, упуская шанс за шансом, не увлечется очередным расследованием. За десятилетия она в полной мере изучила длину поводка клятвы, данной королеве. Неизбежность наказания, невозможность побега… И всего один шанс сорвать оковы рабства, боли, унижения, жажда выжить несмотря ни на что. Единственный вопрос – сможет ли она вытерпеть боль, пока не отомстит? Страшно! Как же страшно!

Ангелина

Апофис занимался мутными некромантскими делами. Рэй помогал ему как мог. Оба возвратились после рассвета чуть живые, позавтракали через силу и завалились спать. Мы с Мишкой оказались предоставлены сами себе. Хозяева особняка обращали на нас внимания не больше, чем на присевших на окно мух.