Дина Сдобберг - Факультет Переполох

— Это всё отлично, но не объясняет, почему тогда не приехали к ней после. Не объяснили вот это всё! — Сабрина хоть и успокаивалась, но мнения своего менять не спешила.

— Не смог найти. Я же не знал ни имени, ни адреса! — признался Гарольд.

— Здорово, правда? Ребёнка сотворить успели, а имени спросить нет? И что, вы девушку даже не проводили до дома ни разу? — Скептически отозвалась Сабрина. — Но вы знали, где она училась. И знали, что она лисица. Что сложного поднять списки отчислившихся девушек-лисиц?

— Серые волки и рыжие лисицы самые распространённые звери. Рыжих кланов десятки. Список был бы не малым, чтобы объехать всех отчислившихся, нужно было бросить всё и готовиться к долгому путешествию по стране! — развел руками мужчина. — Сейчас это звучит нелепым оправданием, но я не сразу смирился. Даже пытался одно время этот список всё-таки вытребовать, а потом опустил руки. Но я безумно скучаю по твоей маме до сих пор.

— Дааа? И что, за всё это время, пока вы скучали по моей маме, у вас не было связей? А та "блошка", которую вы содержали пару лет, вам скучать не мешала? Не отвлекала от образа моей мамы? А то вы так скучали, что о ваших «скучаниях» вся академия знает! — ехидно оборвала романтические признания Сабрина.

— Сабрина, у оборотней есть определенные потребности… Я мужчина, в конце концов. — Смутился Гарольд.

— А, ну, это, конечно же, всё сразу и объяснило! Бросить дела и покататься, поискать женщину, которую потерял из-за непонятных интриг, это мы не можем. А вот скучать, собирая всякую гнусь, это да. Это ж мужчины именно так и поступают! — неприятная, на грани оскорбления, насмешка дала понять, что разговор дальше бесполезен.

— Возможно, позже, когда ты немного успокоился и обдумаешь эту ситуацию… — отступил Гарольд.

— Поверьте, у меня есть о чём подумать и без забивания своей головы вот этим всем. Есть мама и дедушки, ну, родилась и выросла я без отца, тоже мне проблема! Я такая далеко не единственная. — Перебила его Сабрина, не желая давать бессмысленную надежду. — И меня абсолютно всё устраивает. Мне ни к чему что-то в своей жизни менять. А теперь, я бы хотела всё-таки вернуться к причине моего появления здесь.

— Да, кстати. — Отозвался ректор. — Сабрина, я не буду поднимать вопрос о причинах, почему вы скрыли своего зверя и каким образом проходили проверки. Но, надеюсь вы понимаете, что вам необходимо будет пройти проверку ещё раз, уже как двуликий с полноценным зверем? И внести результаты в личное дело?

— Да, понимаю. — Спокойно ответила девушка.

— Значит, организуем. В день обследования вам придется прийти в целительское крыло Академии. Известим заранее. Ничего страшного там нет. — Успокоил девушку ректор.

Изначально он собирался рассказать о безответственности, но посчитал, что Сабрине на сегодня достаточно волнений. Дождавшись когда за девушкой закроется дверь, Вален обратился к закрывшему лицо руками Ларнаки.

— Значит, говоришь, часов по праву им не хватает, да? — в голосе ректора слышалась усталость последних дней.

— Она лучшая на курсе. Да и на фоне старшекурсников отнюдь не пропадает. В этом она так похожа на свою мать. Мы часами спорили о действии и применении законов. — Слабая, еле заметная улыбка появилась на лице Гарольда.

— Ну, видно не только спорили, раз Сабрина появилась. Дальше что делать собираешься? — ректор хотел знать, к чему ему быть готовым.

— Попытаюсь стать ей другом, чтоб не вызывать столь негативную реакцию от своего присутствия. Может и получится. — Признался в своих планах Гарольд. — Дай мне личное дело? Я хочу узнать её адрес. На каникулах уеду. Я попробую…

— Думаешь, если начнёшь не с дочери, а с матери будет проще? — усомнился ректор.

— В Сабрине очень сильна обида за маму. Неужели не заметил? Может, если мама не будет сердиться, то и дочка спрячет колючки? — лис вопросительно смотрел на мага.

— Ну, я-то с её мамой вообще не знаком, так что тебе виднее. — Не стал лезть в личные переживания и волнения ректор.

Впрочем, волнения сегодня сыпались на всех, как из мешка изобилия. Заметив живо что-то обсуждающих ребят в общей гостиной корпуса, к ним присоединились мастера. И как это часто бывает с искренне увлеченными своим делом людьми, потерялись в мире чертежей, шестерёнок и соединений. О предстоящих занятиях вспомнили только благодаря Итону, пришедшему проводить Олди до аудиторий, как договаривались.

Сама Олди, вот хоть убей, не помнила, когда она успела договориться с Итоном об этом, но он так горячо её заверял, что она решила поверить.

Правда, первыми парами шли сдвоенные занятия по той самой механике, так что обсуждение просто переместилось из гостиной в аудиторию. Механическую основу будущего летучего ящера, Ярика, как назвала его Алия, разобрали до мельчайших составляющих. Пользуясь полным попустительством мастеров, вместо заявленной в учебном плане темы, студенты выписали свои списки экипировки для стражей на доску и сейчас расписывали поэтапное создание. А также кто и за что отвечает на каждом из них.

Немного опоздавшая на занятия Вивьен, влетела в аудиторию раскрасневшаяся и запыхавшаяся. Сразу почуяв неладное, ребята прервали свои споры и кинулись к девушке.

— Что случилось? Что с платьем, почему порвано? Вивьен, девочка, ты только скажи, кому жить надоело, и мы ему устроим исполнение желаний! — вопросы сыпались со всех сторон.

— Да там, как бы уже устроили…

Усадив девушку и всучив ей артефактную кружку с чаем, ее начали расспрашивать о том, что собственно произошло.

Оказалось, что вчера пришел в себя Лорвин Дерк. Но вёл себя очень странно, всё расспрашивал, кто она и откуда. Помня о прежних подвигах парня, Вивьен сразу ему выложила, что у неё только мама, причем родственники мамы от неё отказались. Что живут они с мамой очень и очень бедно, что у неё спящая ипостась, и что если проснётся, то непонятно кто. Потому что на маму в свое время напал двуликий и, списав всё на инстинкты, отделался оплатой штрафа.

Ребята знали, что маму Вивьен выгнали из дому, когда выяснилось, что она в положении, и что она решила сохранить ребёнка. И сочувствовали сложной ситуации, в которой оказалась много лет назад женщина.

А Вивьен была уверена, что как только она сообщит этому "принцу" о себе, то тот сразу скривит лицо, словно учуял что-то сильно неприятное, и она сможет больше не соблюдать свое обещание. Но он вместо этого, стал расспрашивать про учебу, про привычки, спрашивал, что нравится именно ей. Интересовался как, когда и где девушка спит, и приносят ли ей еду. И обещал буянить и не принимать лекарства, если она не продолжит приходить, если конечно ей не тяжело.

Вивьен ничего сложного не видела, ей было без разницы, где читать и делать записи.