Ольга Гусейнова - Суженая мрака [litres]

– Хорошо, Золот… Алера, запомни свои слова на будущее. Я за свою любовь обязательно буду бороться вопреки всему!

– Аго Алера, позвольте узнать, что вас сюда привело в столь… темный час? – как ни в чем не бывало, даже любезно осведомился возникший рядом со мной один из преподов и участников «подвального безобразия» – маго Акеш, если не ошибаюсь.

Я стушевалась под взглядом этого темного мага, человека, в голове все еще шумело, не давая сосредоточиться, поэтому, пожав плечами, откровенно призналась:

– Если честно, то объяснить сложно. Проснулась в дикой тревоге, потом мне было так больно, так тянуло встать и идти, что бороться с силой, которая вела сюда, было невозможно. А тут… вот…

Акеш обменялся загадочными взглядами с окружающими и почти ехидно заметил, глянув вниз, на обессиленного и магически истощенного Келео:

– Смотри-ка, даже в бездне с мраком можно отыскать лучик света, да?

– Ну не зря же люди говорят, все, что ни делается, – на пользу дела, – рассмеялся Бесстай.

Первая волна отката схлынула, и я наконец осознала, что сижу фиг знает где, а именно – в пристанище темных, на грязном полу, привалившись к… постороннему мужчине, а вокруг – ну прямо толпа темных магов собралась. И судя по все усиливающимся неприятным ощущениям, сильным темным, которые, по словам светлых, поголовно мечтают украсть или завладеть свободной светлой, тем более с сильным даром. Я ощутила, как внутри меня обеспокоенно зашевелился Древний, но даже не вякнул эмоционально, словно я в безопасности. Уже заметила, что он молчит и не вмешивается, когда рядом со мной Келео. Видимо, этому дракону Древний доверяет.

– Что там с этими малолетними недоумками? – прохрипел Келео, обращаясь к Бесстаю, при этом немного приподнялся и передвинулся так, чтобы положить голову мне на бедро.

Только хотела возмутиться этим самовольством, как рядом прошуршал чешуйчатый змеиный хвост Бесстая с погремушкой на конце. Я непроизвольно вцепилась в плечи Келео, словно в одеяло, под которым можно спрятаться от любых монстров. Почему-то боюсь змей, этот страх явно из прошлой жизни. А вот некоторые студентки, наоборот, фанатеют от нагов: этот народ считается одним из самых умелых любовников. Но такая экзотика точно не для меня.

– Живы, но пустышки, – сердито ответил третий темный. – Жаль, не навсегда. Отлежатся и снова начнут нам нервы трепать.

Отметив мое недоумение, маго Бесстай взялся меня просветить:

– Четверо третьекурсников с темного факультета, – он осуждающе показал глазами, – вон те бедолаги, которые валяются без сознания, решились провести древний и давно строго-настрого запрещенный ритуал призыва суженой. Искать и ждать ее можно веками, а ритуал мог помочь хотя бы определиться, где искать, если далеко находится. Ритуал невероятно энергоемкий и сложный, поэтому они его вчетвером затеяли, а попутно, как это обычно у криворуких студентов в спешке и в темноте случается, ошиблись в начертании. Всего на две руны. Казалось бы, ерунда. Но в итоге вместо поиска и призыва, вышел ритуал отказа от суженой… а равно – от собственной сути и магии.

– Если бы их обнаружил первым не Келео и не рискнул собой, вытолкнув из пентаграммы и заменив собой, они лишились бы всего: магии, памяти, своей личности! – возмущенно закончил рассказ маго Акеш, его явно бесили ситуация и глупость студентов.

Бесстай поморщился, качнув головой:

– Полагаю, ты преуменьшил их проблемы. Судя по тому, что даже Келео Черный с трудом сдерживал тьму и сохранял себя, эти малолетние полудурки накачали пентаграмму такой силой, что, скорее всего, тьма забрала бы не только их души, но и тела. А потом, напитавшись под завязку, разрушила бы ограничительный контур и поперла по всей округе.

Я поняла недосказанное: дальше живые бы позавидовали мертвым, ведь тьма забирает души, поднимает нежить, да много чего ужасного может.

– Черный, а ты силен! – неожиданно хмыкнув, выказал уважение Келео незнакомый мне препод, а потом подмигнул мне: – И твоя светлая тоже.

– Я не его светлая, – буркнула я, – у маго Келео другая суженая, шляется только неизвестно где, а мне спасай… и целуй.

Про поцелуй я ворчала мысленно, еще и ощущая, как загораются румянцем щеки. Жизнь – боль! Только распробуешь что-то вкусненькое, а оно бац – и заканчивается. Вот как теперь в глаза Келео смотреть, если практически сама целоваться полезла?

– Да вы что! – с каким-то подозрительно веселым недоумением на Келео посмотрели все четверо его коллег.

Они незаметно и дружно подобрались к нам слишком близко, обступили, двое даже присели на корточки, чтобы рассмотреть меня тщательнее, ну прямо как диковинку. И вдруг произошло нечто непредвиденное, уж мной точно: Келео стремительно развернулся, подмял меня под себя, навис сверху и, спрятав в своих руках, буквально ощерился на коллег, выпустив клыки и покрывшись чешуей. Чтобы выпустить дракона в нем не осталось ни капельки магии, но звериная суть и замашки с ним от рождения. И судя по ироничным улыбкам темных мужчин, для них это сюрпризом не стало, скорее всего, они проверяли некоторые свои догадки.

– Твоей несуженой помощь целителя не нужна? – хитровато поинтересовался наг, все-таки отползая от нас – этакого помятого «бутерброда».

Услышав предложение от мага, про кого недавно сам Келео говорил «темнее темного», я содрогнулась, представив пусть и исцеляющую, но омерзительную тьму. Поэтому плотнее прижалась к черному дракону, почти сразу же еще крепче обнявшего меня за плечи и намертво притиснувшего к себе. Затем прозвучал его ответ нагу-целителю:

– Ей – нет, – поморщившись, словно переступая через себя, Келео, почти как меня, когда сдерживал тьму, то ли попросил, то ли приказал, протянув руку: – А мне – да.

Бесстай улыбнулся, насмешливо качнул головой и протянул широкую ладонь, скрепляя рукопожатие с черным драконом. Спустя минуту он уточнил:

– Достаточно?

– Спасибо, сочтемся, – благодарно кивнул Келео, разрывая рукопожатие.

В отличие от него, ни один темный поделиться энергией со мной не смог бы, поэтому, прикрыв глаза, я пыталась справиться с головокружением, слабостью и киселем в голове самостоятельно.

– Полагаю, с этими разбираться нам? – продолжал веселиться наг, наверное, имел в виду пребывающих в бессознательном состоянии студентов.

– Ну вы же не думаете, что всю грязную работу должен делать я? – устало огрызнулся мой дракон.

Мой? А, ладно, раз уж на мне лежит, то хоть временно его в свои запишу. А в груди заныло от ревности к отсутствующей суженой Келео, от тоски, что вот сейчас все прекратится и наш «бутерброд» развалится и снова станет… Так, и что, собственно, будет? Эх, какая каша у меня в голове, сил нет ни на что, даже думать.