Юлия Фирсанова - Частица невероятности МС

Маша перестала разглядывать свой меч-ключ и присмотрелась к дроу. Те тоже смотрели на клинок со смесью одобрения и легкой зависти.

— Клинок, связанный с сутью и плотью! — уважительно, пусть и едва заметно, обозначила кивок-наклон головы принцесса. — Достойная дева-свидетельница! Великое побратимство!

«Вот и ладно! Теперь-то мне пора?» — спросила сама себя Маша и даже получила ответ.

Завершая ритуал, одна из дроу-стражниц обнажила свой меч и стукнула им плашмя по золотисто-красному клинку. Наверное, несильно стукнула, во всяком случае, никакого напряжения ни в фигуре, ни в движениях серокожей девушки не было, а что у Сазоновой буквально отсушило руку, так только по одной веской причине: необученная Маша держать меч не привыкла. И ее хватило только на то, чтобы не разжать пальцы и не выронить клинок. Да, было больно, но выносливая девушка удержалась от вскрика.

— Славьтесь, Ллоос и Лиос! — дружно проскандировали стражницы, обнаженные клинки свистнули в салюте, и принцесса дроу на пару мгновений обняла зарозовевшего принца. Возможно, как раз сейчас, оказавшись прижатым к груди экзотической красавицы, юноша и пожалел, что последовал Машиному совету. Но реальность назад не отмотаешь! Вместо невесты рыцарь получил сестру, и ему с этим жить!

Мария же для себя рассудила: все хорошо получилось! И почувствовала, как исчезает из пальцев меч, растворяясь не в пространстве, а в ней самой. А еще Сазонова четко ощутила: вот теперь точно настало время возвращаться!

— Прощайте, мне пора домой, — открыто улыбнулась новым знакомым девушка.

— Да будут милостивы к тебе боги! Прими мою сердечную благодарность! Могу ли я узнать имя твое, дева, ставшая моим проводником и спутником? — запоздало сообразил поинтересоваться личностью помощницы юный рыцарь.

— Мария, — тряхнула рыжей челкой Маша и исчезла из покоев черного замка.

— Маирель? — распахнул глаза юноша и, прижав руку к груди в районе сердца, восхищенно выдохнул: — Все-таки Маирель! Моей спутницей была аватара самой светозарной Маирель? О-о-о!..

Довольно улыбнулись и невозмутимые девы-дроу. Когда за ритуалом следит подходящая дева-блюстительница — это хорошо, а уж если роль этой девы исполнила младшая богиня Светлого пантеона — вообще замечательно! Воистину на их народ легла милость Ллоос и Лиоса!

Дом встретил Машу тишиной, покоем и списком совершенно обычных дел, отложенных на выходные. К примеру, сейчас ей следовало сходить в подвал и набрать картошки. Уже немного вялая, с ростками, но выращенная на своей даче, картошка все равно была куда вкуснее той, что продавалась в магазинах.

Быстро переодевшись в старые джинсы, Маша прихватила ключи, пару старых тряпичных сумок и сбежала по лестнице вниз. Неизменный рюкзачок со спины она и так не сняла.

Общая дверь в подвал была открыта. Потому Маша посигналила выключателем на входе, чтобы соседи знали, что в подвал пришел кто-то еще, и не вздумали запирать дверь без проверки. Выбираться обратно через маленькое подвальное окошко Сазоновой совсем не хотелось.

Оказывается, в подвале находился не кто-то, а соседка снизу. Тетя Вера деловито копошилась в своем закутке, звеня банками и шурша пакетами. Наверное, пришла за какими-нибудь домашними заготовками-вареньями-соленьями. Маша поздоровалась и занялась своими делами: надо оборвать ростки у всей картошки и набрать в сумку клубней на неделю. На все про все не больше пятнадцати минут.

Мурлыча под нос песенку про зарядку, так любимую дедушкой, Мария, натянув матерчатые перчатки с резиновыми пупырышками, ловко сортировала картошку. Оборванные ростки и гнилушки бросала в одну из сумок, во вторую клала клубни.

Нечеловечески пронзительный визг разрушил умиротворение девушки и взорвал тишину подвала. Сазонова и сама не поняла как, но в ее руке возник золотисто-красный меч, сияющий гораздо сильнее лампочки в шестьдесят ватт.

— Тетя Вера, что? Что случилось? — крикнула девушка, без раздумий кидаясь на помощь.

— Па-па-паук! Громадный! — чуть тише взвизгнула грузная женщина, каким-то чудом взгромоздившаяся с ногами на полутораметровую пирамиду из пустых ящиков. Они были складированы в противоположном от полок с банками углу высокой каморки. Соседка дрожащей рукой тыкнула в сторону полок.

Меч растаял в руке героини очень вовремя. Тетя Вера как раз повернула голову в сторону своей спасительницы.

— Машенька, убей его, пожалуйста! Я ужас как пауков боюсь! — взмолилась соседка.

«Миры разные, фобия одна», — философски пожала широкими плечами девушка и подошла к месту дислокации «громадного» чудовища.

Между банками на полке притулился самый обычный крестовик. Не чета тем смертельно-ядовитым громадным паукам, в которых были превращены дроу. Крупный, конечно, если сравнивать с косиножками, но совершенно не опасный для человека. Маша удивилась, как этот обитатель лесов ухитрился забраться в городской подвал. Но, скорее всего, попал он сюда недавно — паутины вокруг не было.

— Тетя Вера, это крестовик, он не опасен для людей. Можно я его в банку поймаю и заберу? — пожалела студентка бедолагу-арахнида, почему-то сразу сообразив, кого именно обнаружила. То ли училась хорошо, то ли знание о науке всплыло в голове само собой, освеженное недавним приключением.

— За-за-забирай, только побыстрее! — пискнула соседка.

Маша воспользовалась пол-литровой банкой из-под солений и ловко смахнула в нее «страшного зверя», заботливо прикрыв крышку.

— Все. — Студентка отнесла паучка в свой подвальный закуток и вернулась к тете Вере. — Можете спускаться.

— Спускаться? — переведя дух, робко уточнила спасенная, только сейчас сообразив, где она находится, но совершенно не помня, как она вообще умудрилась забраться на такую верхотуру, и абсолютно не представляя, как будет слезать. — А как? Маша-а-а?

Последнее «а-а-а» вышло протяжным, потому что ящики под грузной тушей соседки угрожающе скрипнули, намекая на несопоставимость веса женщины и запаса прочности дерева.

— У нас лесенка была, сейчас принесу, — сжалилась над беднягой Сазонова и сходила за железной лестницей. Разложила ее в подвальчике и помогла соседке спуститься, крепко придерживая за руку.

После перенесенного шока тетя Вера тарахтела, словно заведенная, про то, как с детства не переносит пауков, как ее старший братишка пугал ими, какие страсти рассказывал. Маша слушала молча. Тетке сейчас требовался не собеседник, а банальная жилетка. А спасенного паука Машка в полуразрушенный заколоченный дом за пару кварталов отнесла. Его в ближайшее время реставрировать или сносить точно никто не соберется, на краткий паучий век (максимум полгода) точно хватит. Помытую банку Мария решила закинуть в подвал соседке в следующий раз, когда соберется за картошкой.