Татьяна Коростышевская - Опомнись, Филомена! [litres]

– Всего лишь с желанием уберечь ее серенити от беды. – Экселленсе прижал к груди белые ладони. – Я существо ночное, и отдежурить до рассвета у окна серениссимы не составит мне труда. И представьте мое праведное возмущение, когда ваш, тишайший Муэрто, родственник…

– Ты карабкался по стене, – перебил капитан. – Когда я пытался привести в чувство оболваненных стражников в караулке, ты лез в окно Филомены!

– Артуро, допроси гвардейцев! – скомандовал Чезаре. – Не сейчас, успеется. Продолжай, дорогой шурин. Неужели ты полез следом?

– Разумеется! – Сквозь бороду блеснули крепкие зубы. – По этим дурацким лианам, что оплетают фронтон. И был достаточно расторопен, чтоб кровосос не успел вонзить клыки…

– Рыбья кровь! – взвился экселленсе. – Соображай, с кем говоришь!

– Простите моего родственника, ваше сиятельство, – хихикнул дож. – Островитяне – ребята простые, они вряд ли могут себе вообразить, что где-то представители вашего вида могут являться почетными гражданами, достойными патрициями и аристократами. Я ведь прав, Филомен?

– Правы, – кивнул моряк. – Мне не стоит тыкать именно этому кровососу? Потому что, если существо сосет кровь, оно кровосос.

– А ты наглец!

– Не поспоришь, – согласился синьор Саламандер-Арденте. – Теперь, когда мы выяснили, кем являемся, может, объяснишь, что собирался делать в спальне приличной девушки, то есть благонравной синьоры? Филомена, ты ведь благонравна?

Догаресса заверила, что сверх всякой меры.

– Мне послышалось, что серениссима зовет на помощь, – сказал экселленсе.

Все посмотрели на Филомену, та пожала плечами.

– Иногда я говорю во сне. Синьоры, час поздний, мне кажется, мы могли бы закончить нашу беседу. Его сиятельство ошибся, мой брат тоже, а супруг не так понял обоих.

– С давних пор, – прошелестел вампир, – семья Мадичи была ночными господами Аквадораты. Сильные и бесшумные, мы охраняли покойный сон горожан, безопасность правителей. Поведение синьора Саламандер-Арденте оскорбляет вековые устои.

Капитан тряхнул рыжей гривой, будто сбрасывая наваждение.

– Ловко! То есть покушение на честь замужней синьоры вековых устоев не рушит?

– Покушения не было!

– Это решать не вам, экселленсе, – сказал дож. – Оскорбленная сторона здесь именно я. Дражайшая супруга, вы рано начали собираться, нам с вами предстоит долгая беседа наедине. Синьоры, синьорины, надеюсь на вашу скромность и на то, что никакие подробности сегодняшнего приключения не достигнут посторонних ушей. Если пойдут сплетни, я буду знать, кого в них обвинить. Его сиятельство очень вовремя напомнил нам о древнем институте ночных господ, который, по счастью, именно сегодня на закате был возобновлен. Князь Мадичи, вы и члены вашего гнезда отныне каждую ночь будете патрулировать улицы безмятежной Аквадораты наравне со стражниками. Гражданам пора перестать бояться наших вампиров.

Князь кивнул, на его бледном лице не дрогнул ни единый мускул.

– Дорогой шурин, – продолжал Чезаре, – рад приветствовать тебя в столице. Донна да Риальто, фрейлина моей супруги, займется твоим устройством. Утром явись в мой кабинет для разговора. Синьоры, синьорины, теперь оставьте нас с донной догарессой.

Когда все покидали янтарную гостиную, тишайшие супруги смотрели друг на друга столь свирепыми взглядами, что воздух между ними искрился.

– Он вроде неплохой парень, ваш дож? – Филомен пихнул в плечо Артуро. – Я уже успел вообразить себе согбенного старца с крючковатым носом, пока несся от таверны к площади Льва.

– Синьор Саламандер-Арденте, – Бьянка заглянула в лицо капитана, – я провожу вас в апартаменты.

Паола о чем-то говорила с князем, увлекая его по коридору.

– Грядет скандал, – задумчиво прошептала Маура, опираясь на руку синьора Копальди. – Скандалище.

– Не первый и не последний, Маурина. И все их мы переживем.

И они отправились каждый по своим делам. Кто-то спать, кто-то заканчивать дневную работу, а кто-то строить новые коварные планы и плести сети интриг.

Потому что жизнь человеческая похожа на море: огромна, непредсказуема и волшебно прекрасна.

Ньяга – венецианская маска в виде кошачьей морды.

Вольто – название венецианской маски, изображающей лицо.

Панпепато – круглый сладкий итальянский пирог.

Ретирада – отступление.