Маруся Хмельная - Я хочу твою шкуру, дракон! или Верните всё обратно!

Я вспомнила наше первое занятие по ловле дьена и покраснела. Надо же, уже тогда, когда он говорил о расах, представители которых рождаются, связанные пуповиной с матерью, у меня где-то на краешке сознания мелькнула мысль: значит, есть и другие. Я хотела спросить Ашшура о драконах, но он тогда отвлек меня движениями своих рук. И, возможно, я хочу почувствовать его руки на своем теле сейчас. Ну, для того, чтобы решить, как ответить Кантору завтра. Потому что если меня волнуют прикосновения дракона, то, может, не стоит вообще ходить на праздник? Отсидеться дома, попросить василисуша снова наплевать на меня… Ведь никто еще, кроме Янтара, не знает, что пятна свели. А он не скажет…

— Так у тебя есть пупок? Покажешь? — Я облизнулась, потому что из-за нервов во рту пересохло. Из-за этого и голос прозвучал как-то хрипло и сипло.

Ашшур отреагировал крайне странно. Глаза его вспыхнули алым, и он поторопился прикрыть их. И громко затарахтел так, словно толпу кошек собрали со всего города и заставили урчать одновременно. При этом как-то испуганно шуганулся, словно я сейчас на него запрыгну и изнасилую. Хотя… может, стоит попробовать?

Нет, не насиловать, конечно. А проявить инициативу? Потому что сам дракон проявлять ее не спешил.

— Досифея, ты же видела уже. — Ашшур вцепился в рубаху так, что вылезли когти.

Ну, ничего себе, как он за свое достоинство переживает! Его сопротивление почему-то меня заводило.

— Ничего не видела, — запротестовала я, надвигаясь на него и облизывая нижнюю губу, отчего дракон завибрировал еще сильнее, хотя, казалось, куда больше.

Я подошла к нему вплотную, пока он продолжал сидеть, вцепившись в свою рубашку, как невинная девица, прикрывавшая последний бастион от падения.

— Я хочу убедиться, что ты говоришь правду, — томно выдохнула я, подцепив край рубашки и потянув вверх, невзирая на сопротивление дракона.

Тот сдавленно и испуганно сглотнул, но бороться за рубаху не стал, и на том спасибо. Я приподняла ее край, убедившись в наличии пупка. А также рельефного пресса и притягательной дорожки от пупка вниз.

— А помнишь наше занятие по ловле дьена? — игриво спросила я и провела пальчиком вокруг пупка.

Дракон вздрогнул, словно его пронзило разрядом молнии. А в глазах полыхал такой пожар, что я испугалась, вдруг он что-нибудь может поджечь одним взглядом. Или сейчас, вероятнее всего, кого-нибудь. Я прикусила нижнюю губку и провела пальцем по направлению дорожки от пупка.

— И о чем ты думаешь, Ашшур, конкретно в этот момент? — выдохнула я ему в губы, потянувшись за поцелуем.

Дракон отстранил лицо, схватил мою руку своей, сжал и просипел:

— О том… мм… что мне пора бежать… тхэр, как не вовремя… но я вспомнил, что у меня встреча с ректором. Именно в эту минуту… сию секунду…

Он вскочил как ошпаренный, одернул рубаху и, виновато полыхая пламенем в глазах, взял меня за плечи, развернул и повел к выходу.

— Феечка, милая, прости. Все это очень увлекательно, ловля дьена и все такое. И мы с тобой потом продолжим. Но сейчас мне срочно нужно… да, нужно срочно… в холодное озеро-о-о-о-о… — протянул он как-то со стоном и поправился: — К ректору то есть… да… ты дойдешь сама или тебя проводить?

Я ничего не поняла, но кивнула. Надо так надо. Конечно, я сама найду дорогу в свою комнату.

Пока шла до своей комнаты мысли метались, как рыбки в кораллах. Тема рыбок напомнила о водянице. Что там говорил Ашшур про озеро? Уж не к той ли Нерестине на ночь глядя он направился? Что ему у ректора в столь поздний час делать? И как-то вообще он странно отреагировал, словно хотел избежать близости со мной. Я к нему с поцелуями, а он! Да что ж это такое! Не понимаю я его. То Феечка, Феечка, а тут вот, на тебе Феечку, вся твоя, бери и целуй срочно. Сожми, болван, в объятиях да целуй, пока сама губы подставляет. А он бежит! И как его понять? Не нравлюсь? Так по глазам вижу, что нравлюсь. И зачем тогда магистра попросил нам помочь?

О, я ж к нему зачем шла? И забыла совсем о цели визита! Я развернулась обратно. Нет уж, Ашшур, сегодня мы с тобой все выясним до конца! Я узнаю про эльфа, заодно потребую от тебя ответа: что между нами происходит? Заодно удостоверюсь, что ты точно к ректору пошел, а не обманул коварно маленькую, наивную Феечку…

Я завернула за угол и обомлела.

Ашшур стоял напротив Вероники лицом ко мне. Меня он не видел, все его внимание было приковано к Веронике. Та стояла напряженно вытянувшись в струнку, это было видно по сжатым в кулаки рукам. Вся эта сцена казалась похожей на выяснение отношений двух влюбленных. Вероника что-то выговаривала, а Ашшур ее успокаивал. Вот он положил руки ей на плечи и провел по ним, расслабляя и успокаивая. А потом — о богиня, нет! — я всхлипнула, зажала рот рукой и побежала прочь…

Сцена так и стояла перед глазами, и я прокручивала ее вновь и вновь… Ашшур наклоняется и впивается в рот Вероники страстным поцелуем-;

Я не пошла в свою комнату. Я убежала на улицу. Скрылась от чужих глаз в беседке, спрятанной в кустах.

Пока меня там не нашел Кантор.

— Фея? Фея, что случилось? — заволновался он.

Я подняла глаза, встретилась с родным и любящим взглядом, взглядом, который предназначался только мне, одной-единственной, и попросила:

— Поцелуй меня, Кантор. Я хочу забыть обо всем.

Дважды его просить не пришлось.

Кантор целовал сначала осторожно, словно пробуя границы дозволенного, потом все больше распаляясь сам и распаляя меня. Скоро ласки вышли за грани дозволенного, а его руки все чаще оказывались на моей груди, а не на спине или талии. И когда он потянулся губами, чтобы взять в рот затвердевший сосок, а я простонала, Кантор шепнул:

— Пойдем ко мне… проведем эту ночь вместе…

— Как… а как же Янтар… — заплетающимся языком попробовала я внести нотку разума в эту нахлынувшую на нас волну страсти и желания.

— У меня есть отдельная комната, Досифея. Я же маг-универсал, ценный кадр, — пояснил Кантор, усмехнувшись мне в губы, чем вызвал очередную вспышку желания. — Просто я решил жить вместе и присматривать за братом. Но комнату за собой оставил. На всякий случай.

Кантор бросил на меня откровенный, голодный взгляд, который не оставлял сомнения, на какой случай ему эта комната.

— И часто ты ею пользуешься? — ревниво спросила я.

— Сегодня будет второй раз. В первый — я сбежал от пьяного Янтара, который своим храпом и перегаром не давал мне спать, — не позволив мне повозмущаться, сразу пояснил Кантор. — Фей, мне, кроме тебя, никого не надо. Но мне приятно, что ты меня ревнуешь. Пойдем?

От откровенного и предвкушающего взгляда Кантора у меня внизу живота волнами разлилось желание.