Маруся Хмельная - Я хочу твою шкуру, дракон! или Верните всё обратно!

Мы почти побежали, но теперь нам приходилось спускаться по узкой тропке отвесной скалы, и быстро это делать не получалось. Я запыхалась, голова кружилась от высоты, ноги подкашивались от напряжения и страха. Но я старалась не подавать вида и делала все, что могла и была в силах.

Когда мы дошли до площадки размером с небольшое озеро, энжел объявил привал.

— Больше мы уже не успеем. Дождемся Ашшура здесь, чтобы ему было куда приземлиться.

Энжел мрачнел и-мрачнел, как грозовая туча, и это безудержно меня пугало. Чтобы не расплакаться, как маленькому ребенку, от беспомощности, неизвестности и страха, я продолжала задавать вопросы энжелу:

— Если ты появился не из-за грозящей опасности нашему миру, то как, почему?

— Ты призвала меня.

— Я?! Как?!

— Вдохнув жизнь в икару.

— Что? — опешила я.

— Я наложил заклятие на икару: когда время придет, нужный человек разбудит ее. И тогда я буду знать, что время пришло. И я смог появиться здесь.

— Время чего?

Энжел поднял на меня глаза и внимательно посверлил взглядом. Словно решая, достойна я узнать его тайну или нет.

Но мне не удалось узнать его решение и ответ на свой вопрос. Потому что энжел резко поднял голову, а я тут же услышала дикий рев. Рев разъяренного дракона. Моего дракона.

Мы вскочили, обернувшись в ту сторону. К нам, тяжело хлопая крыльями и мотаясь вверх-вниз, из последних сил летел самый красивый в мире дракон. Такой, как гордо рассказывал Ашшур — поджарый, жилистый, грациозный, мощный огромный зверь, внушающий трепет и восхищение, с графитовой чешуей с вкраплениями алого на брюхе и лапах и золотыми чешуйками в узорах на крыльях и хвосте.

Самый красивый и очень-очень обессиленный.

Увидел нас, жалобно вскрикнул и, опустив поникшие крылья, сделал последний рывок и словно нырнул в воду. Дракон упал на площадку и, перекувыркнувшись несколько раз и подняв в воздух столб пыли и мелких камней, вызвал маленькое «скалотрясение».

Энжел вовремя схватил меня, повалил и укрыл своей спиной.

Я тут же его оттолкнула и побежала к дракону.

Его туша нелепо распласталась на камнях. Он не двигался. Лишь в глазах еще теплилась угасающая жизнь.

Я подошла к его морде. Ашшур смог сфокусировать на мне прощальный взгляд, в котором я прочитала всю любовь и сожаление этого сильного и гордого дракона.

Прости… словно прочитала я во взгляде дракона, и он закрыл глаза, в которых погасла жизнь.

Он… он… не могла я даже мысленно произнести это.

— Он умер. Ашшур умер, — подтвердил вслух энжел.

— Сделай же что-нибудь! — отчаянно кричала я энжелу. — Оживи его! Ты же энжел!

— Прости, Досифея, я не могу. Все мои силы ушли на запечатывание портала. Попробуй ты.

— Я?.. — растерялась я.

— Досифея, вспомни, кто ты? Какой магией владеешь?

— Некромант? — неуверенно спросила я.

Энжел внимательно посмотрел на меня.

— Ты спрашиваешь? Ашшур говорил, что ты маг жизни.

Я сглотнула, на миг на душе потеплело:

— Ашшур говорил? Тебе обо мне?

Энжел кивнул.

— А богиня? Она не поможет?

Энжел отрицательно покачал головой.

— Но ты можешь подождать ее. У нас-то впереди вечность. У него — нет.

Кивнул он на тело дракона.

— Я… я не знаю, что делать… — растерянно сказала я. — Ты поможешь мне?

— Как ты оживляла артефакты, Досифея? Вспомни. И повтори это на драконе. И поспеши. У тебя мало времени.

— Ну, я с ними разговаривала, — нерешительно вспоминала я. — Уговаривала.

Энжел подбадривающе кивнул. Действуй, мол.

— Магии подвластно все. — Энжел проникновенно посмотрел на меня. — Поверь, Досифея. Ты же веришь.

Магии подвластно все… Да, я верю в это. Всегда верила. Я посмотрела на недвижимо распластавшееся тело Ашшура, выглядевшее так безэащитно.

— Ашшур, ты назвался моим избранным. Сама судьба соединила нас. И поклонники нашей сумасшедшей странной и нелепой пары тоже помогли. Вот один напротив сидит. Слышишь, Ашшур? За нас болеют, за нас переживают. И вообще, ты обещал меня соблазнить! А бросил на полпути. Держи слово!

Говорила я все, что придет в голову. Как и в случае с артефактами.

— Ашшур… как я буду без тебя? Мы еще даже жить не начали!.. Я даже не помню, каково это быть с тобой. Ну ладно, уже помню, но ты-то этого не знаешь. И вообще, нам надо повторить, а то все уже в тумане, давно было, и я была под зельем. А может, ты и не такой секс-герой, как мне видится в воспоминаниях, а? Ты должен мне доказать, что я не ошиблась! Ашшур, не смей умирать! Ты мне нужен! Я люблю тебя. Ты мой избранный, в конце концов! А что за избранный, который умирает до свадьбы! Хочу свадьбу, слышишь? И сокровищницу обещал показать! Как я без этого проживу? И властелином ты еще не стал. Или стал? Но если умер, это не считается. А это непорядок! Так не бывает у Мариэлийских. Короче, дел у тебя еще много, помирать рано… Ашшур!

Разозлилась я уже на него не на шутку. Лежит тут недвижимый и не откликается, а я страдать и уговаривать устала! Вот оживлю и все ему выскажу!

Ашшур

Ашшур очнулся и огляделся. Где это он? Красивый белоснежный, как ледяной, тронный зал с вытянутыми острыми арками и балками. Высокий сводчатый потолок как будто уходит в небо. Тут он заметил трон с острыми резными пиками. На нем сидела богиня в белом одеянии и рассматривала его со странным задумчивым выражением лица.

— Что я здесь делаю? Снова что-то напортачил?

— А ты как думаешь? — развела руками богиня.

Смотрела она на него как-то грустно и сочувственно. Ашшур попытался припомнить, что он опять сделал не так. Но последнее воспоминание было о том, как спешил спасти Фейку. Добрался до нее, а потом… все…

— Я что, умер? — не веря, спросил Ашшур.

Богиня не ответила, но ее взгляд сказал все.

— А Фея… — еле прошептал он. Участь избранной беспокоила его больше своей смерти. Ее он пока не осознал.

— С ней все нормально — поспешила ответить богиня, увидев его состояние. — Относительно, — поправилась она и взмахнула рукой.

В дымке возникшей пелены перед ними возникла картина: его бездыханное тело, раскинутое на камнях, и безутешно рыдающая и пытающаяся привести его в чувство избранная и сидящий рядом энжел.

Ашшуру стало больно за Фейку. Какие страдания он ей причинил. Бессильно раскинутое свое тело тоже не добавляло радости в общую картину.

— Что они делают? — поморщился дракон.

Богиня, уловив его страдания, убрала видение.

— Магии подвластно все, — загадочно процитировала она слова Досифеи.

— И что это значит? — не понял он. Сейчас ему не до загадок.

— Они пытаются тебя реанимировать.

— Реани… что? — не понял дракон.

— Воскресить, оживить, — пояснила богиня.