Ольга Валентеева - Зеркальный страж

— У тебя визор светится, — заметил я.

Анри отмахнулся, но все-таки взял лист бумаги и направил на него кристалл, пробежался взглядом по буквам и нахмурился.

— Что? Дурные вести? — поинтересовался Роберт.

— Да не то чтобы… Герцог Дареаль пишет, что у него пропал сын, и спрашивает, не приезжал ли он в столицу. Надо дать городской охране описание Вильяма, пусть обратят внимание.

Герцог Этьен Дареаль был хорошим другом нашей семьи. Ну, не всей семьи — с Анри они больше терпели друг друга. Зато прошлой зимой я провел у герцога целый месяц. Сам он в столицу не приезжал — дети были слишком маленькими, а оставлять супругу с оравой ребятишек в отдаленном замке Этьен не желал. Зато старший сын Дареаля, наш друг Вилли, снова устроил шутку в своем духе. Он всегда был крайне непоседливым мальчишкой, его тяготила размеренная жизнь провинции. Вот, видимо, и сбежал, если опять никуда не влип.

— Будем надеяться, волчонок сам ушел, а не кто-то помог, — повторил мою мысль Анри. — Только почему Этьен думает, что он попадется нам на глаза? Я бы на месте Вилли обходил старых знакомых десятой дорогой.

— Может, спросить у пустоты? — предложил я.

— Попробую, но в последнее время она редко откликается на зов.

Анри обладал двумя видами магии света и пустоты, но после того, как магистром стал Андре, сила пустоты немного ослабла. Анри это, конечно, не беспокоило, но для защиты этот вид магии был куда лучше светлой.

Мы еще какое-то время посидели иад бумагами, обсудили самые животрепещущие вопросы жизни столицы и разошлись. Пойти на обед домой? Да, пожалуй. Я ускорил шаг, надеясь успеть. Вскоре впереди показалась знакомая крыша. Еще один поворот, по привычке — в обход мимо площади, и — вот он, мой дом, утопающий в цветах. Мама следила за клумбами тщательнее, чем птица за птенцами. Мы с Анри посмеивались, но если ей в радость, пусть все цветет.

Стоило открыть дверь, как на меня налетел маленький ураганчик в розовом платьице с воплем:

— Фи-и-ил!

— Мадемуазель Мелани! — Следом за племянницей уже спешила гувернантка. — Вы забываете о всяких приличиях!

— Не ругайте ребенка, мадам Помпур. — Я подхватил племянницу на руки, она радостно рассмеялась и обняла меня за шею. — Мелли, а где мама?

— Она с Илом, — тут же доложила девочка.

Илберту, моему младшему племяннику, недавно исполнилось два, но уже сейчас я был готов заявить, что мальчик вырастет копией Анри. Он даже ходил так, как брат, не хватало лишь мантии светлого магистра.

— Фил, ты вернулся? — Полли быстро спустилась по ступенькам с ребенком на руках.

— Да. Был в светлом магистрате, и твой супруг передавал, что сегодня постарается явиться раньше полуночи.

— Он даже постарается вернуться, — улыбнулась Полина. — Неужели его срочная работа закончилась?

— Мне кажется, она не заканчивается никогда. Вы еще не обедали?

Нет, только собираемся. Хорошо, что ты успел.

— Сейчас переоденусь — и к вам присоединюсь.

Я опустил племянницу на пол, и она подбежала к матери. Если бы не ослиное упрямство директора Рейдеса, у нас с Лиз тоже уже могли быть дети. Лиз даже предлагала сделать Рейдеса дедушкой, чтобы перестал упрямиться, но тогда я отказался — хотел, чтобы все было по правилам. А теперь Лиз слишком далеко. И что поделаешь?

Я быстро переоделся и спустился в столовую на первом этаже. Все уже были в сборе: мама о чем-то оживленно рассказывала отцу, Полли с любовью поглядывала на детей, которые вертелись в разные стороны и норовили схватить что-нибудь со стола, не дожидаясь меня. Самая обычная семья.

Я поздоровался с родителями, и все наконец-то сели к столу. Мы старались обедать вместе — жаль, что чаще всего без Анри, но понимали, что не он сделал такой выбор, а магистрат требует почти постоянного его присутствия. Первое время Полли пропадала там с мужем, но когда у тебя двое детей, пусть за ними и присматривают самые лучшие гувернантки, в башню света не набегаешься.

— Что в светлом магистрате? — спросила Полли.

— Все как всегда. Приходил Роберт, и мы обсуждали… изменившийся состав магистров.

Отец угрюмо взглянул на меня, но Полли сама спросила! Что мне теперь, молчать?

— Как поживает Роберт?

— Говорит, что прекрасно. Но мне кажется, с той поры, как Анна отказалась выходить за него замуж, не все так хорошо. Однако Роба сложно выбить из колеи, так что, думаю, новая кандидатура на роль супруги темного магистра не за горами.

Полли улыбнулась. Еще бы! Роберт Гейлен был не только моим лучшим другом, но и предметом для анекдотов по всему Альсенбургу, потому что Роб и его возлюбленная трижды назначали дату свадьбы и трижды успевали поссориться накануне. В четвертый раз Анна просто отказала темному магистру и, если верить слухам, собиралась замуж за другого.

— А что в гимназии? — спросила мама.

— Я там сегодня не был, — качнул головой. — А в целом многие сейчас стараются сдать экзамен на ступень, ведь скоро новый учебный год, пусть и весьма условно.

Так мы и переговаривались до самого десерта, пока с мирных тем разговор снова не свернул на куда менее приятные для моей семьи.

— Не понимаю, почему Анри уже неделю даже домой не возвращается, — произнесла мама. — Работа — работой, а семья — семьей.

— Думаю, как раз из-за семьи, — ответил я. — Он не знает, чего ожидать от Андре, вот и старается сделать защиту как можно сильнее. И для башни, и для дома.

Папа снова угрюмо взглянул на меня, но мне надоели эти игры. Что плохого в том, что я упоминаю Андре? Он есть, этого не изменить. Он — магистр пустоты, Робу и Анри придется с ним работать, потому что теперь на особо важных документах будут требоваться подписи всех трех магистров. И никто не станет интересоваться, почему с этим конкретно никто не желает иметь дела. Можно подумать, Кернер был лучше! Или его предшественник.

— Защита все равно не поможет, — сказал отец. — Если… он решит что-нибудь вытворить, его никто не остановит.

— Пока что Андре не покидает башню, — ответил я. — Правда, отловил всех шпионов и зашвырнул в магистрат через зеркальный лабиринт, бедняги теперь заикаются. Но это их проблемы, не мои.

— Мне не нравится, что вам приходится сотрудничать… с ним.

Отец даже имени его не называл!

— А меня все устраивает, — чуть резче, чем следовало, ответил я. — И раз уж вход в башню пустоты разрешен исключительно мне, значит, не общаться с Андре я не смогу.

Полли с укоризной посмотрела на меня, но я действительно устал от этих недосказанностей. После обеда полдня пробродил по дому, а ближе к вечеру вышел в весеннюю прохладу. Воздух был наполнен дивным ароматом пробуждающейся природы — запахом свежей травы и первых цветов. Хотелось идти и идти, вот я и шел, стараясь не думать ни о чем. Получалось скверно — как, впрочем, и всегда. Сложнее всего отключить мысли, особенно когда они льют через край.