Эль Джаспер - Вечная тьма [ЛП]

— Держите ее!

Жар плавил мои внутренности, устремляясь по венам, под кожей, вгрызаясь в мышцы, и я извивалась под тремя парами сильных рук, которые пытались удержать меня: я даже не знала, зачем и кто они такие. Я не знала, где я. Я не видела ничего, кроме кровавой завесы перед глазами, потоки алого затмевали все, а сердце молотками отдавало в голове. Я ощущала лишь боль, и мне хотелось отделаться от нее нахрен. Хотелось вырваться из грязных лап, удерживающих меня.

— Отвалите от меня! — прорычала я сквозь зубы.

Хватка лишь усилилась. Воздух вокруг меня нагрелся, словно я оказалась в обжигающе горячей духовке. Жар внутри тела усилился, и меня омыл тяжелый запах соли и гнилых водорослей. Меня затошнило.

— Мне больше нравилось, когда она была без сознания, — я узнала голос, который не удержался от сарказма. С легким французским акцентом.

Я лягнулась и попала кому-то пяткой в челюсть. До меня донеслось сдавленное проклятие и смех. Вот только мне было плевать. У меня была грёбаная агония и это все, что, черт подери, сейчас имело для меня значение. Я начала сопротивляться сильнее, рыча и отплевываясь. Меня наполнила бескрайняя ярость. Я ощущала ее кожей, она пожирала меня с потрохами. Наконец, я освободилась. Поднявшись на четвереньки, но не более. Чье-то широкое тело пригвоздило меня к палящему песку, так я и осталась лежать там, под тяжким весом… в полнейшей тоске. Я выругалась, но звук вышел приглушенный, поскольку в рот набился песок. Тот, кто оказался на мне сверху, перекрыл мне весь доступ к кислороду. Я закашлялась. С трудом, но воздух все же начал проникать в легкие. Я захрипела.

— Полегче, Зетти, — произнес еще один знакомый голос. — Ты вдавил ее лицом в песок. Ей же дышать нечем.

Зетти? Что за черт? Тот тюк, что придавил меня, издал незнакомый гортанный звук. Я снова взбрыкнула, или, по крайней мере, попыталась.

— Дай ей вот это, — раздался другой голос. — И побыстрее.

— Сам отдай, Бро.

Я услышала тихое ругательство, затем ощутила укол в задницу. Я снова начала брыкаться, сильно. Закричала, но все без толку. Я лежала на песке, придавленная толстозадым Зетти, брыкалась и выла, пока меня окутывал успокаивающий туман. Боль исчезла, конечности отяжелели, и, наконец, меня окутала дурманящая темнота. Мысли прекратились, и это, черт подери, было просто прекрасно. Я уснула.

Легкий бриз овеял мое тело и лицо, и я резко открыла глаза. Я ожидала боли и невыносимого жжения, но всего этого, к счастью, не было. Перед глазами все расплывалось. Надо мной нависла гигантская тень, в которой было прохладно и все вокруг было словно в тумане.

— Привет.

В это самое мгновение сильные пальцы переплелись с моими, а я, повернув голову и несколько раз моргнув, оказалась лицом к лицу с Эли. При свете керосиновой лампы, мне, наконец, удалось сфокусироваться. Мрачные тени сливались с идеально бледной кожей, и от этого контраста у меня перехватило дыхание. Боялась ли я его когда-нибудь? Даже сейчас, я едва могла себе представить, что за этим лицом прячется настоящий зверь, которым, я знала, он мог становиться. Он пододвинулся ближе, и я вдохнула его неповторимый чувственный аромат.

— Привет, — ответила я, хриплым голосом. — Что случилось? По ощущениям, меня словно поезд переехал. — Так и было. Все кости в теле болели, чуть ли не на клеточном уровне. Стиснув зубы, я заметила, как на них что-то поскрипывает. Песок?

— Ага, песок, — произнес Эли, убирая с моего лба волосы. — А тело болит из-за того, что Зетти придавил тебя собой. Черт бы побрал этого тибетского здоровяка.

Мгновение и к моим губам прижалась бутылка с водой.

— Прополощи рот и выпей немного. — Что я и сделала. После чего Эли склонился ко мне и прижался губами к моим губам. Мое тело словно пронзило молнией, а внутри все затрепетало от поцелуя Эли: его губы исследовали, пробовали, дразнили.

Одержимая.

Уменьшив напор, Эли отстранился, его потемневшие глаза пронзили меня взглядом. Маленькое серебряное колечко по-прежнему красовалось в его брови, и я решила, что оно мне всерьез нравится.

— Ты дралась, словно дикая кошка. — Уголок его рта изогнулся в сексуальнейшей ухмылке, на какую он только был способен. Он уткнулся носом мне в шею. — Меня это завело, — прошептал он.

— Готова поспорить, что так и есть, ненормальный, — ответила я, несколько легкомысленно. Я рассмеялась, стряхивая с тела остатки эротической дрожи, вызванной его соблазнительными словами. Меня охватил мощный всплеск желания к Эли, и, честно говоря, это застало меня врасплох. Настолько сильным оно было. Не как у обычной среднестатистической американской девушки двадцати пяти лет. А адски сильное.

Пронзительно-голубые глаза Эли потемнели до оттенка грозы, пока он смотрел на меня сверху вниз.

— Одна из твоих тенденций, — произнес он, проводя пальцем по моей нижней губе.

— Какая? — дрожа, спросила я.

— Супервозбудимость, — гордо провозгласил он. — Заманчивая перспектива, не то чтобы у тебя и раньше были с этим проблемы…

Прижав ладонь к его губам, я остановила поток слов и усмехнулась.

— Теперь ты в большой беде, Дюпре, — произнесла я, охрипшим голосом, гораздо ниже, чем обычно. И, скользнув ладонью по его шее, я прижалась губами к его губам.

— Обещаешь? — прошептал Эли.

— О, да, — ответила я, проводя языком по его губам и углубляя поцелуй. Внутри меня взорвались тысячи ощущений, одно сильнее другого. Между ног вспыхнул невыносимый жар.

В следующую секунду, мое тело охватил настоящий огонь, когда я опрокинула Эли, сбросив его с импровизированной постели из подушек и одеял прямо на утрамбованный песок. Он издал сдавленный стон, и мне это понравилось. Я уселась на него сверху, зажав его талию между ног, пах к паху, мои колени увязли в песке, когда я руками пригвоздила его запястья к земле. И все это в течение каких-то трех секунд. Клянусь Господом Богом. Эли Дюпре ответил мне улыбкой. И это была очень и очень нехорошая улыбочка.