Маруся Хмельная - Я хочу твою шкуру, дракон! или Заберите свой дар!

— Я слышала, что у вас украшения имеют скрытый смысл и показывают соплеменникам статус и положение. Расскажете?

— Тут все просто. Чем меньше украшений на драконе и чем проще они в декоративном плане, тем выше по положению дракон. Зачем вешать на себя много украшений, если один-единственный простой браслет скажет о том, что ты принадлежишь к правящей династии.

— Вы имеете в виду свой? — прямо спросила я.

— Вы очень наблюдательны, — улыбнулся Ашшур.

— Что бы вы лично рассказали мне о Драконьей Гряде? Выберите сами, — попросила я.

— Поэзия, — ответил дракон.

— Да? Я внимательно слушаю.

— У нас нет понятия рифмы, как у вас. Для нас поэзия заключается в умении поймать и остановить поразивший чем-то момент — природный образ или яркую эмоцию или какую-то интересную мысль, которой хочется поделиться с другими. Вот сидим мы сейчас ночью на кладбище, темно, холодно, страшно, неуютно и в то же время компания приятная и тепло на душе, вот и рождается такая шокку:

— Как необычно и интересно! — восхитилась я. — А еще примеры можно?

— Да, много шокку создается о полете или пламени дракона. Вот пример:

Еще:

— Они подчиняются какому-то правилу? Из трех строк состоят вроде бы.

— Да, три строки определенной ритмичности. В первой и последней одинаковое количество слогов, в классической схеме — пять. Вторая строка длиннее — в идеале семь слогов. Но потом возникло еще много течений, например, трокку, где, наоборот, вторая строка короче первой и последней. Или юкку — первая и вторая строка — один ритм, третья — другой.

— Ну-ка, попробую, — заинтересовалась я.

выдала я. — Так, что ли?

— Да, получилось с первого раза, — улыбнулся довольно дракон.

выдала я очередное.

Дракон покосился желтым глазом:

— Интересные ассоциации.

— Это я просто вспомнила, как мы с братом добрались ночью перед праздниками до сладостей. Пакет с марципановыми пупсами кухарка оставила на беду в нашей досягаемости. Утром стоял страшный крик — она не могла понять, почему у половины пупсов исчезли головы.

Я вошла в азарт.

— Почему все такое мрачное? — растерялся дракон.

— Может, потому что мы на кладбище в ожидании тхэра? А, вот еще, послушайте!

— Досифе-эя, — простонал дракон. — Вы учитесь в академии магии, а такое ощущение, что вы моя коллега. Откуда такая чернуха?

— Так я же некромант. Вот теперь я в этом убедилась. И все благодаря вашей поэзии. Мне понравилось, кстати, надо дома потренироваться. Васиму расскажу, ему тоже понравится. А вам потом я почитаю, что сочинила.

— Все, хватит, Досифея…

Дракон вдруг притянул меня к себе и закрыл рот поцелуем. Наконец-то я почувствую этот раздвоенный язык своим. Мм… как чувственно… ни один мой поцелуй не сравнится с драконьим. А эти ушки, дайте мне добраться до этих ушей… я увлеклась, потеряла счет времени… как вдруг…

— Мм… Досифеюшка, я, конечно, польщен, что тебе так понравились шокку, но момент неподходящий…

— Конечно, неподходящий, — согласилась я. — Вот никакого уважения у тхэров к целующимся парам.

— Что? — напрягся дракон.

— Не шевелись, а то мы его спугнем. А не ты, случаем, говорил, что их тут зачистили?

— Досифея, скажи, что ты шутишь. Какое спугнем, где ты видела пугливого тхэра? Он может убить за минуту.

Дракон вскочил и оказался перед тхэром.

Ой, а что это он такой осязаемый стал?

— Тхэр, почему он такой сильный?! — поразился дракон.

Правда голос испуганным не был, что меня не порадовало. И точно:

— Не бойся, сейчас я его спалю.

— Погоди. Мне же нужно эксперимент провести, — взмолилась я.

— Какой, к тхэру, эксперимент? Это может стоить тебе жизни. Он откуда-то подпитывается магией.

Тут из-за угла показался второй тхэр, за ним и третий.

— Ну все, — взъярился дракон, разжигая в себе пламя. — Отойди немного, Фея.

— Одного-то мне оставь, — жалобно попросила я.

Дракон изверг из себя столб пламени, так что я хоть и отошла, но меня тоже опалило жаром. От тхэров осталась горстка пепла.

— Ну вот, теперь известен третий способ уничтожения тхэров — драконье пламя, — высказалась я.

— Да, — подтвердил Ашшур. — Обычным огнем их не уничтожишь, а магическим драконьим — запросто.

— Обещай мне шанс, если появится еще один. Я уже создала иллюзию камня забвения.

— Хорошо, — озираясь, сказал дракон. — Только стой позади меня, я все сам сделаю.

Поскольку он прикрывал меня плечом, выбора все равно не было, пришлось согласиться. Важен же результат эксперимента, а не процесс. Мне, во всяком случае. А некроманты пусть утрутся.

— Не нравится мне это, — процедил дракой. — Откуда они повылезали? Где-то здесь появился источник их питания. Чувствуешь, магический фон? Еще на днях его здесь не было. Новое захоронение? Пойдем посмотрим. Оставлять тебя одну здесь я боюсь. Держись за меня.

Что-то я уже начала подозревать нехорошее. Появились у меня догадки. Только бы не это! Тогда дракон меня точно убьет. Нет, не буду ему говорить. Вдруг я в кои-то веки ни в чем не виновата?

Я схватилась за дракона, он приобнял меня, развернул крылья, и мы полетели над кладбищем, приземлившись у какой-то древней могилы.

— Странно… — Ашшур как будто к чему-то прислушался. — Еще пять минут назад здесь фонило отчетливей всего, а сейчас как будто везде понемногу фонит. Из-под земли.

Тут дракон перевел на меня взгляд… ой, мамочки мои… да-а-а…

— Мне сразу каяться, да? — жалобно спросила я и на всякий случай отступила.

— Ты же у нас теперь некромант, да? — сузив глаза, опять из желтых превращающиеся в алые, вкрадчиво спросил дракон.

— Некромант, — повинилась я. — И это… магию мою распечатали. Силу то есть…

Не договорила я, приготовившись бежать.

— Стоять! Куда? — рявкнул Ашшур и, схватив, привлек к себе. — Досифея, лучше расскажи все сама, не заставляй выпытывать. Тем более скоро станет горячо. Пригнись!