Елена Звездная - Темная Империя. Книги 1-3

— Слушай, — задумчиво начал магистр. — А кто у нас специализировался по атавизмам рас Хаоса?

— Адептка Ии, — мгновенно ответил дух.

— Зови, — приказал директор, потягиваясь.

Ждать пришлось не долго — одна из капель росы на кусте, стремительно увеличилась, скатилась по зелёному овалу, тягуче свесилась… на траву встала уже синеглазая и светлокожая настолько, что казалась полупрозрачной, риссина клана Воды. Огромные, в пол-лица, тёмно-синие глаза в обрамлении совершенно белых, будто подёрнутых инеем ресниц, вопросительно уставились на директора. Эллохар молча сравнил хрупкую, едва доходящую ему до пояса адептку, и массивного завершающего каменеть тролля, доходящего до груди магистра. Хмыкнул, указал на камень и сообщил:

— Забирай.

Ии перевела взгляд с лорда-директора, на каменеющего тролля. Тёмно-синие глаза вспыхнули, на губах промелькнула довольная улыбка, и девушка, торопливо спросила:

— Значит, вы одобряете вторую главу?

— Эм-м, — протянул магистр. — Зайдёшь ко мне завтра с планом дипломной.

Торопливый поклон и хрупкое создание, нетерпеливо потирая руки, подступило к троллю, чтобы взвалив единым движением на плечо каменную махину, едва ли не пританцовывая поторопиться к учебным корпусам.

Глядя ей вслед, Эллохар тихо спросил:

— А что там, во второй главе?

Тараг привычно влез в комнату адептки, нашёл работу, раскрыл и продемонстрировал изображение директору. Глядя через голубовато-мерцающий экран на рассмотрение свойств окаменения кожи горных троллей и разрез в теории всех слоев собственно кожного покрова, магистр откровенно пожалел несчастного, а потому:

— Как закончит, пусть к лекарям оттащит, — приказал Эллохар.

— Тёмных, родная, — нежный поцелуй с привкусом чёрного шоколада.

Распахнув ресницы, улыбнулась магистру Тёмного Искусства.

Риан, в одежде Бессмертного, только без маски и капюшон был отброшен на плечи, сидел на краю постели и держал тарелку с чашечкой чая и бутербродом с чёрным сыром.

— Не разбудил, — догадалась я.

— Ты так сладко спала, — оправдался лорд Тьер.

Я потянулась, сладко зевнула и села на постели, мне заботливо подставили подушку, затем передали завтрак, дождались, пока устроюсь поудобнее, возьму тарелку, отопью уже охлаждённый для меня чай и только после этого Риан произнёс:

— Сегодня не покидай пределы академии.

Сделав ещё один глоток, я спросила:

— Что-то случилось?

— Мне что-то не нравится, — лорд-директор поднялся, отошёл к окну. — Не могу понять что.

Постоял, затем продолжил:

— Никто ничего не ощутил. Ни Ночная Стража, ни Императорская гвардия.

То есть, меня не просто не будили, от меня ушли видимо ещё до рассвета и уже трижды перепроверили свои вчерашние подозрения.

Лорд Риан Тьер, одним словом. Подумав, я спросила:

— А служба контроля за перебежцами?

Магистр обернулся, взглянул на меня задумчиво, кивнул. Вспыхнуло адово пламя.

Оставшись одна, я задумчиво съела бутерброд, затем допила чай, а уже после… Вскочив, помчалась в душ, вернувшись, торопливо оделась и собирая волосы, услышала рёв трубы, призывающей на построение. Небрежно доплетя косу, торопливо накинула плащ и выбежала из директорского домика. Стремительно миновав дорожку, свернула к калитке, о которой говорил накануне Жловис. Вообще я о ней не знала, пока господин привратник не указал, даже страшно представить, что ему Юр пообещал за содействие. Маленькая неприметная калитка действительно оказалась приоткрыта, и, выйдя за забор, я осторожно прикрыла её.

А в Приграничье царила поздняя весна!

Яркая, солнечная, многоцветная и сверкающая. Солнце едва-едва поднялось, на домах, деревьях, кустах и каждой травинке сверкали капельки росы, в небе стаями носились яркие разноцветные весенние бабочки, стайка кошек торопливо летела из Ардамского леса. Стайка кошек летела прочь из леса. Я остановилась, щурясь на солнце и вглядываясь в животных. Нет, я не удивилась бы, будь сейчас середина лета, но весной кошки Приграничья гуляют по лесам, где поют весенние песни в поисках своей пары, а тут…

Кошек, бабочек, синее безоблачное небо и вообще всё вдруг затмил огромный золотой дракон. Не задумываясь приветственно махнула рукой Наавиру и едва он пошел на снижение, вновь посмотрела на кошек. И заметила, что Ардамский лес покидает ещё одна стая… Что-то не так. Что-то совсем не так.

Земля сотряслась, едва Наавир в драконьем облике спрыгнул.

— Тёмных, Дей, — весело поприветствовал он.

— И вам кошмарных, лорд Наавир, — задумчиво отозвалась я.

— Малыш, я за тобой, — сообщил дракон.

— Что-то случилось, — догадалась я.

— Угу, — мне подставили крыло, — Женская истерика, успокоить никак не можем.

Маленькая щупленькая гнома горько рыдала на плече Юрао. Её плач я услышала, едва вошла в контору, а Наавир торопливо вскинул руку и придержал колокольчик.

— Второй час льёт слёзы, — сварливо сообщил Доха.

Наш стригой хмуро кивнул духу Золотого Дракона, улыбнулся мне. Улыбка стригоя — пугающее зрелище для всех, кто плохо с ними знаком.

— Тёмных, господин Доха, — шёпотом поздоровалась я.

— И вам кошмарных, леди Тьер. Как супруг, как продолжение рода?

Уже собираясь ответить на первую часть вопроса, я осознала вторую и… покраснела.

— Как всё печально, — протянул призрачный бывший работник налоговой. — Весьма печально.

— И что тебя печалит? — поинтересовался Наавир.

— Триста четвертый пункт, — произнёс Доха, задумчиво подперев голову кулаком. — Очень хочется реакцию Тьеров увидеть.

Я потрясённо посмотрела на стригоя, Наавир же, укоризненно покачав головой, заметил:

— Мы с Юром тебя испортили.

— Всё гораздо глубже, — задумчиво ответил стригой. — Видимо, в прошлой жизни я был гномом…

И он мечтательно уставился в списки. Дракон подтолкнул меня в приёмную, сохраняя при этом столь невозмутимое выражение на лице, что сразу стало ясно — ему есть что сказать. Наавир и сказал:

— Тролль, боевой он был, убили в забегаловке Дяди Урги, — сообщил мне дух.

— Да? — я едва ли не оглянулась, но дракон быстренько закрыл дверь.

Мне же было крайне сложно признать в скупом до невероятности господине Дохе столь же крайне расточительного тролля. Расточительного, шумного, щедрого и залихватски непостоянного. В скупом, сдержанном, говорящем исключительно тихо и размеренно и упорно-целеустремленного.

— И как же его тогда звали? — шепотом спросила я.

— Аурелис, — так же шепотом сообщил Наавир.

Бросив на него недоверчивый взгляд, я искренне заподозрила, что меня дурачат — зелёные глаза Золотого дракона очень уж весело искрились. Однако, я ошиблась — улыбался лорд не с меня. Обернувшись, я узрела Юрао, растерянно сидящего за столом и приобнимающего рыдающую на его плече гному. И всё бы ничего, но золотые очи дроу смотрели на нас с видом: «Эльфы жестокие», а подбородок дёргался так, словно он и сам собирался разрыдаться. Но едва мы оба уделили внимание партнеру, офицер Найтес одними губами произнёс: «Гады!». Это нам, и искренне. С душой, а после гноме: