Елена Звездная - Темная Империя. Книги 1-3

— Тренировалась, — с улыбкой солгала партнёру.

— Лгунишка, — в тон ответил Наавир. — Так формула действительно твоя?

Молча кивнула.

— А Тьер в курсе?

Снова кивнула.

— Да? — заинтересовался дракон.

— Я же не знаю древний человеческий, — напомнила Наавиру. — А переводчика лучше Риана в Ардаме нет.

Дух Золотого Дракона сдержанно улыбнулся. Сдержанно, но с намёком. Хоть и сдержанно. В итоге выговорил:

— С трудом представляю вашу совместную семейную жизнь.

— Она чудесная, — искренне призналась я.

Недоверчивый взгляд, но развивать тему Наавир не стал. Я же не спешила делиться подробностями — это наше дело с Рианом. А нам всё нравится.

Повозка подъехала к невысокому домику в центре Ардама. Лакированные деревянные перила, светлый дом, и вышедшая на порог с тряпкой и ведром гоблинша. Я расстроилась сразу, Наавир не понял моего разочарования, но ему всё объяснил стон Юрао:

— У вас убирает госпожа Жанус!

— Д-да, — подтвердил почтенный мастер-ювелир выбираясь из повозки. — У семьи Жанус превосходное качество уборки, высокая скорость работы и контракты со всеми домами на «Гибельной».

Мы с дроу простонали одновременно. Наавир решил уточнить:

— Плакали наши улики?

— Кровавыми слезами, — подтвердил Юр.

— Будем опрашивать свидетелей, — устало сказала я.

Белая от ужаса эльфийка петляя мчалась по степи. Светлые волосы развевались на ветру, огромные зелёные глаза выделялись на побледневшем лице, но движения чёткие, размеренные, дыхание ровное, бег абсолютно верный в создавшихся условиях и зелёные сгустки яда пролетали неизменно мимо.

— Красивая, — протянул Хост, прицеливаясь.

Арбалетный болт принял на себя часть яда, от которой не смогла бы увернуться адептка Смерти.

— Хорошо бежит, ровно, — подтвердил Накер, прицеливаясь в огромного чешуйчатого монстра.

Каменных змей можно было убить всего одним способом — прямое попадание в глаз, но выпускники Школы Смерти были способны и не на такое. Выстрел и вскинувшись, зверь падает.

— Слаженно действуют, — Эрсан погладил лежащего рядом трёхголового пса. — Не разбежались, сражались все вместе, в критической ситуации отвлекли кшерр лучшим бегуном отряда. Идеальная тактика, лорд-директор будет доволен.

— Я доволен, — произнёс магистр Эллохар, залегая в траву на холме.

Выпускники переглянулись. Тот факт, что они не заметили лорда, их удивил, но и псы не отреагировали, что уже откровенно пугало.

— Раненые? — поинтересовался магистр.

— Четверо, лёгкие повреждения, — отчитался Хост.

— Убитые?

— У нас? — оборотень Эрсан вскинул бровь.

Накер просто ухмыльнулся, Хост добавил:

— Лорд-директор, после вашей-то полевой практики…

Эллохар оглядел учеников — и увидел знакомое выражение лиц, объединяющее всех выпускников Школы Смерти — переизбыток самодовольства. Обоснованного самодовольства, что радовало. Накер вскинул арбалет — кшерр, взвившийся для нападения, которое судя по его траектории могло быть вполне успешным, был убит в полёте — адептка продолжала стремительный бег.

— Догнать, вернуть к остальным. Жду с порталом, — приказал магистр Смерти.

Адепты молча ринулись исполнять.

— Хорошо бегут, — задумчиво произнёс Эллохар.

Вспыхнуло синее пламя.

Из лечебницы вышла пошатываясь. На улице лил дождь, и несколько минут я стояла, подставив лицо холодным каплям. Дождь плакал, я нет. Не могла. Во мне словно не осталось ни чувств, ни боли, ничего… У меня умер ребенок. Маленький. Я занималась всеми детьми, а про него подумала, что спит. И пока я добралась до узкой кроватки в углу… он уже был холодным. Если бы у меня была магия, если бы у меня только была магия — я бы почувствовала, пришла на помощь…

— Сайрен, — магианна Соер вышла на порог лечебницы. — Идите спать, Сайрен. До рассвета часа четыре осталось.

Двое магов-целителей приехали в полночь. Пожилые, и потому в высшей степени ответственные, остальные боялись. Я их понимала.

— Сайрэн, спать! — прикрикнула декан. — И да, вы сегодня молодец.

Откуда-то из груди вырывается судорожное рыдание, но я сдержалась, кивнула магианне и шагнула в ночь. Холодную, промозглую, дождливую и тоскливую ночь. Тьму, в которой я осталась совсем одна. Хотелось вернуться туда, где требовалась моя помощь, где даже без магии мы, целители, могли спасать жизни, облегчать боль, изгонять болезни — магианна Соер права, мы потеряли силу, но сохранили знания.

Но вот я иду в промозглой тьме, без сил, без поддержки и вникуда. Странное дело, выходя из дверей я отчётливо представляла себе как приду домой, устало поем, искупаюсь в тёплой ванне и упаду на постель, проваливаясь в сон… Отойдя шагов на двести с ужасом вспомнила — у меня нет дома! Мне фактически некуда идти. Я осталась не просто одна, осознание того, что меня больше никто не ждёт уже давно поселилось в душе, но я совершенно забыла, что дома у меня тоже нет. Ничего. И остановившись посреди улицы, на которой больше не горели фонари, я вспомнила всё — Ночь Свободы, погромы, огонь, охвативший мой родной дом, всё, что осталось в память о родителях, няне и брате. И пустота в душе. Нет сил даже оплакать свои потери, нет сил отчаиваться, ни на что нет сил. Я брела по тёмным улицам, с которых так и не убрали мусор, битые стёкла, бутылки, и думала лишь о том, чтобы упасть и уснуть. Усталость, дикая и давящая вытесняла все остальные мысли — напади на меня сейчас грабитель, или рабы, ищущие на ком сорвать злость — мне было бы всё равно. Перед глазами лицо роженицы, пациента, что умер на операционном столе, того ребенка и ощущение собственной слабости, несостоятельности…

Я брела потерянно и устало, не замечая проходящих мимо людей, едва не угодив под копыта дворянского ополчения, из которого ныне формировали городскую стражу, не чувствуя холода. Едва свернула к окраине города, какой-то мужчина чуть не сбил с ног, и не извинившись побрёл прочь, пьяно покачиваясь. Очередная ночь…

Из тумана будто выплыла дверь доходного дома. Долго стояла, вспоминая условный стук. Вспомнила — три быстрых, четыре с более длинным интервалом удара. Дверь отворилась, всклокоченная госпожа Урас высунула длинный, крючковатый нос, воровато огляделась, схватила меня за руку и втащила в нутро дурно пахнущего помещения. Я едва не упала.

— Ходила где? — хмуро вопросила женщина.

Не было сил отвечать, не было желания объяснить. Молча кивнув, я устало побрела по лестнице, поднялась наверх, под самую крышу, вошла в комнатку, грязную, пыльную, прошла к кровати и рухнула, не раздеваясь. Потом, проваливаясь в сон, услышала чей-то тихий плачь, и, свернувшись в комочек, постаралась просто не думать о том, что это плакала я.